кармана спортивного костюма ключи. Ранние утренние пробежки е Джинни Лаудербэк, молодой женой министра внутренних дел, буквально вливали в нее энергию. Быстро принять душ, и можно браться за домашние дела. Вставив ключ в замок, она напомнила себе, что надо сказать садовнику, чтобы он привел в порядок плющ, разросшийся около входной двери.
– О, миссис Лэттимор, – сказала экономка, протягивая телефонную трубку, – миссис Монтини просит вас к телефону.
– Спасибо, Нола, – сказала она, – я возьму трубку в библиотеке.
– Да, мадам. Миссис Лэттимор сейчас подойдет, – сказала она в трубку. – Миссис Лэттимор, – закричала Нола ей вслед, – Я положила новый экземпляр «Вог» на кофейный столик в библиотеке. Мисс Крисси снова на обложке! – На ее лице сияла гордая улыбка.
– Спасибо, Нола, – Кэлли улыбнулась. Нола почти не знала Кристину, которая в основном жила в нью- йоркской квартире, но она так любила «сенатора», как она всегда называла Пола, что гордилась успехами Кристины так, как будто это была ее родная дочь.
– Привет, Лили. Когда ты вернулась? – спросила Кэлли, садясь на обитую ситцем софу. Она взглянула на улыбку Кристины, сияющую с блестящей журнальной обложки.
– Вчера, – сказала Лили. – Как у тебя дела?
– Все хорошо, спасибо. Пол очень много работает, да и я тоже занята. Я все еще занимаюсь приютской программой. – Она сорвала с гортензии увядшие листья.
– Кэл, когда ты будешь в Нью-Йорке? – голос Лили звучал натянуто.
– Видимо, сегодня вечером. Я приеду шестичасовым поездом. У тебя все в порядке? – Кэлли почувствовала напряженность в голосе.
– О, у меня все хорошо. Может быть, немного устала от самолета. Как ты думаешь, мы сможем встретиться? Я бы хотела поговорить с тобой.
– Я бы с удовольствием встретилась с тобой, Лили, но мне надо везти Дорин в аэропорт. Она летит во Флориду навестить Джека и Элен… Они сейчас живут в Уэст-Палм-Бич… – говоря об этом, она почувствовала благодарность к Полу за его щедрость и улыбнулась. Пол очень хотел, чтобы исполнилась самая заветная мечта Дорин – жить в солнечной Флориде – мечта такая сильная, что ради нее она оставила своего ребенка. Но теперь, когда это могло осуществиться, Дорин сделала свой выбор. Она решила продолжать работу в Нью-Йорке по приютской программе и с женщинами-алкоголичками. – Дорин действительно непростой человек. Ты же знаешь, она получила степень бакалавра и теперь совершенствуется в адвокатуре. Она просто поразительна. Так что, как только я посажу ее в самолет, мне сразу надо будет вернуться, – продолжала она. – Мы сможем встретиться завтра вечером.
– Послушай, Кэлли, ты знаешь, я никогда не сую нос в чужие дела, – голос Лили был совершенно нейтральным, как голос диктора в шестичасовых новостях, сообщающего о не касающихся его подробностях какой-то катастрофы. – Ты не будешь против, если я задам тебе личный вопрос?
– Конечно, нет, – сказала Кэлли, внезапно осознав, что за все годы их знакомства Лили никогда не пыталась проникнуть в глубокие сферы ее личной жизни. – Так что ты хотела спросить?
– Мне не очень удобно. Я не хочу быть причиной каких-либо тревог, но, Кэлли, причина вашего разрыва с Врэди Пэрришем была… Я не знаю… Нехорошая?
Кэлли вздрогнула. – Врэди Пэрриш! Господи, неужели тебе все еще это интересно, после стольких лет?
– Нет, – рассмеялась Лили. – Я просто столкнулась с ним в Каннах…
– О, там и Кристина, – прервала ее Кэлли. – Она на кинофестивале. У нее недавно вышло несколько рекламных роликов, и пара продюсеров предложили ей сниматься в фильмах, так что она восходящая звезда. Вот бы снова стать молодой, а?
– Да, я знаю, что она там. Я видела ее.
– Ох, правда? Это здорово. Как она? Ей там хорошо?
– Слушай, Кэлли. В Париже ко мне присоединился Джерри. Он тоже хотел поехать в Канны на фестиваль. Мне это было совершенно ни к чему, но он очень хотел, так что я, конечно, согласилась. Он приехал на несколько дней раньше, чем я закончила в Париже свои дела. Мы столкнулись с Кристиной… Она была с Брэди.
– Она была с Брэди Пэрришем? Ты уверена? Ты имеешь в виду, что они просто случайно встретились?
– Нет, Кэл. Она совершенно определенно была с ним. Он сделал ударение на том, что они вместе остановились в «Карлтоне». Потом он самодовольно улыбнулся и спросил про тебя. Как будто хотел быть уверен, что ты узнаешь про них с Кристиной.
– Они оба остановились в одном отеле? – спросила Кэлли.
– В одном номере, Кэлли. Брэди сделал все, чтобы я получила полное представление об этом. Это была очень странная сцена. Он так себя вел… Спросил меня, как я думаю, понравится ли он тебе в роли зятя.
– Сукин сын! – пробормотала Кэлли.
– Слушай, Кэл, я знаю, ты когда-то была им очень увлечена. Но, честное слово, он сейчас какой-то придурковатый.
– Он такой и есть! – тихо сказала Кэлли. – Ты спросила про причину нашего разрыва. Так вот, это была грязная сцена. Как раз в ту ночь, когда умерла Элиза Мадиган. Я пришла сказать ему об этом и обсудить, как нам поступать дальше со съемками, и стала свидетельницей очень странной сцены.
– О Боже, Кэл. Прости меня. Ведь я могла бы избавить тебя от этого.
– О чем ты говоришь? – Голос Кэлли стал напряженным. Мысль о Брэди Пэррише, о той ужасной ночи до сих пор вызывала приступ гнева и тупую боль в желудке. Мысль о том, что он вместе с Кристиной, еще такой хрупкой, неопытной, ужаснула ее.
