Тернер попытался во второй раз, правда, совершив тактическую ошибку. Он прислал записку, гласящую: «Я прощаю тебя за то, что ты ударила меня». Миранда сначала пришла в ярость. Записка была написана в таком снисходительным тоне, что у нее сразу же появилось огромное желание врезать ему кулаком при первом же удобном случае. Затем Миранда поняла, что это было мягкое предупреждение. Он больше не собирался мириться с ее упрямством.
На второй день осады она решила, что ей нужно подышать свежим воздухом — запах всех тех цветов был удушающим — поэтому Миранда надела шляпку и направилась в Квин Стрит Гарденз.
Тернер последовал за ней. Он не шутил, когда сказал ей, что держит дом под наблюдением. Он не удосужился проинформировать, что не нанимал профессионалов для этого. Его бедному камердинеру была оказана эта честь, и после восьми часов выглядывания из окна, он почувствовал облегчение, когда леди, о которой шла речь, наконец-то вышла на улицу, и он смог покинуть свой пост. Тернер улыбнулся, наблюдая за Мирандой, шедшей по парку быстрыми, размеренными шагами, затем он нахмурился и понял, что она не взяла с собой служанку. Эдинбург был не так опасен, как Лондон, но благовоспитанной леди не стоит рисковать, выходя из дому одной. Такое поведение нужно пресечь, сразу же после их свадьбы.
И они поженятся. Конец дискуссиям.
Но он, однако, собирался подойти к решению этого вопроса с определенной долей хитрости. Оглядываясь назад, та записка с его прощением была ошибкой. Ад, если бы он только знал, что она приведет Миранду в раздражение, когда писал ее, но он не мог уже ничего с этим поделать. Даже когда каждый раз, глядя в зеркало, он видел свой почерневший глаз.
Миранда вошла в парк и прогуливалась в течение нескольких минут, пока не нашла свободную скамью. Она стряхнула пыль, села и вытащила книгу из сумки, которую она принесла с собой.
Тернер улыбнулся со своего наблюдательного пункта. Ему нравилось смотреть на нее. Его удивило, насколько довольным он чувствовал себя просто стоя под деревом и наблюдая за ней, читающей книгу. Ее пальцы красиво изгибались, когда она переворачивала страницу. Ему вдруг представилась она, сидящая за письменным столом в гостиной, примыкающей к его спальне в доме в Нортумберленде. Она пишет письмо, возможно Оливии, и улыбается, перечисляя то, что с ней случилось за этот день.
Тернер внезапно понял, что этот брак не просто правильное решение, а единственное верное. Он будет счастлив с ней.
Свистя себе под нос, он прогулочным шагом двинулся к ней и плюхнулся рядом с ней.
— Привет, киска.
Она подняла глаза и вздохнула, одновременно округляя глаза:
— Это ты!
— Я очень надеюсь, что здесь никто кроме тебя так не здоровается!
Ее лицо исказилось при виде его лица
— Извини за твой глаз.
— О, если помнишь, то я уже простил тебя.
Она вытянулась в струнку:
— Я помню.
—Да, — пробормотал он.— Я так и думал.
Она замерла в ожидании, наверное, его ухода. Затем она многозначительно вернулась к чтению и заявила:
— Я пытаюсь читать.
—Вижу. Очень хорошо. Мне нравятся образованные женщины. — Он выдернул книгу из ее рук и перевернул, чтобы прочитать название.— «Гордость и предубеждение». Тебе нравиться это?
—Нравилось.
Он проигнорировал ее колкость, открывая книгу на первой странице, держа то место, что она читала указательным пальцем.
— Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену.
Миранда попыталась схватить том, но он отошел от нее.
—М-м-м,— задумался он. — Интересная мысль. Я определенно подыскиваю жену
— Езжай в Лондон, — парировала она. — Ты найдешь там уйму женщин.
— Я располагаю средствами. — Он подался вперед и ухмыльнулся ей в лицо.— Просто поясняю, если ты не поняла.
— Не могу выразить то облегчение, которое я испытываю при мысли, что ты никогда не будешь голодать.
Он хохотнул.
— О, Миранда, почему бы тебе не сдаться? Ты не выиграешь эту битву.
— Я и не думаю, что на свете есть священник, который может поженить пару без согласия невесты.
— Ты согласишься,— сказал он приятным тоном.
—О?
—Ты же любишь меня, помнишь?
Миранда поджала губы.
— Это было давно.
—Что? Два или три месяца назад? Не так давно. Это чувство вернется к тебе.
—Но не с твоей помощью.
—Такой острый язычок,— проговорил он с хитрой улыбкой.— Ты должна знать, что это одна из особенностей, что мне нравятся в тебе.
Ей пришлось крепко сжать пальцы, чтобы не обвить ими его шею.
— Думаю, я уже надышалась свежим воздухом, — объявила она, вставая и прижимая книгу к груди.— Я иду домой.
Он тотчас же встал.
— Тогда я провожу вас, леди Тернер.
Она резко обернулась.
— Как ты назвал меня?
—Просто пробую, насколько тебе подходит мое имя, — промурлыкал он.— Оно просто создано для тебя. Ты сама должна привыкнуть к нему как можно скорее.
Миранда покачала головой и направилась домой. Она попыталась держаться на несколько шагов впереди него, но его ноги были намного длиннее ее собственных, и он легко шел наравне с ней.
— Знаешь, Миранда, — сказал он ласково. — Если ты сможешь назвать хоть одну причину, почему нам не надо жениться, то я оставлю тебя в покое.
—Ты мне не нравишься
—Ложь, так что не считается.
Она немного подумала, по-прежнему идя так быстро, как только могла.
— Мне не нужны твои деньги.
—Конечно, не нужны, Оливия рассказала мне, что твоя мать оставила тебе небольшое наследство. Достаточное для того, чтобы жить на него. Но это недальновидно отказываться выходить замуж только потому, что ты не хочешь денег, тебе так не кажется?
Она сжала губы и продолжила свой путь. Они достигли ступенек, ведущих в дом ее бабушки и дедушки, и Миранда поднялась. Но перед тем, как она смогла войти, Тернер обхватил ее запястье, сжимая его достаточно сильно, чтобы дать ей понять, что он потерял всю свою шутливость.
И хотя он все еще улыбался, говоря:
— Вот видишь. Ни одной стоящей причины.
Она занервничала.
—Наверное, да, — ответила она холодно, - но нет и ни одной стоящей причины, чтобы сделать это.
—Твоя репутация - это не причина?— мягко поинтересовался он
Ее глаза настороженно встретились с его глазами.
