— Мне все нравиться,— выдохнула она
Он вернулся к ее рту и быстро поцеловал.
— Не могу выразить, какое удовольствие я получаю, слыша это.
— Это не прилично.
Он усмехнулся.
— Не более того, чем мы занимались в карете.
Она покраснела от воспоминаний, потом закусила губу, пытаясь остановить, готовую вырваться, мольбу о повторении.
Но он прочитал ее мысли, или, по крайней мере, понял по лицу, и издал мурлыканье, поцелуями спускаясь вдоль ее тела прямо к центру ее женственности. Его губы сначала дотронулись до внутренней стороны бедер.
— О, да, — вздохнула она без всякого смущения. Ей было все равно, вела ли она себя как распутная девка. Она просто хотела удовольствия.
— Такая сладка,— прошептал он и положил руку на мягкий кустик волос и раздвинул ее ноги еще шире. Его горячее дыхание коснулось ее кожи, ее ноги напряглись.— Нет, нет, нет,— сказал он, удивление сквозило в его голосе, когда он мягко раскрывал ее. Затем поцелуем прильнул к самой чувствительной плоти.
Миранда не в силах произнести что-то разумное, закричала от пронзительного ощущения. Было ли это болью или удовольствием? Она не знала. Ее руки, которые до этого сжались в кулаки, взлетели к голове Тернера и зарылись в волосы. Когда ее бедра задвигались под ним, он сделал движение, словно желая встать, но ее руки твердо прижали его к себе. Наконец-то он высвободился из ее хватки и поднялся вверх, пока его губы не оказались на одном уровне с ее.
— Я думал, что ты не дашь мне вздохнуть.
Миранда не знала, что сможет еще сильнее покраснеть.
Он уткнулся в ее ухо.
— Тебе понравилось?— Она кивнула не в состоянии извлечь ни звука.
— Тебе еще надо научиться многим, многим вещам.
— Смогу ли я..? О, как это спросить?
Тот снисходительно улыбнулся, глядя на нее.
— Сможешь что?
Она сглотнула, избавляясь от смущения.
— Можно дотронуться до тебя?
В ответ он взял ее руку и направил ее вниз. Когда она достигли его мужественности, ее рука инстинктивно отдернулась. На ощупь Тернер был намного горячее, чем она ожидала, и намного, намного тверже. Тернер терпеливо вернул ее руку, и на этот раз она погладила его, удивляясь мягкости его кожи.
— Он так сильно отличается от меня,— удивилась она. — Очень странно.
Он хохотнул, частично потому, что это был единственный способ сдержать рвущееся наружу желание.
— Мне никогда не казалось это странным.
— Я хочу увидеть его.
— О, Боже, Миранда,— прохрипел он сквозь стиснутые зубы.
— Нет, это я, — она отбросила покрывала, и он предстал обнаженным перед его глазами.— О, мой бог,— задохнулась она. И это входило в нее? Она с трудом могла поверить этому. Все еще преисполненная огромным любопытством, она обхватила его рукой и легонько сжала.
Тернер чуть не упал с кровати.
Она сразу же выпустила его.
— Я причинила тебе боль?
— Нет, — проскрежетал тот.— Сделай это снова.
Губы Миранды изогнулись в улыбке, полной женского удовлетворения, и она повторила свою ласку.
— Могу я поцеловать тебя?
— Лучше не делать этого,— яростно проговорил он.
— О, я думала, что если ты целовал меня…
Тернер издал примитивное рычание, перевернул ее на спину и устроился между ее бедрами.
— Позже. Ты сможешь сделать это позже.— Не способный контролировать свою страсть, его рот с силой прижался к ее губам, заявляя права на нее. Он раздвинул ее бедра коленом, заставляя раскрыться еще шире.
Миранда инстинктивно согнула колени, позволяя ему войти в нее. Он беспрепятственно скользнул в нее, она изумилась, как сильно ее тело растягивалось, чтобы принять его.
Он начал медленно двигаться вперед назад, поддерживая ровный ритм.
— О, Миранда,— простонал он.— О, мой бог.
— Я знаю. Я знаю.— Ее голова моталась из стороны в сторону. Его вес прижимал ее к постели, но она не могла спокойно лежать.
— Ты моя, — прорычал он, ускоряя ритм.— Моя.
В ответ она застонала.
Он приостановился, его глаза мерцали странным светом.
— Скажи это.
— Я твоя,— прошептала она.
— Каждый дюйм твоего тела. Каждый дюйм твоего сладкого тела. Отсюда,— он обхватил ее грудь.— Досюда, — он скользнул пальцем вдоль ее щеки.— Досюда, — он вышел из нее, только самым кончиком оставаясь в ней, а затем резко пронзил ее, достав до самой сути.
— О, Боже, да, Тернер. Все, что ты захочешь.
— Я хочу тебя.
— Я твоя. Клянусь.
— Никого кроме меня. Обещай.— Он снова почти вышел из нее.
Она ощутила пустоту внутри и почти прокричала.
— Обещаю,— вздохнула она.— Пожалуйста… вернись ко мне.
Он скользнул обратно, отчего она издала всхлип облегчения, смешанного с желанием.
— Не будет другого мужчины. Слышишь?
Миранда знала, что его требование основывалось на предательстве Летиции, но она была слишком сильно охвачена страстью, чтобы отчитать за его сравнение с прошлой женой.
— Никого, клянусь! Я никогда не захочу никого кроме тебя.
— Никогда,— твердо сказал он.
— Никогда! Пожалуйста, Тернер, пожалуйста. Ты мне нужен. Мне нужен…
— Я знаю, что тебе нужно.— Его губы сомкнулись на ее соске, при этом ускорил движения внутри нее. Она почувствовала давление, растущее в ней. Спазмы удовольствия проходили через все тело. И она внезапно поняла, что не вынесет этого больше, ее тело содрогнулось в конвульсиях, сжимаясь вокруг его плоти, подобно шелковой перчатке. Она прокричала его имя, схватившись за его руки, ее плечи оторвались от кровати.
Острое ощущение ее освобождения подтолкнуло Тернера к краю, и он громко вскрикнул, в последний раз войдя в нее. Его удовлетворение было глубоким, и он не мог поверить скорости, с которой изливался в нее. Он бессильно лежал на ней. Никогда ему не было так хорошо, никогда. Даже в их последний раз. Словно каждое движение, каждое касание усиливалось его знанием, что она принадлежит ему и только ему. Он был поражен собственническим чувством, оглушен тем, что заставил ее поклясться в верности. Ему претил тот факт, что он манипулировал ею в момент страсти, потакая свои детским потребностям.
Разозлилась ли она? Возненавидела ли она его?
Он приподнял голову и посмотрел вниз на ее лицо. Глаза Миранды были закрыты, а губы изгибались в полуулыбке. Она выглядела абсолютно удовлетворенной, и он быстро принял решение, что если она не оскорблена его действиями или вопросами, то он и не будет упоминать об этом.
