– Полагаю, – согласился Осип Иванович, но продолжил с улыбкой: – Тем более что еще и характер его работы жути добавляет! Но это шутка, конечно. Тем не менее не дело девушке или мальчишкам шататься по покойницким.
– Может, нам нанять сыщика? – предложила маменька. – Вы не волнуйтесь, мы оплатим его работу.
– Вот это здорово! – обрадовался Осип Иванович. – Тем более что мне необходимо разыскать еще и соседку Михаила. Да и барона фон Остена оставлять совсем без внимания не стоит.
– Я попробую навести о нем справки через Клару Карловну, – пообещала маменька. – Кому как не ей знать всевозможных немецких баронов, раз она сама замужем за одним из них.
– Буду вам признателен. Итак, нам предстоят сплошные поиски. Поиски свидетельницы, невесть куда пропавшей. Поиски подозрительного знакомого Валентина Пискарева, от которого пахнет могилой. Поиски барона, который, возможно, также сумеет пролить лучик света на это дело.
Я не стала упоминать про поиски орудия убийства. Как ни странно это может выглядеть, но я сочла эти поиски вполне подходящим и безопасным делом для мальчишек. А их важно не оставлять в стороне, дать им занятие. Хотя, скорее всего, кинжал Михаила – тут у меня сомнений не было, что именно он является орудием убийства его тетушки – покоится где-то на дне реки. Более подходящих мест пока не придумано.
– Скажите, Осип Иванович, – обратилась я к адвокату. – А сын Людмилы Станиславовны еще не приехал?
– Насколько мне известно, он должен прибыть через два-три дня. Хотя и в такой точности отвечавший на этот вопрос сомневался.
– Несколько странно, – задумалась я. – Телеграмму ему уж, наверное, отправили в день смерти матери. Прошло уже шесть дней, он должен бы и доехать. Не вчера, так сегодня.
– Согласен, что это не вполне нормально. Родственники Пискарева, к примеру, уже прибыли из Красноярска, а господин Ясень все еще нет. Не знаю о причинах, но придумать их можно великое множество.
– Несомненно, – согласилась я и тут же начала такую причину придумывать: – К примеру, человек мог быть сильно болен. Само такое известие могло привести к болезни. Хотя человек он молодой… Впрочем, вы правы, придумывать причины смысла нет. А вот про завещание вам ничего не стало известно?
– Знаю только, что в квартире его не было. И очень похоже, что ни полиции сыскной, ни тайной полиции о нем пока также ничего не известно. Но это как раз дело более или менее обычное. Если завещатель дал распоряжения нотариусу огласить его только определенному человеку, каким, скорее всего, является сын покойной, так он и не станет влезать в это дело раньше времени, даже если ему известно о наступившей смерти.
– То есть он может и не знать?
– Может. Полиции его имя неизвестно, и они ему не сообщали. То, что было написано в газетах, он мог и пропустить. К примеру, если как раз в это время отсутствовал.
– Не было ли у тетушки Михаила поверенного[53]?
– Не было. Это уж точно известно. Ну что, остались у вас вопросы, сударыня?
– Не осталось.
– Тогда предлагаю вам, Осип Иванович, отужинать вместе с нами, – пригласила маменька.
– А вот возьму и соглашусь. С превеликим удовольствием.
22
Наведя по просьбе Даши не слишком подробные справки о Валентине Пискареве, Петя вовсе не счел, будто им исполнено все, что можно. Другое дело, что было неясно, в какую сторону двигаться, как продолжить расследование. Встретиться еще с кем-то из знакомых бывшего студента императорского университета? Это не сложно, но не сулит ничего важного и интересного. Да к тому же они с Дашей никогда не стремились соперничать в сыске с полицейскими. Если это важно, то они уж обязательно допросят как можно большее число свидетелей, и повторять их путь – значит попусту тратить время. Попытаться узнать в полиции, что важного удалось найти в квартире покойного? Стоит попробовать. Хотя он своими глазами видел, что вещи с квартиры вывозили представители жандармского корпуса, а не сыскной полиции, а вскоре нашел и объяснения этому факту. Единственным же знакомым среди сотрудников охранного отделения в Томске был поручик Благов. Но знакомство с ним было, как говорится, шапочным, тут запросто с расспросами не сунешься. Оставалось надеяться, что раз уж обе полиции – сыскная и политическая – обитают в одном доме, то и сыщики могут хоть что-то знать, а уж среди них добрых знакомых было немало.
Петя тут же снял телефонную трубку и попросил соединить его с полицейской управой. Но там ответили, что судебный следователь Дмитрий Сергеевич Аксаков со своими помощниками выехал в Ксеньевку[54] и вернется дня через четыре.
Будь дело срочным, Петя набрался бы смелости обратиться с расспросами к самому полицмейстеру, благо в его доме он бывал частым гостем, да и сам Сергей Николаевич к его отцу порой захаживал. Но вот в срочности и важности Петя как раз уверен не был и беспокоить столь важного начальника считал преждевременным.
Кто еще может быть осведомлен об этом событии? Да прежде всего его отец! Не обязательно, но мог что-то слышать. Ну да с ним Петя обязательно встретится за ужином или даже раньше. А еще стоило обратиться к Григорию Алексеевичу Вяткину, журналисту из газеты «Сибирская жизнь». Этот человек умудрялся не пропустить в городе ни единой новости, а если все же пропускал, то узнавал о ней от своих сослуживцев и коллег. Петя, размышлявший прямо у телефонного аппарата, тут же договорился о встрече.
В кабинете Григория Алексеевича в этот раз пахло не только шоколадом – окно выходило во двор, где располагалась кондитерская фабрика купца Второва, – но и дорогим табаком. Значит, у него только что был другой визитер. А судя по марке табака, если Петя, конечно, не ошибается, им был главный редактор. Это Петя по инерции подумал, потому что привык из всего увиденного или унюханного делать выводы.
– Здравствуйте, господин великий сыщик, – шутливо обратился к Пете журналист, – с чем пожаловали? Или мне самому угадать?
– А попробуйте, и мне и вам интересно, – согласился Петя.
– Да угадать не сложно. Вы ко мне по двум поводам обращаетесь. Либо в связи с деятельностью вашей комиссии, либо по вопросам сыска. Но, насколько я в курсе, по первому вопросу нужды во мне у вас не должно быть, мы же совсем недавно встречались. Вывод: вы начали новое расследование. А раз в городе ничего примечательного не произошло, то, скорее всего, расследование начато в Москве Дарьей Владимировной, но имеет некое отношение к нашему городу. Так?
– Пока все верно.
– Тогда представим себе, что же могло заинтересовать вас из происшествий в Томске? Их, по счастью, было очень мало. Пару грабежей мы пропустим, тем более что с москвичами они никаким местом не связаны. Ага! Была квартирная кража, точнее, кража в номере гостиницы «Европейская», и обокрали аккурат гостя из Белокаменной. Ну да вас же этакие пустяки не интересуют?
– Нет, не интересуют.
– Остается лишь происшествие, привлекшее наше внимание долей курьезности. В доме с драконами!
– Григорий Алексеевич! Вы гений!
– А вы, Петр Александрович, в этом сомневались? Так и быть, поделюсь с вами всем, что известно, но при условии!
– Я, как станет возможным, должен и сам с вами всем мне известным поделиться?
– Вот! Как гений гению скажу вам, вы правы!
Оба немного посмеялись, Петя привычно достал блокнот и карандаш, а Григорий Алексеевич начал рассказывать:
– Что мне известно, помимо курьеза, случившегося с перепутанными квартирами? Немногое. Чьи вещи вывозили да по какому поводу, вы небось и сами успели узнать? О личности бывшего студента, видимо, тоже справки наводили?
