Как только дверь закрылась, Габриэлла проворно засеменила к лестнице. Однако этого оказалось не – достаточно. Ей следовало бы не семенить, а бежать сломя голову.
– Габриэлла! – рявкнула Розалинда. – Вернись, мне нужно с тобой поговорить.
Девушка обреченно вздохнула и поплелась в гостиную. Там она терпеливо выслушала лекцию о правилах поведения и лишь час спустя смогла подняться к себе.
Оставшись одна, Габриэлла подошла к зеркалу и весело подмигнула своему отражению.
– Держись, Габби, – прошептала она. – Еще несколько дней… Всего несколько дней, и ты сможешь приступить к поискам мужа.
Глава 9
Питер Сент-Джеймс сидел в карете и наблюдал за дверью Реформаторского клуба. «Сегодня Гладстон что-то задерживается», – уныло подумал он и с трудом подавил желание окликнуть Джека, чтобы велеть ему ехать домой. Было уже довольно поздно, и шансов на то, что старик Уильям именно сегодня выйдет на свою ночную охоту, с каждой минутой становилось все меньше и меньше.
Гладстон, наконец, вышел из клуба и прямиком отправился в свою резиденцию. Питер проводил его, убедился, что все огни в доме погасли, и не солоно хлебавши, убрался восвояси.
Вернувшись в свой особняк, Питер Сент-Джеймс уютно устроился возле камина и задумался. Жесткий контроль, который Розалинда установила над своей дочерью, а значит и над ним тоже, становится уже просто невыносим. Что она себе позволяет, в конце концов! Он как-никак граф, пэр Англии и даже собственной матери не позволяет собой манипулировать, так с какой же стати ему терпеть выходки Розалинды? Вот если бы она была мужчиной, тогда Питер точно знал бы, как ему следует поступить, но поскольку… Стоп! Что с ним сегодня творится? Откуда взялись вдруг эти шальные мысли? Ведь Розалинда Леко его противник, так? А значит и общаться с ней надо так же, как и с любым политическим оппонентом. Следует найти ее слабую сторону и надавить на нее. К счастью, слабости Розалинды ему известны: она страстная и романтичная женщина. Вот этим он и воспользуется! Не Габриэллу ему нужно засыпать подарками и цветами, а ее мать, только тогда она выпустит их из заточения.
Совершив это открытие, Питер с трудом дождался утра. Едва ли не с рассветом он бросился по магазинам скупать шампанское, бургундское и кларет. Бутылки, хранящие на стекле полувековую пыль, на его глазах были упакованы в нарядную корзину и отправлены в особняк Леко. В корзину Питер вложил визитную карточку, на которой собственноручно начертал слова благодарности и признательности матери своей будущей любовницы.
В три часа пополудни Питер уже неловко переминался с ноги на ногу в холле, под бдительным , оком Гюнтера. В руках у него была целая охапка цветов.
Розалинда царственно выплыла из гостиной и, увидев его с цветами, снисходительно улыбнулась. А когда она узнала, что цветы предназначались ей, ее улыбка стала еще шире.
– Благодарю вас, ваше сиятельство, но будет лучше, если вы преподнесете этот букет Габриэлле, – она польщена его вниманием, но, как и любая мать, в , первую очередь блюла интересы дочери.
– О, моя малютка тоже не останется без подарка, – с чарующей улыбкой проговорил он и вытащил откуда-то из-под полы небольшой горшочек с тремя сухими прутиками.
Розалинда изумленно округлила глаза, а Питер, воспользовавшись ее замешательством, быстро откланялся и взбежал по лестнице на второй этаж.
Ошеломленная Розалинда вернулась к подругам и торжественно предъявила им букет.
– Вот! – она вытянула руки вперед. – А Габриэлле он принес какие-то палки. Я же говорила, что он извращенец.
– Зато граф преподнес цветы La maman, – заметила Женевьева.
– А дочери он принес не сухие палки, а розовый куст, – объявила Ариадна. – Великолепный подарок! Туфли – это моветон, вино слишком банально, а вот розы… Кто мог подумать, что даже у этого повесы есть романтическая жилка.
Габриэлла сидела за столом, облаченная в очередное кисейное безобразие. На лице была написана мука, и даже приход Питера не очень-то ее развеселил. Когда же взгляд Габриэллы упал на цветочный горшок, она и вовсе помрачнела.
– Что это?
– Розовый куст. Я принес его для тебя!
Она нахмурилась.
– Мама видела?
– Конечно, и была очарована.
– Неужели? – она взяла горшок и скептически оглядела хрупкие веточки.
– Ты как будто не рада? – улыбка медленно сползла с его лица. – Но ведь это очень романтично.
– В самом деле?
– Да, уж можешь мне поверить. Это символ, говорящий о том, что наша привязанность друг к другу все возрастает. Этот горшочек с: землей содержит в себе целый трактат о нашей будущей любви.
– О, теперь я кажется понимаю, – она осторожно потрогала росток. – Это очень мило. Но как вы думаете, Розалинда поняла значение этого подарка?
– Надеюсь, что да, – ответил Питер, раздраженный ее недоверчивостью. – Она же профессиональный романтик.
– А я напротив – безнадежный любитель, – Габриэлла тяжело вздохнула, осознав, что обидела его. – Простите меня. Просто вчера Розалинда так утомила меня своей лекцией, и к тому же я думала, что вы принесете что-нибудь дорогое… А впрочем… – ее вдруг осенило. – Ведь розовому кусту место в саду, так?
