поблескивали. Она покачала головой:
– Теперь ясно, почему весь город твердит, что вы похожи как две капли воды!
После ужина Рейф ушел на веранду вместе с Митчеллом. Уинстон последовал за ними. Втроем они смотрели, как огромный фургон приближается к дому по аллее, напоминая современного тиранозавра, высматривающего добычу. Наверное, надеется, что в пределах видимости появится какая-нибудь нерасторопная травоядная малолитражка, подумал Рейф. В сумерках фигура Брайса за рулем была едва видна. Мозг динозавра.
– Ну, спасибо за ужин, – произнес Митчелл.
– Не за что.
– До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что ты умеешь здорово готовить.
– Наверное, тебе просто осточертела стряпня Брайса.
– Может быть. Да нет, я к ней привык.
Рейф прислонился к столбу веранды.
– Кстати, я еще не поблагодарил тебя за сведения из Портленда.
– Не надо. – Митчелл постучал тростью о край ступеньки. – Признаться, мне самому было любопытно. В детектива я еще никогда не играл.
– Я тоже. Хорошо, что вы с Бев Болтон близкие друзья.
– Угу.
Последовала краткая пауза. Уинстон зевнул.
– Не могу дождаться, когда мы все узнаем, – помолчав, заметил Митчелл. – Если мы не ошиблись, значит, предстоит крах предвыборной кампании одного из самых перспективных кандидатов в сенат. Боюсь, одним судебным процессом нам не отделаться.
– С каких это пор Мэдисона волнуют такие пустяки?
Митчелл кивнул:
– Да, ты прав, это мелочи.
– Важно одно: мы положим конец тому, что здесь творится. – Рейф скрестил руки на груди. – Безопасность Ханны превыше всего.
– Не стану спорить. Что такое политическая кампания по сравнению с защитой дамы? Кстати, о Ханне…
Рейф насторожился:
– А при чем тут Ханна?
– Ты сам знаешь. Я не хотел заводить этот разговор при ней, но мы оба знаем: нельзя все время жить во грехе – так, как вы живете сейчас.
– Жить во грехе? – вежливо переспросил Рейф. – Не ожидал услышать такое от тебя.
– Черт, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Когда ты поступишь с Ханной, как полагается порядочному человеку?
– А когда ты сделаешь то же самое с Бев Болтон?
Лицо Митчелла окаменело, в глазах промелькнула боль, но растерянность мгновенно скрылась под маской возмущения.
– Я женился бы на Бев хоть завтра, если бы она согласилась! – яростно выпалил Митчелл. – Но мешает моя дурная репутация. Бев считает, что я не способен брать на себя ответственность.
Рейф молча слушал его.
Митчелл заморгал, ярость растворилась, под ней обнаружилась усталость.
– Ладно, не будем об этом. Ты знаешь все это не хуже меня, верно?
– По-моему, Ханна не поверила твоим словам о моих расстроенных нервах, – отозвался Рейф. – У нас с ней те же сложности, что и у тебя с Бев Болтон.
– Виновато твое сомнительное прошлое?
– Да. И не только мое, но и твое, и прошлое отца.
Митчелл негромко выругался, глядя на кончик трости.
– Значит, вы по-прежнему в тупике?
– Да.
– Дьявол!
– Вот именно, – кивнул Рейф.
– К Гейбу обращаться бессмысленно: у него с женщинами не складывается, как и у нас.
– Это точно.
Митчелл посмотрел на Уинстона. Шнауцер вежливо склонил голову набок.
– И у него спрашивать совета бесполезно, – заметил Рейф. – Ханна научила его соблюдать
