Объяснение находят в том, что произведения Кржижановского не были актуальными, не отражали современности; к тому же у него был трудный характер.
История показывает, что трудный характер не помешал многим талантливым мастерам слова продвинуть свои работы в свет и добиться известности.
Если актуальными считать произведения, являющиеся живым откликом на текущую действительность, ответом на социальный заказ, пропагандой насущных идей сегодняшнего дня, то рассказы, новеллы Кржижановского актуальными назвать нельзя.
В то же время отказать им в современности было бы несправедливо и недальновидно. Современность слагается из многих пластов. Жизнь, протекающая в верхних пластах, легко поддается наблюдению и анализу. Иное дело жизнь глубинных пластов. Увидеть и понять сущность ее движения может только писатель-мыслитель. И таким писателем-мыслителем был Кржижановский.
Его отношение к революции и ее преобразованиям было сложным и подчас противоречивым. Он всецело принимал изменения в результате происшедшего в стране политического и социалистического переворота, допускал применение силы в революционной борьбе и защите ее завоеваний.
Иначе обстояло дело с переоценкой духовных ценностей и с декретизированным внедрением в сознание людей новой идеологии.
Свое мировоззрение Кржижановский вырабатывал в процессе длительной борьбы с самим собой. Он прошел не только через боль сердца, но и через еще более жестокую боль ума:
'Мыслить - это расходиться во мнении с самим собой. Искусство думать легкое, а вот искусство додумывать труднее всего. Самый медленный процесс -процесс додумывания, до мускула, до превращения мысли в дело'.
Догматизм, упрощенчество он считал величайшим злом для человеческой культуры:
'Самое омерзительное на свете: мысль гения, доживающая свои дни в голове бездарности'[Записные книжки].
Уже в юности у него наметился отход от умозрительного понимания мира и переход к практическому восприятию его. Предстоял выбор между Кантом и Шекспиром, и Кржижановский решительно и бесповоротно встал на сторону Шекспира:
'Когда человек подмечает смешную сторону познания истины, он забрасывает свой философский участок и обращается к искусству, подает апелляцию на понятия суду образов' [Там же].
В дальнейшем он не отказывается от постановки философских вопросов, не отказывается от
Значительная часть рассказов Кржижановского носит проблемный характер. Это персонифицированные процессы мышления, осуществляемые действующими персонажами.
Герои рассказов не наделены яркими, сложными характерами: они нужны автору как смысловые образы, ведущие игру. Но это и не схемы. Это - живые люди, мыслящие и действующие страстно, с предельным напряжением. 'Эмоция в мысли, - по словам Кржижановского, - это обертон в тоне'. Язык персонажей сходен с языком самого автора, который, распределив роли партнеров, зорко следит за ходом интеллектуальной битвы. Для этой битвы не требуется описания подробностей быта: отсюда тот же лаконизм в изображении реальных условий, что и в изображении характеров. 'Меня интересует не арифметика, но алгебра жизни'.
В записных книжках Кржижановского есть указания на метод его работы:
'Обращаться с понятиями как с образами, соотносить их как образы - вот два приема моих литературных опытов'[Записные книжки].
Излюбленные средства, которыми располагает Кржижановский: гипербола, ирония, парадокс, фантазм.
'Фантастический сюжет - метод: сначала берут в долг у реальности, просят у нее позволения на фантазию, отклонение от действительности; в дальнейшем погашают долг перед кредитором - природой, сугубо реалистическим следованием фактам и точной логикой выводов'[Там же].
Именно логике выводов автор придавал наибольшее значение: 'Я не один. Со мной логика'.
Толстой говорил, что главный герой его рассказов Правда. О Кржижановском можно сказать, что главный герой его рассказов Мысль, живая человеческая мысль, прародительница всей материальной и духовной культуры, мысль оживающая, падающая, поднимающаяся, колеблющаяся, но всегда обращенная к свету, как стрелка магнита, всегда обращенная к северу.
В защиту мысли Кржижановский вел свою трудную битву, в защиту прав каждого человека на мышление, на образование своего мировоззрения. Именно потому, что он был
Творчество Кржижановского сложно, многотемно, многогранно. Те несколько замечаний, которые я высказала на этих страницах, ни в коей мере не раскрывают его богатства. Оставленное им большое наследство еще ждет своего вдумчивого и серьезного исследователя:
Прошло десять лет со времени переезда Кржижановского в Москву. За эти годы им были написаны десятки рассказов, новелл. Из-под его пера вышли такие произведения, как: 'Возвращение Мюнхгаузена', 'Клуб убийц букв', 'Чужая тема', 'Швы', а литературная жизнь его все еще была неустроенной, и он мог с горькой иронией внести в записную книжку: 'Я известен своей неизвестностью'.
Он продолжал читать в узком кругу друзей новые рассказы, в голове его теснилась целая уйма новых тем, которые он гнал: 'Местов нет', он диктовал упрямо и уверенно, но в редакциях издательств появлялся теперь лишь изредка.
Как-то он прочел Всеволоду Вишневскому рассказ 'Разговор двух разговоров'. Вишневский со свойственным ему темпераментом набросился на него: 'Идти надо в издательства. Надо кричать, стучать по столу кулаком'. И он даже показал, как надо стучать. Кржижановский молчал: для него это был уже пройденный этап. Спорить, защищать в редакции свои произведения он никогда не умел.
Материальные дела его были из рук вон плохи, настроение подавленное.
'Вероятно, от какого-нибудь неловкого психического движения я вывихнулся из себя, и теперь все меня как-то раздражает... Притом, вместо того, чтобы реагировать вовне, разряжаться, я реагирую вовнутрь, то есть отравляю себя совершенно недостойным мыслящего человека вздором'[Из письма].
И снова в эти трудные дни безденежья и застоя к нему протянулась дружеская рука. На этот раз то была рука умного, честного, милого Левидова[130]. Это он, Левидов, внушил Кржижановскому, что нужно работать широким фронтом: не здесь, так там добьешься хотя бы малого, но чего-то. Это Левидов заставил Кржижановского взяться за изучение Шекспира. Это он поддержал его морально и материально в дни работы над комедией 'Поп и поручик'.
Жизнелюбивый, подвижный, сверкающий остроумием, всегда оптимистически воспринимающий действительность, он хорошо действовал на своего подопечного. С. Д. писал мне:
