ссадина. Можно сказать, легко отделалась — в первый момент ей показалось, что Николай просто содрал с нее кожу.
Николай поднялся на ноги. Поднялся, как ни в чем не бывало, как будто его совершенно не интересовало то, что у него больше нет глаз. А затем, раньше, чем Даша успела хотя бы вскрикнуть, он сорвался с места и, наклонив голову, бросился на ближайшую стену, ударившись об нее лбом. Хотя «ударившись» — не подходящее выражение. Он врезался в стену, используя свою голову словно таран. Хруст ломаемых костей черепа в замкнутом пространстве студии прозвучал громко, как выстрел из ружья, и Николай как-то странно обмяк, упав сначала на колени, а затем и лицом в пол.
Она постояла несколько секунд на месте, пытаясь унять гулко бьющее сердце и успокоить дыхание. Николай лежал неподвижно, и не вызывало сомнений, что он мертв. Впрочем, если бы сейчас он поднялся, глядя мимо нее остекленевшими глазами — она бы не удивилась и не испугалась. Делать и то и другое она уже разучилась… А когда сердце вроде бы приняло решение все же остаться в грудной клетки, и боль в боках поутихла настолько, что Даша смогла нормально дышать и вновь обрела способность ходить — она направилась в уборную. Мелкими шагами, не сводя взгляда с тела Николая. И только там, на несколько раз вымыв руки, чтобы смыть кровь, лихорадочно натягивая на себя одежду, она расплакалась, выплескивая из себя пережитый ужас.
Лишь спустя еще минут пять она набралась смелости чтобы войти обратно в студию, и, добравшись до сотового набрать сначала номер Марины, затем — 02, и только потом номер мужа…
Леха
С Сергеем они столкнулись в дверях офиса. Увидев приложенный к уху друга телефон, тот все понял без слов, и, махнув рукой, быстро зашагал к лестнице. Леха последовал за ним, на ходу успокаивая жену и пытаясь выспросить у нее хоть что-то.
— Он просто напал на тебя? Просто так, без всякой причины?
— Да ты понимаешь, что он был не в себе? Это был уже не он!
— Успокойся… мы уже едем. Где ты сейчас?
— На улице, возле студии! — Даша вновь заплакала, от чего Лехино сердце сжалось, стараясь спрятаться куда-то под ребра.
— Не плач, Дашонок! Все уже позади. Милицию ты вызвала, мы сейчас приедем…
— Ты не понимаешь… — сквозь слезы выдавила она, — Это какой-то вирус… или газ! Теперь любой человек может быть опасен! Любой может прямо сейчас броситься на меня… Ладно, у меня деньги заканчиваются. Приезжай быстрее!
— Я постараюсь… Держись, мы скоро будем.
Сергей тем временем уже садился в машину, и Леха последовал его примеру, запрыгивая на переднее сиденье уже повидавшего виды, но все еще представительного «Land Cruiser».
— Серега, гони как на пожар! Дашке совсем плохо, плачет…
— А что случилось-то? Мне Марина сказала только, что на нее напали, и она вроде бы в порядке.
— Я сам толком ничего не понял, а расспрашивать ее в таком состоянии бесполезно. Приедем — выясним… Она сказала, что ее клиент, с которым у нее сегодня была встреча, вдруг сошел с ума, разделся и набросился на нее.
— Разделся? — обеспокоено спросил Сергей. — Он пытался ее…
— Да вроде бы нет. Она вообще не поняла, что он хотел с ней сделать. Говорит, он был полностью не в себе, не понимал что творит, и кто он вообще такой. А потом — покончил жизнь самоубийством. Разбил себе голову об стену!
— Да ну?!!
— Вот и я тоже самое сказал. Слушай, а ты сам-то чего такой помятый? Пиджак, вон, в пыли…
— Да, долгая история, — как-то натянуто улыбнулся Сергей. — Шел я, шел, и тут — бах, пол поднимается, и шлеп меня по морде!
— А, ну тогда понятно…
Через пять минут к ним присоединилась Марина. Забралась на заднее сиденье. Выглядела она не только обеспокоенной, но и какой-то побитой. Точно! Обернувшись к ней, Леха увидел несколько мелких ссадин на руках, которые она тут же попыталась спрятать!
— Там заработала? — спросил он, кивая куда-то на юг.
— Там… — нехотя ответила Марина. — На плотине.
— Да где «там»? — взорвался, вдруг, Сергей. — Мне хоть кто-нибудь объяснит, что «ТАМ» произошло? Я заголовки новостей читал — мне хватило. Мариш, ты была на ГЭС, на пожаре?
— Была.
— Почему Даша мне писала «Только не пугайся»? Что там произошло?
— Давай я тебе потом расскажу?
— Нет уж, давай сейчас, пока едем. Я в новостях читал что трое ополоумевших пожарных разделись догола и стали поливать всех из брандспойтов. Даша говорила, что на нее напал голый чокнутый клиент. Как ты считаешь, между этими двумя событиями нет ничего общего?
— Любопытный, кстати, вопрос! — подал голос молчавший до этого Леха. — Трое пожарных на плотине сходят с ума. Симптомы — повышенная агрессивность и увлеченность нудизмом. Затем на Дашу нападает мужик с точно такими же симптомами. Не кажется ли вам, дамы и господа, что с тем пожаром на ГЭС что-то не чисто?
— Мы с Дашей пришли к тому же выводу, — кивнула Марина. — Сереж, со мной правда все в порядке. Меня ударило струей из шланга… Только шишку на голове заработала, да пару ссадин. Все нормально, цела я…
— То есть, — перебил ее излияния Леха. — И ты тоже считаешь, что есть реальный шанс, что нам под колеса сейчас бросится голый псих?
— Не каркай! — буркнул Сергей, но немного сбросил скорость, и стал внимательнее оглядываться по сторонам.
Машина свернула с главной дороги, и запрыгала по лет так двадцать не знавшему ремонта асфальту, углубляясь в дебри квартала, где располагалась Дашина студия. Возле дома уже стояли машины милиции и скорой — быстро приехали, однако.
Они с Мариной выскочили из джипа раньше, чем Сергей успел припарковаться, и бегом побежали к Даше, не обращая ни малейшего внимания на стоявшего рядом с ней милиционера. Вроде бы и формы на нем не было, но выправка однозначно указывала на его принадлежность к органам. Подбежав к ней первым, он обнял ее, и прижал к себе. Даша тут же обмякла, повисла на нем, и расплакалась, уткнувшись лицом в его рубашку. Марина стояла рядом, сочувственно глядя на подругу.
— Вы, простите, кем гражданке Ермоловой приходитесь? — выждав несколько секунд спросил его милиционер. Только теперь, убедившись что с Дашей действительно все в порядке, он поднял на него взгляд. Страж порядка был разве что чуть старше него. Смотрел равнодушно, без интереса. Для него это был дежурный выезд, и наверняка он уже не в первый раз видел покойников.
— Муж он ее! — ответила за него Марина.
— А вы?
— А я — подруга! При чем лучшая!
— А кто вы? — спросил Леха. Даша немного успокоилась, и отстранилась от него.
— Оперуполномоченный Петров, — дежурным голосом отрапортовал он. — Мы с Дарьей как раз беседовали по поводу происшедшего.
— Побеседуете потом! Вы же видите, в каком она состоянии?
— Я в порядке, — Даша вытерла платком слезы, и повернулась к оперу. — Только зовите меня, пожалуйста, Дашей.
Леха улыбнулся… Даша терпеть не могла официоз. Она могла называть своего клиента по имени отчеству, а то и «господин такой-то», но требовала чтобы все называли ее только Дашей. Дашенька, Дашок, Дашонок, но только не Дарья! А уж за «Гражданку Ермолову» она, наверное, в другой ситуации и убить могла…
Слово проскользнуло в голове, вызвав какой-то странный отклик. Ему нравилось, как оно звучало. Как будто это слово вошло в резонанс с сознанием… Убить! Убить бы этого опера, привязавшегося к Даше с дурацкими вопросами. Как будто он не видит, что ей и так плохо! Убить бы того урода, что напал на него. Впрочем, он и так уже мертв…
— Хорошо, Даша! — по губам опера скользнула улыбка. Теплая улыбка, добрая… И вся ненависть к нему сразу куда-то испарилась. — Он выломал дверь в туалет, и ворвался к вам?
— Нет… Не совсем… — Даша замялась. — Я вышла к нему сама.
— Вы попытались проскочить мимо него?
— Нет, я пошла прямо на него. Он же был не в себе, и я не знала, как реагировать.
— В принципе, логично… — согласился Петров. — Вы надеялись, что если не будете проявлять агрессию — он позволит вам выйти?
— Наверное так… Я тогда не думала об этом. Понимаете… Я об этом еще не сказала… Я тоже разделась.
— Простите, не понял… — озадаченно сказал опер. Леха же вообще не мог ничего сказать, челюсть упала практически до земли.
— Понимаете… Вы же знаете, что произошло сегодня на ГЭС?
— Слышал… И, предупреждая ваш вопрос, мне тоже кажется что есть какая-то связь между происшедшим там, и нападением на вас.
— Вот… Мы с Мариной были там. Она журналист, а я — фотограф. Мы видели тех трех потерявших рассудок пожарных. Мы тогда задумались, почему они напали на всех вокруг, но не друг на друга? И подумали, может быть, отсутствие одежды — это опознавательный знак? И когда я увидела как Николай голый ходит у меня по студии, я подумала…
— Что если и вы разденетесь, то он примет вас за своего?
— Примерно так…
Опер рассмеялся. Искренне, от души… Его смех прервался лишь когда двое медиков вынесли из подвала носилки с накрытым простыней телом.
— Простите, — сказал он, наконец. — Я не над вами смеюсь. На самом деле в этом и смешного-то ничего нет, но… Просто вы потрясающая девушка! Голова у вас работает отменно. Идея ваша, конечно, не помогла, но зато какая была идея!
