пассажиров. Слоан уже пытался обнаружить «бьюик». «Остин А?70» был прослежен вплоть до Хаммерсмита, и тамошняя полиция уже проверяет все гаражи в районе, где есть такие машины.
Роджер рассказал все это Марино и Лиссе Мередит, пока они находились в офисе.
– Вы должны найти владельца машины, – безапелляционно заявил Марино. – Вест, вы не знаете, как это важно!
– Может наступить такое время, когда ему можно будет сказать об этом? – спросила Лисса.
Марино медленно ответил:
– Может быть.
Он долго молчал, глядя на Роджера в упор проникновенным взглядом.
– Я думаю, ты права, – сказал он наконец. – Это согласовано с послом. Ну, Вест, история такова. Дэвид Шоун долго жил в России и во Франции во время дискуссий о запрещении испытаний. Он – тот самый ученый, который разработал способ распознавания даже небольших ядерных взрывов и потому он – ключевая фигура. Россия, Франция и Китай хотят одно из двух: либо не дать Соединенным Штатам разработать такой детектор, либо, если это не удастся, завладеть им и таким образом нейтрализовать его ценность. Как бы там ни было, они в нем нуждаются. Я могу сказать, что все утро шел постоянный обмен телеграммами между Лондоном и Вашингтоном. Настолько это важно.
– Я могу понять, как это важно, – сказал Роджер.
– Я уверен в этом. Есть и другие вещи, которые вы должны знать. Когда он находился в своем коннектикутском доме, в него стреляли. Это случилось прошлой весной. Два месяца спустя его едва не переехала машина. С тех пор ФБР опекает его, потому что мы ждем дальнейших неприятностей. И теперь вот они.
Марино помолчал и затем обратился к Лиссе:
– Карл Фишер говорит, что с Дэвидом – хуже некуда.
– Он выглядел так, будто хотел сделать с мистером Вестом тоже, что с Фигом Майо, – сказал Лисса натянуто. – Как Белле?
– Карл сделал ей укол, так что в течение двадцати четырех часов она будет спать. Дэвид одобрил это. Он не хочет больше иметь осложнений, как и все мы. Но не нужно обманывать себя. От Дэвида не будет никакой пользы, пока не найдется мальчик. Белле будет все валить на него, а он от этого становится сплошным комком нервов. Вест… – Марино замолчал, улыбка осветила его мрачное лицо. – А, черт с ним, Роджер, Дэвид Шоун уже давно находится на грани безумия. Частично – от напряженной работы и, верьте мне, что такой нагрузки хватило бы на дюжину людей. Он все тянет. Но он человек явно с раздвоенной личностью, как говорят некоторые – шизофреник. Во время отпусков или когда он не работает над чем- нибудь новым, он способен на странные поступки – для него это предохранительный клапан. Когда он работает, работа поглощает избыток его энергии и он ведет себя почти как нормальный человек – пока не наступит кризис. А это, скажу я вам, становится действительно чем-то немыслимым. В такое время он не слушает голоса разума.
– Он будет слушать, если с ним обращаться пожестче, – вставил Роджер. – Он выкидывает человека из окна, и ему это сходит с рук. Он выполняет важную работу здесь и предъявляет ультиматум – доставьте сюда его жену или он прекратит работу. Затем – доставьте сюда его сына. Вы сами создали у него такое представление, будто он единственный, кто может выполнить эту работу.
Марино тихо сказал:
– Полагаю, что он так и думает.
– Почему бы не сделать так, чтобы он думал иначе?
– Он бросит работу.
– Риск есть, конечно, – продолжал Роджер. – Но не можете же вы серьезно считать, что после этого он останется доволен своим пребыванием здесь. Вы можете вернуть ему сына, но вы никогда не убедите его в том, что этого снова не произойдет. Он останется здесь в надежде, что вы будете более настойчивы в поисках сына, но что потом? – Роджер пожал плечами. – Он может выступить против вас. Он – человек с одной существенной слабостью: спесивая заносчивость. Если его верховенству в области работы начнет что-то угрожать, он может перемениться.
Последовало молчание. Марино потирал черную поросль на своем лице – ему стоило бы побриться.
– Ну, домашний психиатр, – сказал он с улыбкой, – Лисса, что ты об этом думаешь?
– Мне не хотелось бы быть тем человеком, который скажет Дэвиду, что у него есть конкурент.
– А как бы вы начали осуществление этого предприятия? – спросил Марино у Роджера.
– Использовал бы шокотерапию. В следующий раз, когда он начнет выкидывать свои номера, обрушился бы на него со всей силой. Нужно заставить его понять, что не все может сойти ему с рук, не только убийство.
Марино медленно произнес:
– Об этом, конечно, следует подумать. Какие еще соображения?
– Жена Шоуна, – сказал Роджер. – Кто-нибудь ею занимается? Она неврастеничка…
– Кто это сказал?
– Я намекнула на это, – вступила Лисса. – Я не имела в виду, что психиатр даст такое заключение.
– Мы проверили ее с этой стороны, – сказал Марино, – Она не неврастеничка в медицинском смысле. Ее самолюбие пострадало из-за потери собственного состояния, и, может быть, это привязало ее к Шоуну. Она не принимает наркотики. Она просто женщина, которая настолько жалеет саму себя, что превратилась в неврастеническую развалину.
– Она знает, насколько важную работу выполняет Шоун?
– Она не знает, что он делает, – сказал Марино. – Но она знает, что работа держит его в Европе, в то время как она хочет, чтобы он был дома.
Зазвонил телефон, Марино взял трубку:
– Да, Херб?.. Давайте его. – Он протянул трубку Роджеру: – Мистер Харди просит вас.
Роджер взял трубку. Внезапно до него дошло, что это помощник комиссара, во власти которого сместить его с работы, которую лучше бы выполнил агент МИ?5 или сотрудник Особого отдела.
Марино и Лисса внимательно наблюдали за ним.
– Привет, Красавец. – Харди был в благодушном настроении. – Вы на какое-то время прикомандированы к американскому посольству, и вам надлежит выполнять все, что они попросят. Если у вас будут какие- нибудь возражения по поводу того, что вы не должны делать, соединитесь со мной, но не тратьте на это много времени.
– Ни одной минуты, сэр!
– Если нужна помощь, используйте Слоана.
– Я это сделаю.
– Есть надежда на быстрые результаты? – спросил Харди. – Это не просто важно, это жизненно важно. Работайте день и ночь, но добейтесь результатов.
– Шансы наполовину, – сказал Роджер. – Благодарю, мистер Харди.
– И послушайте, – сказал Харди. – Не говорите Джанет или еще кому-либо, где вы работаете, держите это под шляпой и не снимайте ее с головы.
– Хорошо.
– Удачи, – сказал Харди отрывисто.
Роджер положил трубку, сморщил губы и посмотрел Марино в глаза. Он был абсолютно уверен в том, какими глазами смотрит на него Лисса.
Он сказал:
– Я в вашем распоряжении.
– Вы ни в чьем распоряжении, – выпалил Марино. – Что касается возвращения Рики или выяснения, где он, мы принимаем ваши распоряжения. Но вы не можете работать на пустой желудок. Лисса, почему бы вам не пойти и не обеспечить Роджеру обед?
Он сидел напротив Лиссы Мередит и поглощал огромный бифштекс на косточке. Проблема похищения Рики Шоуна куда-то отодвинулась. Не потому, что Лисса что-то сказала или сделала, а просто потому, что, когда она была здесь, не было места ни для чего другого. Они отгородились от всего мира. Роджер знал, что так будет продолжаться недолго.
