Тверскому бульвару в сторону Тверской же улицы. Под ногами немного чавкало – снова выпал снег и снова начал сразу же таять, но в целом погода была подходящей для прогулок: пасмурно, но без дождя и ветра. Весь недолгий путь от Малой Бронной улицы, где располагалась адвокатская контора, до Тверской я пребывала в задумчивости и мало что замечала вокруг себя. Дойдя до угла, я решила заглянуть в магазин Елисеева и купить коробку конфет, а то думалось мне как-то непривычно тяжело. Может, с конфетами станет легче? Но как только я пересекла улицу, настроение у меня поднялось, оттого что я заметила за собой слежку.
Этого мужчину я увидела, едва выйдя из конторы господина Широкова. Увидела и забыла о нем. И вот он вдруг снова рядом. Понятно, что это могло оказаться и случайностью, мало ли с кем тебе окажется по пути на улицах большого города? Но я сразу решила, что это слежка. Обернулась я, чтобы посмотреть на промчавшийся мимо автомобиль, но на противоположном тротуаре увидела мужчину в темно-бордовом котелке, из-за цвета которого и обратила на него внимание в первый раз. Он суетливо искал возможности перебежать через улицу, по которой как назло в обе стороны началось особо оживленное движение. А заметив мой взгляд, перестал суетиться и сделал вид, что никуда не спешит. Зря, продолжай он пытаться сойти с тротуара, я бы посчитала все случайностью.
Мне тут же захотелось проверить, права ли я. Что в схожих ситуациях писалось про Ната Пинкертона? «Подойдя к зеркальной витрине, он сделал вид, что разглядывает выставленное там платье, но на самом деле его взор был устремлен на отражение происходящего за его спиной. Господин в цилиндре также прекратил свое движение и усердно делал вид, что его интересует афиша!» Подходящая витрина находилась рядом, и я встала перед ней так, чтобы видеть отраженную стеклом нужную часть улицы. Дождалась, когда мой преследователь пересечет улицу, и вошла в магазин. Глянула в зеркало позади прилавка, но моего преследователя не увидела. Спокойно и неспешно купила конфет и вышла через другую дверь. Но на улице было пусто. Точнее, там было многолюдно, но господина в котелке я не увидела. Впрочем, разочарование было недолгим, он вышел вслед за мной. Уж не знаю, как должен был поступить опытный сыщик, ведущий слежку, но мне казалось, что он не стал бы входить в магазин, а выбрал позицию, с которой возможно наблюдать за всеми его дверями. Раз неопытный, значит, он вовсе не из полиции или охранного отделения. Я на всякий случай допустила крохотный шанс, что полиция, узнав о моих розысках, решила за мной присмотреть. Но филеры у них были умелые и этак незадачливо себя бы не выдали. Значит, этот тип в котелке подослан теми, на кого я и рассчитывала. Скорей всего магистр и тайный учитель Михаил Александрович сообщил кому-то, о ком не пожелал сказать нам, и те обеспокоились всерьез.
Ну что ж, пусть походит за мной. Важно, чтобы он меня не потерял. Да нет, не потеряет, он уж в точности знает, где я проживаю. Иначе как он добрался бы до адвокатской конторы?
Мне, правда, тут же захотелось применить какой-нибудь из вычитанных в книжках приемов и оторваться от слежки, но я себя сдержала. События торопить не следует. Стоит выяснить, один он ко мне приставлен или у него есть сменщик, а то и сразу двое следят. А там взять и проследить за ними самими.
28
Не успела я войти домой, как меня позвали к телефону.
– Дарья Бестужева у аппарата.
– Дарья Владимировна, мы нашли!
– Здравствуйте, Степан.
– Здрасьте. Нашли мы его.
– Я поняла. Не трогали?
– Как можно?
– А сейчас вы где?
– Так я из магазина напротив с вами говорю.
– Можете дождаться?
– Так как раз и ждем.
– Сейчас буду.
Сказать честно, я сама очень и очень сомневалась в правильности своих выводов. Да каких там выводов, глупых домыслов, если называть вещи правильно. А после разговора с Осипом Ивановичем и совсем разуверилась в том, что Елизавета (тоже ведь до конца непонятно, с чего я именно ее в сообщницы преступников записала?) станет подкидывать кинжал. Даже успела решить, что если сегодня моим тайным агентам удача не улыбнется, то на завтра все эти поиски отменить. Но поди ж ты! Удача улыбнулась, и очень быстро.
Накануне я всех троих сыщиков инструктировала самым тщательным образом. Не нужно искать кинжал, нужно искать место, где его легко спрятать. Если в таких местах ничего не окажется, повторить осмотр в конце дня. Ни в коем случае ничего не трогать, более того, не подавать виду, что что-то найдено. Сразу же уйти. По возможности держать находку под присмотром, но самим вблизи нее никому на глаза не попадаться ни в коем случае.
Мы совместно обсудили все эти возможные места, чтобы мальчикам было проще ориентироваться на месте. Крыши дровяных сараев. Скамьи. Щели в кирпичной кладке. И все в том же духе.
Я, правда, полагала, что такие места, где спрятать легко, а найти не слишком просто, нужно исключить. Например, проще простого забросить вещь на крышу тех же сараев. Но кто туда полезет смотреть? Полиция все осмотрела давно, а так даже дворник туда заглянет лишь в случае крайней нужды, а когда она может возникнуть, никто не знает. Засыплет все снегом, и пролежит на той крыше наша улика до весны, а то и дольше. Но говорить мальчикам про это не стала. На всякий случай.
Степан с Прохором ждали меня у магазина, Василий, судя по всему, присматривал за находкой. Ведь на нее мог наткнуться бродяга или нищий, а это было совершенно ни к чему. Как вести себя в таком случае, мы тоже обговаривали.
Я вышла из коляски, осмотрелась и с удовольствием обнаружила, что господина в котелке нигде не видно. В данном случае он был совершенно нам не нужен. Я жестом показала мальчикам пока не подходить и подождала немного, оглядываясь. Чтобы избежать слежки, я всего-то и сделала, что воспользовалась черным ходом. А там мог быть и второй филер, более опытный или более удачливый. Но, кажется, я преувеличивала свою важность, и следили за мной без чрезмерных усилий. А может, слежка была плохо организована. Главное, что я сейчас находилась на открытом месте и никого подозрительного не видела.
– Ну-с, рассказывайте, господа сыщики! – велела я, подойдя к мальчишкам, которым и самим было невтерпеж начать доклад.
– Мы обшмонали оба двора и все поблизости.
– Прохор, мы же с вами сыщики, а не какие-нибудь преступники. Не стоит употреблять таких слов.
Прохору занудство, проявленное мной в воспитательных целях, не понравилось, но желание рассказать об успехе операции было слишком сильным, чтобы начать пререкаться.
– Тогда, значит, осмотрели все, как уговаривались. Мест таких, оказывается, много.
– Да, мы сосчитали, аж девять набралось, – вставил словечко Степан.
– Одиннадцать.
– Да там только перочинный ножик всунуть и можно.
– Ты чего? Туда и вот такая сабля влезет, – не слишком широко развел руки Прохор.
– Господа сыщики! Говорите о важном, – мне пришлось проявить начальственную строгость и остановить перепалку.
– Будем о важном, – согласился Прохор. – Чего теперь спорить, когда в другом месте все нашлось.
– Ну, так там и не могло найтись, – не утерпел от замечания Степан. – Все, молчу.
– На заднем дворе скамеечка есть, – продолжил свой доклад Прохор уже без особой суеты, – на ней дворник любит отдыхать. Ну и другие люди, бывает, присядут. Она вроде как в углу между стеной дома и стеной сараев получается, хотя и не в самом углу, но вблизи. А угол там с трещиной. Туда кинжал по- всякому влезет. Но мы как первый раз смотрели, ничего там не было.
– А тут Прошка… Прохор то есть, уже вон там вот, – Степан показал на противоположную сторону улицы, – еще одно место нашел. И стал говорить, что туда тоже можно спрятать, и нужно его в реестр внести.
