Тихо и с расстановкой, мать Юры рассказывала ни на кого не гладя.
— Телевидение это хотел сделать. Кабельное. Такие планы были, бегал, бегал. Он ведь служил в ПВО, с приборами под землёй. Да и раньше увлекался, до службы. Собирал, разбирал. Сейчас телефон, какой-то… Ходит везде и говорит. И наш звонит и у него. Ох…, и что дёрнуло…
— А знаете, Марина ребёнка ждёт…
Марина только блеснула очами на мать, как обожгла. И глубже утопилась лицом за воротник плаща. Ни звука не выдавила. Закрыла воротом рот и нос.
— Ты уж, не бросай его, Мариночка, вылечится он, правда! Поклялся! Выйдет из клиники! Всё! Любит он тебя. Сказать, говорит, не смог… Боялся, что сразу бросишь его! И не кололся он… Какие-то порошки, что ли… Глотал… Ох… — с трудом выдавила она вздох.
— «Как быть, как быть! А если и ребёнок…, тоже! Или урод какой!.. Оставить? Что делать! Что делать-то! — летели мысли у Маринки, — вот сволочь, хоть сказал бы!»
Потом остыла немного. Стала успокаивать себя. И его оправдывать пробовала. Бросить? Как же… Человек ведь… И не могла без него… Как без него? Что делать-то. Ну не рак же, вылечится. Если лёгкая форма, то ничего. А он — что от неё ждёт? Что о ней думает? Ведь думает! Мучается тоже… Сейчас! Всё ясно будет! Всё сейчас решиться… Вот дурак!
Не помнит подробности. Только устремила, взгляд на дверь.
— «Нет, не он… Опять не он… Ну! Скоро ли? О!.. Боже…»
Вышел худой, длинный, нескладный в этой обвисшей одежде. Остановился сразу. Углядел всех издалека. Опять сделал шаг, увидел её. Встал снова.
— Мы сходим, с врачом пока побеседуем, — донёсся откуда-то сбоку голос матери.
— Да… не своим голосом подтвердила мать Юры.
Медленно, не отворачиваясь шёл прямо на встречу. Лицо — словно из гипса. Остановился близко, не отводя глаз.
— Прости… Не смог сказать…
С шумом выскочил подавленный вопль. Белые пальцы обвисли вокруг его шеи. Пол, кажется, качался под ногами. Почувствовала, только, что сели в большое кожаное кресло.
Откуда-то сверху, донёсся тревожный крик. Потом ещё голос, потом ещё. Перекликались будто между собой. Кирилл задрал вверх голову, прищурил глаза.
— Смотри, Кать!..
Катя рылась в машине на заднем сидении. Отошла не закрывая дверь, встала рядом с ним.
— Видишь?
— Ага… Здорово!.. А почему они клином летят, а не один за другим.
— Хм!.. Потому что за птицей, разряжение образуется… А что бы крыльями отталкиваться, воздух нужен… Турбулентность…
— Ух ты! А я не знала…
— Я тоже… — ухмыльнулся он, — сейчас в голову пришло!
— Гуси? — разглядывала Катя с улыбкой.
— Да…, утки не так кричат… — И крыльями чаще машут…
— И шеи покороче!.. — засмеялась Катя, — пошли выгружать!
— Устала?
— Да! — со вздохом усмехнулась она.
— Ты за Никиткой беги, я выгружу…
— Всё! Больше в город — долго не поеду! Кирюш! А где луковицы мои?..
— В «бардачке» посмотри…
— А коробка где?
— Примерить хочешь, похвастаться?
— Да! Буду! — засмеялась она, — сейчас одену, увидишь, как здорово! Ну я побегу? Смотри. Кирюш! Тимка скачет! — на ходу говорила Катя.
Кирилл захлопнул дверь и стал отцеплять прицеп. Всего два дня дома не были, а будто целая вечность прошла!.. Гудели руки от напряжения. Ещё бы, с пол тысячи точно проехали…
— «Нет! Дома лучше! — улыбаясь думал он, оглядывая усадьбу, присев у колеса прицепа. Потом вообще, сел на траву, протянул ноги и прижавшись к железному борту спиной, уткнулся головой в мягкий тент. Стая гусей медленно скрывалась из виду. Пропадала резкость очертаний, потом всё слилось в точку.
— «Ничего, весной снова прилетят! Всех домой тянет!» — с улыбкой рассуждал он. Потом память закружила, закружила, возвращая к двум прошедшим в дороге дням. Он сидел и вспоминал. И вспомнить было что. Первый раз такое увидел. Знал, слышал. Но не видел никогда. Не ожидал, когда рядом с тобой. Да ещё у Катьки… Она и сама не ожидала. Лишь потом, испугалась как-то. Оцепенела вся, долго молчала. Только потом почувствовала, как устала. Сразу, домой запросилась. Когда он расспрашивать стал, Катя ответила неохотно, а потом и вообще сказала:
— Кирюш, давай потом, не могу я сейчас…
Ещё поездили по магазинам, за городом в разных местах, на рынки, в лесничество, карасей случайно купили… Катька отошла немножко, повеселела. Она быстро отходит. Но домой засобиралась сразу. Стала задумчивой какой-то. Всю дорогу на него поглядывала.
Ещё загадка. Зачем ей захотелось ехать так срочно. Неужели за этим? Ничего. Пусть в себя придёт. Когда захочет — сама расскажет!
— А дома в самом деле здорово! — рассуждал он.
Только сейчас почувствовал, как похолодела спина от железного борта. С трудом поднялся, чувствуя усталость во всех жилах. Взглянул на дорогу.
— «Что-то Катьки нет!.. Ох, влетит нам! Ругают наверное, за Никитку!..» — подумал он.
Нехотя сдирал тент с прицепа.
— Рыбки! Рыбок сразу выпустить!.. Не задохнулись бы! — вспомнил вдруг.
Полез в машину. Поднял с пола большую банку.
— «Нет! Дышат!..» — открыл он крышку и сразу пошёл быстро через поляну по спуску вниз, к пруду.
— «А здорово дома!» — ещё раз отметил про себя, смотря по сторонам, улыбаясь.
Оглянулся на дорожку.
— «Нет Катьки… Надо сходить, свою порцию получить!» — ухмыльнулся он.
Довольный, легко спускался к пруду. Вылил воду с карасями. Те, сразу на дно канули. Заюлили хвостами, подняли муть. Ничего не разглядишь.
— «Вот теперь вторым этажом займусь! А картины!» — он уже видел их, нет — они шевелились, жили в воображении!
Только нанести это надо на ватман! Это можно! Он это сумеет! Было бы что!..
Несмотря на усталость, почти бегом побежал за Катей. Она уже двигалась навстречу, спустившись с крыльца бабушкиного дома, держа Никитку на руках, и в сопровождении Тимки, вертящегося под ногами, шла не спеша навстречу.
Увидела — махнула рукой, шевеля пальчиками.
— «Вот птичка!..» — улыбнулся Кирилл, прибавив шагу.
— Ну что, Кать? Попало, да? — нетерпеливо и ещё издалека, сказал громко.
— Бабушка поворчала!.. — переводя дух, сказала быстро Катя, — а мама в школе ещё, и папки нет, — где-то в городе!..
— Ну, как он? — наклонился Кирилл над сыном, когда Катя подошла и остановилась, — давай!
— Ха!.. Бабушка говорит, даже не пискнул!..
— Так мужчина ведь!.. — хохотнул Кирилл, принимая малыша на руки.
— Да уж… Даже и не сосёт у меня… Что-то другое надо ему… — дышала глубоко Катя, — идём? Спать хочу!.. — пропела она — потом мереть буду!.. Сейчас завалимся с Никиткой! Бабушка говорит, не спал тоже! Выгрузишь сам!
— Конечно, Кать, ложитесь! Два дня эти…
