Живых.
Градоначальник Сулло двигался по улице Чар по направлению к командному посту Фа'тада ал-Аклы. Мортиане окружали его точно живой щит.
— Через все не запечатанные дартарами входы в лабиринт проникают наши войска, — доложил один из младших офицеров.
— А что дикари? Оказывают сопротивление?
— Ни малейшего. Разбегаются, словно испуганные мыши Поймали пока только одного. Совсем мальчишка. Не знал, куда кинуться, и угодил прямо в руки нашим людям. Он сразу в штаны наложил со страху. Не пройдет и пяти минут, как заговорит — Очень хорошо. У меня есть для него пара вопросов. Вы можете что-нибудь сделать с этими животными? — Улица Чар была запружена мечущимися в панике лошадьми и верблюдами.
— Разбегутся, когда проголодаются, сэр, — последовал равнодушный ответ.
Сулло искоса глянул на офицерика. Еще один из тех, кто намеренно тупо, хоть и добросовестно, выполняет его приказы, маскируя покорностью безграничное презрение к штатским властям.
Он выбьет это из них до того, как покинет Кушмаррах.
Кстати… Сулло начал прикидывать в уме, какие корабли из стоящих в гавани достаточно надежны. Как только погода улучшится, надо будет сформировать флот для вывоза сокровищ.
— Вот тут раньше был командный пост ал-Аклы. Поток солдат с фонарями в руках постепенно скрывался в переулке. Вид у них был весьма недовольный.
— Похоже, они знают дорогу.
— Все пути помечены веревками, а ложные повороты и тупики замурованы дартарами. Поэтому нам остается лишь идти по их следам — и дорожка приведет прямиком к стойбищу.
— Как мило с их стороны позаботиться о наших удобствах.
— О да, сэр.
— Это пленный? — Сулло ткнул пальцем в дартарина, стоявшего у стены без всякой охраны. Он, видимо, так перепугался, что не мог бежать.
— Да, сэр.
— Дайте-ка взглянуть на него.
Дикарь отпрянул, когда градоначальник приблизился к нему, действительно зеленый юнец.
— Эй ты, — обратился к нему Сулло, — ты был с ал-Аклой? Парнишка смотрел на него пустыми глазами. Конечно. Он не понимает по-геродиански. Еще одно упущение Кадо. Генерал должен был заставить их выучить язык.
— Можешь допросить его?
— Да, сэр.
— Спроси, где ал-Акла.
Офицер перевел. Молодой дартарин судорожно сглотнул, оглянулся кругом в поисках помощи и, не найдя ее, быстро затараторил на своем наречии.
— Он говорит, ал-Акла в лабиринте. С ним большинство командиров. Фа'тад думает, что в крепости им придется столкнуться с очень, очень серьезными проблемами.
Сулло задавал вопросы. Юноша, трепеща, отвечал, по-видимому, совершенно чистосердечно. Впрочем, он не мог сказать почти ничего полезного. Только что Фа'тад ожидал серьезного сражения и потому взял с собой в лабиринт не меньше тысячи воинов.
— Этот парень — болван. Ал-Акла потащил с собой такую прорву народу не для штурма крепости. Люди нужны ему, чтобы занять и удержать ее.
Последние геродианские солдаты скрылись в переулке. Сулло, остановившись на углу улицы, заглянул в темный проход. Молодой офицер и мортиане стояли рядом. У градоначальника начинали замерзать ноги. Из переулка вытекал ручеек, вода поднималась все выше.
Сулло оглянулся через плечо.
— Куда подевался мальчишка?
Пленный исчез.
У градоначальника вдруг неприятно засосало под ложечкой. Что-то тут не так. Не может быть… Ему вспомнились таинственные намеки Анналайи на многочисленные лики судьбы.
Дождь стрел обрушился на них вместе с каплями воды. Стрелы шипели и свистели, точно растревоженное змеиное гнездо. Мортиане падали один за другим. Фонари их разбивались, и струйки горящего керосина разбегались по мокрым камням.
Сулло ухватился за единственный свой шанс. Он кинулся вперед, в переулок.
Жирная туша градоначальника скрылась в темноте.
Когда хлопнула дверь, Аарон как раз подносил зажженную свечу к угольку в камине. Пламя вспыхнуло снова. Аарон поднял свечу.
Юный дартарин стоял, прислонившись спиной к двери. Он был без маски и выглядел ужасно, точно только что заглянул в пасть огненную.
Аарон подошел к нему.
— Нет! Не выходите на улицу.
— Я хочу задвинуть засов.
Аарон взял молодого человека за руку, отвел к очагу, усадил.
Лейла и Миш не спали, напряженно смотрели на них.
— Приготовь чаю, — бросил Аарон Миш, а сам вернулся к двери и запер ее.
Миш опустилась на колени перед камином.
— Что с тобой, Йосех? Они так сильно напугали тебя? Они тебя ранили? — Она избегала смотреть в глаза юноше.
— Нет. Да. Я испугался. Но дело не в этом. Фа'тад… он сейчас убьет их.
Из-за двери доносились крики.
— Аарон, стена опять сырая. Пора бы тебе что-то сделать с этим, — окликнула мужа Лейла из дальнего угла.
Каждый раз во время сильного дождя на стене выступала вода. Аарон думал, что дело в прохудившейся крыше. Но все попытки исправить положение не приносили результата. Сейчас было явно не до того, и Аарон решил взглянуть, просто чтобы сохранить мир в семье.
На сей раз мокрой была нижняя часть стены. Вода выступала на поверхности, словно капельки пота, и скапливалась лужицами на полу.
Колдунья ферренги подняла глаза на вошедшего в комнату Фа'тада. Она не казалась удивленной.
— Итак, лик судьбы был обманчив. — Похоже, ничто уже не могло изумить маленькую колдунью.
— Что?
— Я предостерегала Сулло, чтоб он не обольщался своей удачей.
— Он был ничтожным человечком, раздувшимся от жадности. Не составило труда справиться с ним.
— Да. И что же? Вы убили его?
Фа'тад улыбнулся — чуть печально, чуть устало. Все же он был очень стар, и бремя годов давало знать о себе. Несокрушимой оставалась лишь воля.
— Нет, он под землей, но еще не умер.
— Понимаю. И вы пришли ко мне, потому что вам нужна крепость.
— Да. — Не имело смысла скрывать правду.
— Из лабиринта в крепость нет и не было никакого тайного хода?
— Нет.
— Как намерены вы поступить с Накаром? Не принадлежите ли вы к тем, кто мечтает восстановить его власть? — Анналайя неожиданно вся напряглась, ожидая ответа.
Фа'тад ухмыльнулся.
— Если Накар воскреснет, я буду первой его жертвой. А я слишком высоко ценю этот старый мешок с костями, чтобы допустить это.
