Джерард. – Слово Иноходца!
Галдящие фроки хлопали в ладоши до тех самых пор, пока не проводили его до самой поверхности.
Все великолепно, подумал Джерард, жадно вдыхая морозный воздух. Но где я возьму рубин больше, чем хотя бы половина человеческого сердца?
– И что? – подала голос Хедер, под рассказ Джерарда сжевавшая немало жареных орешков в сахаре. – Ты нашел этот рубин?
– Нашел, – кивнул Иноходец. – В Алмазной Палате императорской сокровищницы. Его стерегло очень интересное создание. Если, конечно, ты сочла бы интересным помесь бойцовой собаки и вредного черного мага. Он, кстати, еще и ядовитый был.
– Ты его убил?
– Нет. Представь себе! Злоупотребил служебным положением и проводил товарища в его родной мир. Как выяснилось, бедняга страшно хотел туда вернуться, но не знал, как выглядит Иноходец. А «за доставку» он разрешил выбрать любую вещицу из сокровищницы, потому что императорский род уж несколько сотен лет жутко должал за верную службу.
Хедер против воли хихикала.
– Императрица зашла в сокровищницу именно в тот момент, когда я, вероломный гость, сжимал в руке рубин и радостно улыбался. Арестовать она меня, конечно, не сумела. Но с тех пор отношения изрядно подпортились. Старый конфликт вылез наружу вновь, когда Пралотта собственноручно доставил меня в тюрьму. Я был в менее презентабельном виде, но Клементина Первая меня не могла не узнать. Как видишь, я опять сбежал. Что тебе будет за укрывательство?
– Дополнительный заработок, – хмыкнула Хедер и облизнула пальцы, сладкие после орешков, – если решу выставлять тебя как достопримечательность. Девочки уже все знают, между прочим. Осторожнее. Кажется, ты объект пари.
– Дождусь астрономической ставки и войду в сговор со спорщицей.
– Да, где горец прошел, там кочевнику делать нечего. Ну ладно, воришка, обменял рубин по курсу или нет?
Джерард улыбнулся уголком губ и демонстративно бросил в рот орех.
Рубин он обменял.
Фрок жадно схватил огромный камень и отдал сердце. Казалось, проблемы кончились.
А сердце, ощутившее близость хозяина, стало стремительно согреваться в ладони даже через перчатку. Джерард поспешно сжал его и подставил шкатулку, но поздно. Пошло первое неуверенное сокращение, и сердце дрогнуло, запульсировало, и начало наливаться алым.
– Уххххххх ты-ыыыыы!!!! – завыли фро-ки. – Ооооооооуууууу!!
Красношерстый захлебнулся слюной, а когда открыл рот, то барабанные перепонки человека едва не лопнули от визгливого вопля:
– Теплое!! Живое!! А это – холодное!! Человек обманул меня, надул меня, выманил мой живой рубинчик! Не хочу холодное! Хочу вон то! Верни мою игрушку, обманщщщик!!
– Фигу тебе! – тихо огрызнулся Джерард. – Все твои горы свидетели тебе вот в этой фиге! – и незамедлительно продемонстрировал оный жест.
– Отдаааааааааааай!! – бесновался фрок и вертелся спиной на камне, дрыгая лапами в истерике. – Отдай, обманщик!!
Джерард поспешно захлопнул шкатулку и, не вникая в дискуссию, перерубил крепеж балласта. Веревка пошла вверх, и он взлетал вместе с нею.
Фроки зашипели и стали прыгать. Он отбивался ногами, одной рукой сжимая канат, а другой – шкатулку, но после вылета на поверхность все-таки стряхнул с себя не менее дюжины увлеченно грызущих подземничков.
– Мы будем жаловаться, жаловаться! – пропищали они на прощание, когда Джерард деликатно, носками сапог, поспихивал их обратно вниз.
Сумка стояла там же, где он ее спрятал, прежде чем идти менять рубин. Иноходец вытащил из сумки свою теплую длинную накидку, одел, бросил шкатулку в сумку и пошагал обратно, к Лестнице. Время пока есть, сердце – живое. Когда он спустится с гор и выйдет из зоны влияния магии, то пойдет через Межмирье.
Земля загудела.
Прислушавшись, Джерард понял, что из-под камней доносится монотонный низкий вой. Фроки, догадался он. Вой был вовсе не хаотичен, а очень слаженный, очень четкий. Какой-то ритуальный, что ли… Чего они там угрожали? Пожалуются?
И все-таки он пошагал быстрее. Длинные ноги порой вязли в снегу, и дорога обещала быть непростой. Заночевать здесь и речи быть не может! Того и гляди, снегопад начнется, вон какой ветер, в деревьях так и шумит! Стоп. В каких деревьях?
– Хорошш, – дыхнули за спиной, потом откликнулось везде, гулко, почти как лавина. – Ах, хорошшш, таких не найдешь.
Джерард быстро прокрутился вокруг своей оси – чистота, белая пустыня и сквозь туман торчат синеватые вершины. Никого.
– Повтори, не расслышал, – мрачно сказал Иноходец, поставил сумку на снег и осторожно нащупал в поясе нож.
– Хорош, говорю, – уже высоким, звонким голоском зазвенели льдинки на ближайшем камне. – Обидел маленьких, обидел?
– С кем имею честь беседовать? А то ведь и не отвечу!
– Меня это не удивит.
На снегу резко проявилась синяя тень и поднялась в полный рост. Хороший такой рост, едва ли не больше, чем у Иноходца.
– Люди обладают не очень гибким воображением. Конкретики требуют. Постоянно.
– Скольких людей ты знал? – спросил Джерард, осторожно обходя тень сбоку.
Впрочем, тень перестала быть таковой и превратилась в очень худого мужчину неопределенного возраста. Сие обстоятельство сразу выдавало в нем не человека, а лишь некое существо, для удобства принявшее такую форму. Мужик был ошеломляюще синеглаз и ошеломляюще не одет.
– Жарко? – посочувствовал Джерард. Незнакомец оглянул себя, потянул руку к ближайшему облаку и окутался белой хламидой.
– Кстати, оставь в покое нож, человек. Ты стоишь почти на самом Магнит-камне. Не думаю, что удастся воспользоваться оружием из железа! Да и любым другим оружием.
– Мне так спокойнее, – отозвался Джерард.
– Боишься? Тогда зачем обижал глазастиков?
– Кого? Фроков? Я их не обижал.
– Иначе они бы меня не будили. Как тебя зовут, человек?
– Джерард.
– Рассказывай свою версию, Джерард-обманщик. Так или иначе, но мне придется тебя наказать.
– Мы договорились об обмене с таким фроком… с красной шерстью. Он согласился.
– Это она, человек. Красненькая – это она.
– Прошу прощения. Так вот. Я обменял один предмет на рубин, который заработал честным трудом. После обмена дама решила, что продешевила и пыталась отказаться. Но договор же был! Я взял свой предмет и ушел.
– Она сказала, ты не открыл истинной ценности вещи, и обманул.
– Истинную ценность это представляет только для меня, – тихо проговорил Иноходец и отчего-то только сейчас понял, как устал.
– Покажи мне свою вещь, – непререкаемым тоном произнес Хозяин Гор, – и я сам решу, чего она стоит.
Джерард достал шкатулку, протянул, но готовился в любой момент сражаться. Бесполезно, конечно, но и не стоять же да смотреть!
Мужчина открыл шкатулку. Сердце, видимо, чуть успокоилось, но все же подрагивало, – изнутри
