выбрал ее: он был сдержанным мужчиной крепкого телосложения и высокого роста, за его спиной жены и видно-то не было.
– Ну, – начал Вейн. – Что привело тебя на этот путь? Я-то думаю, что ты по-настоящему занят теперь. Ведь весенние работы… И разве скоро не приедет твоя невеста?
– Вейн, ну разве ты не знаешь? – сказала жена, ставя чашку. – У Джейка уже есть жена. Верно?
– Да, но откуда ты знаешь? – ему не хотелось говорить с ними о Рэчел… или хотелось?
Разве он не думал, что они будут спрашивать о невесте, за которой он посылал?
– Я думаю, должно было случиться что-то ужасно важное, чтобы ты сбрил бороду. – Вокруг ее серых глаз собрались лучики, и она хитро улыбнулась.
Джейк потерял дар речи.
– Ну, я почти привык к ней!
– Сколько ей лет? Как она выглядит? – спрашивал Вейн, поддразнивая.
– Не обращай на него внимания, – сказала Мэри и положила громадный кусок пирога перед ним. – Откуда она?
– Спасибо, – Джейк взял нож и отрезал слоеный пирог. – Из маленького городка в Иллинойсе. Она городская. Ее отец был врачом.
– Правда? Почему же такая девушка подписала бумаги и стала невестой по почте?
– Все просто, – сказал Вейн с ухмылкой. – Она или старая, или безобразная.
– Нет, ничего подобного. Она действительно очень хорошенькая. Похожа на тебя, Мэри, такая же крошечная. Выглядит как после серьезной болезни. Но она очень отважная. Она очень старается.
Выражение лица Вейна изменилось с издевательского на серьезное.
– Тогда ты ею доволен. Это хорошо, потому что это была идиотская затея: не глядя, связаться черт знает с кем, чтобы провести с ней всю жизнь. – Он обнял Мэри за талию и привлек к себе. – Очень тяжело жить с женщиной – особенно с той, в которую страшно влюблен. Разве не так, моя сладенькая? – сказал он, прижимая ее сильнее.
– Не труднее, чем жить с упрямцем! – Мэри оттолкнула мужа и присела на край стола.
– Ну, мы в общем-то не живем вместе, – сболтнул Джейк.
Ему нужно было высказаться – снять камень с души. Он скрывал свои чувства уже почти неделю, проводя ночи в одиночестве в лесу. Так хотелось поговорить с друзьями, которые помогут решить все проблемы, мучающие его по ночам. И это чувство одиночества! Задумавшись, он поднял вверх нож.
– Она сошла с ума отчего-то и оскорбила меня и моих друзей. А мужчина не должен позволять жене позорить себя перед друзьями, верно?
– Конечно, – согласился Вейн. – Жена должна уважать своего мужа.
– Да, я тоже так думал, – кивнул, соглашаясь Джейк.
– Мне кажется, тебе следует рассказать нам все, – сказала Мэри, изогнув бровь. – Что случилось?
– Ну… О, черт, вы вряд ли захотите слушать о моих проблемах. Как тут дела? Вы когда-нибудь построите этот сарай?
– Джейк, – голос Мэри был хрупким, но острым, как стекло. – Что ты сделал, чтобы довести ее до такого безумства?
Джейк пережил тяжелые секунды, пока глядел в ее глаза.
– Ну, понимаете, несколько парней приехали из города и они хотели… ну, это прозвучит ужасно, если я не расскажу с самого начала…
– Так начинай все сначала. И ничего не упускай, – Мэри уселась и отхлебнула кофе.
– Сначала? Да, я думаю, что так будет лучше. Ну, вы понимаете, я был на берегу, грузил лес на шхуны. Я хотел немного заработать перед приездом невест. Случайно порвалась цепь, и большое кедровое бревно упало на меня. И, наверное, сломалось несколько ребер. Я не мог садиться на лошадь три или четыре недели.
Мэри скривилась.
– О чем же мы говорим: о невесте, которая еще не приехала? Давай дальше.
– Хорошо, – сказал Джейк, уже понимая, чью сторону приняла Мэри. – Невесты прибыли за две недели до моего приезда. И осталась только одна. У нее была малярия и…
Джейк выложил все. Он рассказал о непонимании и разочаровании первых дней, потом как они подружились, стали близкими людьми. Он даже рассказал, как высоко стал ценить ее. Но все-таки он опустил множество деталей. Он не рассказал, как он старался встать раньше до рассвета, переделать дела и вернуться к ней, или как билось его сердце всякий раз, когда он видел ее гуляющей за домом, или как ее волосы отражали огонь в камине. Не сказал, что ее веселый смех был прекрасней песни жаворонка, и какую он испытывал нежность, прижимая ее к себе.
Он не рассказал почти ничего о ней, забыл о ее запахе. В конце он стал описывать детали того последнего дня: «… и ее нельзя было уговорить. Я старался, но она уперлась, как тупая, и не слушала. И кроме того, мне не хотелось пресмыкаться, как собачке. И как я теперь встречусь с мужчинами из города, когда она их выгнала?»
– Ну-ка, посмотрим, все ли я правильно поняла, – сказала Мэри, и ее серые глаза похолодели. – Твоя новая жена похоронила обоих родителей по пути в Нью-Мексико, потом была ошибочно принята за проститутку, в то время как она пришла в бордель помочь раненой. Потом ее посадили в тюрьму, где Гриффин выкупил ее. Она подхватывает малярию по пути сюда, потом у нее нет права выбора мужа, и она
