так уж хочется…
— Какой замечательный стол! — воскликнула Софи, гладя ладонью борта из розового дерева. — Впрочем, все, что с тобой связано и принадлежит тебе, прекрасно!
Фин вновь забеспокоился, опасаясь, как бы ее последняя фраза не стала прелюдией к выяснению отношений, но Софи прицелилась, ударила по шару, и он успокоился. Однако отличный удар для новичка… Точный, в меру сильный, хорошо рассчитанный.
— Теперь твоя очередь, — сказала она, подходя к Фину. — Давай, покажи высший класс!
Близость Софи, ее упругое тело, обтянутое ярко-розовым платьем, полные полураскрытые губы отвлекали от игры, мешали сосредоточиться. И удар получился неплохой, но далеко не мастерский.
— Софи, твое присутствие меня отвлекает, — смущенно признался Фин.
— А ты забудь, что я рядом! — посоветовала она, натирая мелом кий и готовясь к очередному удару.
Когда следующий шар был загнан в лузу и настала очередь мэра склониться над бильярдным столом, Софи неожиданно сказала:
— Фин, я никогда не рассказывала тебе о своей семье, но, похоже, настало время раскрыть перед тобой карты: я родилась и выросла в очень неблагополучной семье. В криминальной.
— Бывает, — неопределенно отозвался он. — Может, не надо подробностей?
— Нет, я хочу, чтобы ты знал! Итак, мой отец сейчас скрывается от полиции, разыскивающей его за мошенничество.
Она взглянула на Фина, ожидая его реакции, но мэра, казалось, больше интересует игра, а не история об отце-уголовнике.
— Продолжай, — произнес Фин, натирая мелом кий.
— Ладно, теперь на очереди мой любимый брат Дэви. Знаешь, чем он зарабатывает на жизнь? Обманным путем выманивает крупные суммы денег у богатых людей. Правда, отнимает он лишь у тех, кто, по его сведениям, нажил деньги незаконным путем. Они, разумеется, не торопятся заявлять в полицию, но, как ты понимаешь, только и ждут удобного случая поквитаться с Дэви. Да… у моего брата много врагов!
— Просто удивительно, почему все так его невзлюбили, — саркастически усмехнулся мэр, с интересом наблюдая за игрой Софи. — Такой милый парень этот твой Дэви!
— Теперь что касается Эми. В ранней юности у нее тоже были проблемы с полицией, но в последние годы она, слава Богу, образумилась. Только я не уверена, надолго ли. В общем, Эми — хорошая, и я ее очень люблю.
— Да, ее нельзя не любить. Ну а ты сама, Софи?
— Я? Я единственная из всей семьи, никогда не имевшая неприятностей с полицией, — ответила она и сделала такой красивый удар, что Фин на секунду зажмурился.
— Слушай, а ты блестяще играешь! Кто бы мог подумать… — И, окинув быстрым взглядом бильярдный стол, с тревогой подумал: «Господи, да она же обыгрывает меня…»
— Да, я всегда жила честно, — продолжала Софи, делая вид, что не замечает его изумления. — Но наверное, от судьбы не уйдешь, и если мне предначертано пойти по кривой дорожке, то рано или поздно это произойдет. Ну как тебе понравился рассказ о моей семье? Похоже, он не произвел на тебя сильного впечатления.
— О твоей семье мне было известно кое-что и раньше, — признался Фин. — Зейн Блэк просветил. Но ушел разочарованным. Расстроился, что сведения, которыми он поделился со мной, меня не шокировали.
— Значит, нам с Зейном обоим не повезло, — сказала Софи и, подойдя к мэру вплотную, объявила: — Но у меня припасена для тебя еще одна, надеюсь, интригующая подробность: я редко надеваю нижнее белье. Вот и сейчас мои кружевные трусики… — Она сделала паузу, а затем жестом фокусника достала тонкую белую полоску из заднего кармана брюк Фина.
— Я потрясен! — воскликнул он. — Это самый сильный эпизод в твоем рассказе.
Игра закончилась, Софи победила и очень радовалась этому, а проигравший Фин испытывал смешанные чувства: восторг от великолепной игры Софи, которая почему-то так долго скрывала свое мастерство, необычное волнение от ее присутствия рядом, досаду на самого себя за излишнюю и оттого нелепую самоуверенность…
— Ты победила, Софи, — сказал он, обнимая ее за талию.
Упругое горячее тело Софи стало податливым, голова у Фина закружилась. «А не заняться ли нам любовью на бильярдном столе?» — пронеслось в его воспаленном от желания мозгу.
Никогда в жизни Фину Такеру даже в голову не приходило овладеть женщиной на старинном бильярдном столе, и если бы кто-нибудь сделал ему подобное предложение, он расценил бы это как кощунство, но сейчас… Обнимая Софи и крепко прижимая ее к себе, Фин думал о том, что категоричность в суждениях — не лучшая его черта, а уж в такой момент и подавно. Да, бильярдный стол, которым так гордился мэр, безусловно, семейная реликвия. И прадедушка Фина строго осудил бы правнука за дерзость и пренебрежение фамильными ценностями… А может быть, и не осудил бы, а отнесся с пониманием?
— Привет! Вот и я! Не помешал? — Уэс недоуменно покосился на кружевные трусики, которые Софи все еще держала в руках.
— Нет, мы как раз закончили игру, — с улыбкой сообщила она. — И я сейчас ухожу.
— Как? — растерянно произнес Фин, и его лицо вытянулось. — Софи, подожди…
— Уэс, будьте добры, отвернитесь, — попросила она, не реагируя на реплику мэра. — Мне надо одеться.
Начальник полиции снова покосился на интимный предмет одежды, пожал плечами и отвернулся. Софи надела трусики, одернула платье и, обращаясь к Фину, произнесла:
— Ну, мне пора. До свидания.
— Нет, Софи, подожди, давай поднимемся в спальню, — забормотал он. — Ты не можешь просто так… Мы… не договорили. Пойдем наверх, прошу тебя.
— Фин, мне действительно пора, — повторила Софи и, покачивая бедрами, направилась к выходу, но в дверях обернулась. — Знаешь, я бы осталась, но, боюсь, эмоции снова захлестнут меня, я начну молоть ерунду, делать любовные признания. Так что мне лучше уйти. Счастливо оставаться! — И, помахав рукой, она скрылась за дверью.
— Похоже, я все-таки явился не вовремя, — покачав головой, произнес Уэс. — Но ты бы хоть сказал.
— Кто бы мог подумать, что из-за этой женщины я потеряю голову! — воскликнул Фин, глядя через витрину на удаляющийся силуэт. — Уэс, она просто сводит меня с ума.
— По-моему, она не только сводит тебя с ума, но и обыгрывает в бильярд.
— Да, обставила меня, как новичка, — вынужден был признаться мэр. — Даже не представляю, как я переживу это позорное поражение.
— Ладно, не расстраивайся, — похлопав друга по плечу, сказал Уэс. — В конце концов, бильярд — всего лишь игра. Сегодня она тебя обставила, завтра — ты ее. И потом, Софи ведь уезжает после премьеры. Так что ты быстро успокоишься, забудешь о своем поражении и о ней самой.
— Нет! — горячо воскликнул Фин, и мысль о том, что он навсегда расстанется с Софи, показалась ему невыносимой. — Нет!
Как же можно ее забыть, когда он всей душой привязался к Софи, привык каждый вечер приезжать на ферму, обстоятельно рассказывать обо всем, что случилось с ним за день, выслушивать ее бесхитростные истории, а потом заниматься с ней любовью, сгорать от безумной страсти, а иногда даже засыпать в ласковых объятиях Софи… Лишиться всего этого? Невозможно. И Дилли… она всем своим маленьким сердцем полюбила Софи, приобрела в ее лице надежного настоящего друга. И еще… Софи блестяще играет в бильярд, об этом тоже нельзя забывать! Хотя, конечно, не только секс и бильярд их связывают, а нечто большее.
— Фин, о чем ты задумался? — Голос Уэса вернул его к действительности.
— Я думаю о том, что мне надо жениться на Софи, — серьезно ответил мэр.
— Что?
