Остальные же глянули на него так, будто он был подсадной уткой Военного экипажа.
– Что именно вас беспокоит, капитан-лейтенант? Негуманоиды?
– Да, сэр.
– Разве документы у них не в порядке?
– Те, что есть, – безупречны. Но их чертовски мало.
– Именно так! Спасибо, капитан-лейтенант.
Военачальник продолжал говорить, но третий вахтмастер его уже не слышал. Отсек свидетелей накрыло, как подушка, молчание.
Тиммербах продолжал костерить судьбу вообще и никого конкретно.
Казалось, что Военачальник что-то бесстрастно утверждает вопреки сопротивлению Обожествленных. В этом зрелище не было смысла. В электронном мире споры решаются за пикосекунды.
Правда дошла до него, когда двое типов из службы безопасности корабля вошли в зону молчания забрать крекелена. Военачальник и Обожествленные, крекелен и свидетели – все это было лишь частью представления для медленных биологических умов. Если хоть кто-то из экипажей смотрел.
– Сэр?
– Да?
Сердце нырнуло вниз. Еще несколько типов из службы безопасности.
– Военачальник хотел бы видеть вас у себя в каюте. Не будете ли так добры проследовать за нами?
10
Симон Трегессер оттолкнулся, проехал в своей закрытой персональной гравитационной капсуле через весь обширный информационный центр генерального штаба и повис в воздухе за спиной Лупо Провика. Он увеличил разрешение своих искусственных глаз, но все равно не мог понять, что заинтересовало стратега.
– Свежие данные, Лупо?
В чертах Провика, когда он повернулся, мелькнул намек на крайнее раздражение, но тут же его плоское лицо в обрамлении имбирного цвета волос приняло обычное безмятежное выражение. Этого человека выдавали только серо-голубые глаза, твердые, как алмазные буры.
– Только что сошла новая орудийная платформа. Мы начали качать разведданные.
И без званий и титулов. Лупо не произносил их никогда. Ни от кого другого Симон бы этого не потерпел. Но преданность Лупо не надо было вынуждать или оплачивать монетой террора. Провик был с ним всю жизнь. Провик задумал тот гамбит, которым Симон избавился от отца – тирана и садиста. Провик нашел те тонкие ловушки в планах Валерены, которые просмотрел его собственный гений. Как телохранитель Провик ошибся только однажды. И это никогда не прощающий Симон ему простил.
Он не понимал Лупо Провика, но охотно использовал и даже любил его – на свой странный манер. Лупо был таким храбрым, беспощадным, бессовестным и талантливым, каким воображал себя Симон Трегессер. И он не представлял угрозы. В защите он один раз допустил промах. В нападении пока что был непобедим.
Более всего Симон ценил тот факт, что Лупо не боится кораблей-Стражей. Такое мало о ком можно было сказать.
– Что-нибудь интересное?
– Все стандартно. Выглядит как древний Страж. Ничего, на что стоило бы обращать внимание.
Провик пытался создать модель передвижения Стражей. После многих лет работы он мог предположить местонахождение шести из них с вероятностью половина на половину.
Трегессер, слегка разочарованный, отплыл в сторону. По дороге выругался в адрес бота компьютерных техников-хтраэльцев.
Чужаки! Всюду чужаки Извне! Главный штаб ими просто кишит. Но невозможно найти людей, у которых хватило бы духу попробовать свои силы против Стражей. Сила духа и решительность! Вот рецепт для достижения невозможного.
По краю сознания скользнула неопределенная мысль. Сколько из этих чудищ – агенты, передающие информацию другим Домам и Вовне? Наверное, большинство. Но не важно. Это дело Лупо.
Провик смотрел вслед отплывающему хозяину. Он больше не испытывал чувства раздражения. И вообще никаких чувств. Симон Трегессер – это устройство, маска, инструмент, средство, которым осуществляет Лупо Провик свою волю над той вселенной, которая управляется языками и руками повелителей великих Домов. Симон Трегессер пользуется его преданностью и защитой, пока разделяет страсть к строительству империи.
Со стороны казалось, что нет у Лупо Провика других страстей. Со стороны казалось, что нет у Лупо Провика уязвимых мест и слабостей. Со стороны казалось, что нет у Лупо Провика ни друзей, ни возлюбленных. Со стороны казалось, что он не верит в то, что ему чего-нибудь не хватает.
Со стороны.
Размеры Главного штаба соответствовали его задаче. Даже в самые спокойные часы третьей смены в информационном центре дежурили пятьсот сотрудников разных рас, управляющих внешними силами. Финансирование шло в основном из тех же источников, что и персонал. Внешники отчаянно стремились разорвать мертвую хватку Стражей на Паутине Канона.
Симон Трегессер выдавил одну из своих улыбок. Валерена не могла оценить гений, сумевший заставить других платить за фрахт и нести при этом ответственность.
Из пузыря наблюдательного купола Трегессер смотрел на новый корабль. Он направлялся к центру для установки защиты класса Стражей – но без возможности уйти обратно на Паутину.
Когда придет Страж, возможности отступления не будет ни у кого.
– Симон!
Трегессер оторвался от корабля:
– Что, Лупо?
– В пакете разведданных есть кое-что интересное.
Трегессер ждал.
– «Фульмината-12» сошла с Паутины возле П. Пайантики. Оставалась там около часа, потом вернулась на Паутину, предположительно направляясь на базу Тулза. Это первое
