— Я буду вовремя, — серьезно ответил он.
Этим же вечером Розмари вернулась на ранчо, где ее ждали управляющий Джек и его жена Сара, служившая экономкой еще у ее отца.
— Что он сказал? — бросилась к ней Сара, едва Розмари переступила порог.
Стоявший рядом с женой Джек вопросительно глядел на девушку. Она выдавила из себя улыбку.
— Он… он согласился.
— Так почему же ты не рада? — спросил Джек.
— Он приедет со своим управляющим и отправится вместе с нами.
— Это вполне разумное требование, Рози.
— Знаю, но… он очень высокомерен. И еще обвинил меня в том, что я хочу обмануть его.
— Он тебя просто не знает, дорогая. — Сара ласково обняла ее. Десять лет назад Линда Вильсон, мать Розмари, умерла, оставив пятнадцатилетнюю девушку на попечение экономки. С тех пор Сара стала для Розмари самым близким человеком. — Он показался очень милым, когда осматривал ранчо. И он такой красавчик.
Розмари не собиралась обсуждать внешность Бартона, хотя он на самом деле красив: высокий, широкоплечий шатен с невероятно синими глазами. Красавец и богач. Она старалась не вспоминать его откровенных взглядов.
— Я сказала ему, что мы выезжаем через три дня, и велела не опаздывать. Мы не станем его ждать.
— Не надо враждовать с ним, Рози. — Джек повернулся к жене. — Обед готов? Мне многое предстоит подготовить к понедельнику.
— Уже на столе. Ты идешь, Рози?
— Да, только переоденусь.
Она взбежала по лестнице. Какое счастье, что больше не нужно носить деловые костюмы и ходить на работу. Теперь она владелица ранчо. Розмари переоделась в поношенные джинсы и почувствовала себя увереннее и спокойнее.
За обедом они с Джеком и Сарой говорили о делах. Сара не всегда была кухаркой. В молодости она тоже участвовала в загоне скота.
Розмари по привычке делала заметки, словно разрабатывала очередной проект. Когда Сара домыла посуду, они уже успели все обсудить.
Розмари возлагала большие надежды на предстоящий загон скота. Если она не сумеет собрать коров, то потеряет отчий дом, не оправдает надежды своей матери, которая всегда хотела, чтобы ранчо осталось в семье. А чего хотел отец? Почему решил продать ранчо? Почему не сказал ей об этом?
Она приезжала на выходные за две недели до его инфаркта. Они ездили верхом и вспоминали маму. Он выглядел усталым, но она отнесла это на счет трудностей жизни на ранчо.
Рози любила жизнь в поместье, но уехала в город — на этом настоял отец. Она получила диплом, ей нравилась ее работа, она многому научилась в городе, но ее все равно тянуло к земле.
Смерть матери стала для девушки тяжелым испытанием. Теперь она проводила свободное время с отцом. Он всегда жалел, что у него нет сына, и обучал ее всему, чему стал бы учить мальчика. Девочке было нелегко, но она справилась и усвоила много важных правил. Главное гласило: плакать запрещено.
Но теперь отца не стало, и она с трудом сдерживала запретные слезы.
Как ей жить без этих воспоминаний? Без ранчо?
Она любит здесь все: округлые холмы, цветущие луга и пики гор на горизонте. Ей нравится жизнь вдали от городской суеты.
Почему все же отец ей ничего не сказал?
Он расплатился с кредиторами деньгами Бартона и распорядился истратить остаток на свои похороны. Денег осталось мало.
Нельзя осуждать Бартона, который не хочет дать ей отсрочку, не получив ничего взамен. Так поступают все бизнесмены.
Но условие, которое он поставил… Розмари нахмурилась. Не хочется две недели собирать скот вместе с посторонними людьми, особенно с ним. Он слишком красив, слишком богат, слишком… она и сама не знает.
Так трудно противостоять его обаятельной улыбке. Она может потерять и свое ранчо и свое сердце, если не будет осторожна.
В понедельник утром Розмари встала в половине шестого, позавтракала, захватила спальный мешок, седельные сумки и отцовское ружье и села в седло.
— Будь осторожна, дитя мое, — всхлипнула Сара, — присмотри за Джеком. Он все еще считает себя молодым, а ему уже пошел шестой десяток.
— Не волнуйся, Сара, — обняла ее Розмари.
У конюшни девушка увидела Джека, беседующего с Джейсоном Бартоном. В поношенных джинсах он смотрелся лучше, чем в костюме от известного дизайнера и шелковом галстуке. Рядом с конюшней стоял грузовик с прицепом для перевозки дорогих лошадей.
— Мисс Вильсон, — поздоровался Бартон. Она в ответ кивнула. Он хочет соблюсти формальности? Прекрасно.
— Рози, это Тед Хьюстон, управляющий Джейсона. — Джек представил ей второго мужчину. — Он тоже едет с нами.
Она опять кивнула.
— Все готовы?
— Да. Твоя лошадь в загоне вместе с остальными.
— А Куки?
— Уже выехал. На полпути разобьет для нас лагерь, мы подъедем часам к четырем.
— Хорошо, поехали.
Не дожидаясь ответа, она пошла к загону. Мэгги, гнедая кобыла, на которой она ездила несколько лет, с нетерпением ждала ее.
Рядом с Мэгги стоял крупный мерин, на которого с завидной легкостью вскочил Бартон.
— Неплохо, — одобрила она.
— Благодарю.
Джейсон подъехал к группе ковбоев, представился ими представил Теда, но продолжал глядеть за мисс Вильсон. Сегодня она поразила его. Ни косметики, ни украшений, коса до середины спины. И ведет себя так, словно всю жизнь занимается скотоводством.
Так легко вскочила в седло. Похоже, она и вправду знает, что делает… Надо поглядеть, что будет дальше. Можно научиться верховой езде, но загон скота требует особых навыков. Джек знает свое дело. Но нанимать его Джейсон не станет. Дела на ранчо не слишком хороши, и Джек в ответе за это.
Наконец, выехали. Джек задал высокий темп. Мисс Вильсон держалась рядом с ним. Кажется, она знает всех ковбоев.
Поразмыслив немного, Джейсон решил, что она едет в качестве повара и не станет загонять коров.
Может, она будет руководить операцией из лагеря?
Он пришпорил лошадь.
Прошло пять часов, и Джейсон почувствовал усталость. Верховая езда изредка в выходные — совсем не то, что пять часов непрерывной скачки.
А Розмари Вильсон выглядела такой же свежей, как и утром.
По команде Джека они спешились, чтобы перекусить в тени высоких деревьев, но сначала отвели лошадей напиться из ручья.
Розмари сама занялась своей лошадью, не прося никого о помощи. Она завела кобылу в воду,
