– Сколько осталось кораблей противника? – спросил Маус.
– Достаточно, чтобы прорваться сюда, сэр. Если только за расквашенными носами не скрывается что- нибудь посерьезнее.
– Черт побери! Вот уже чего я совсем не ожидал.
В штаб пришла Фрида – в первый раз за утро.
– Ну, как наши дела?
Маус сообщил ей мрачную новость.
– Будь оно все, проклято! – Фрида пулей выскочила из зала.
Возвращаясь к себе, Маус наткнулся на носилки с телом девушки. Маус ее не узнал. На вид лет пятнадцать. Должно быть, дочь кого-то из нижних чинов.
– Что за черт?
Маус опустился на колени и взял ее за руку. Пульс прощупывался – значит, живая. То ли без сознания, то ли спит.
Он вздрогнул от звука шагов. Подняв голову, Маус увидел двух стариков, которые тащили носилки с еще одним подростком. Тот, что шел сзади, взглянул на него украдкой, но ничего не сказал.
Он побежал за ними в распахнутые двери спален и застыл у самого порога, пораженный диким зрелищем. Горел свет. Примерно с полдюжины ветеранов торопливо укладывали на носилки детей.
– Что здесь происходит, черт возьми? – спросил Маус.
На него посмотрели. Никто не сказал ни слова. Никто не улыбнулся и не нахмурился. Двое них нагнулись и, подняв носилки, направились к нему. Маус схватил кого-то за руку.
– Я задал вопрос, солдат!
– Маус.
Он обернулся и увидел Фриду, стоявшую в дверном проеме всего в каком-то метре от него.
– Мать, что за чертовщину ты тут затеяла? Она сдержанно улыбнулась.
– Мы грузим вас, молодых, на борт «Эрхардта». И отправим к твоему отцу. Звездоловы прикроют вас огнем.
«Ну что ж, идея неплохая», – вихрем пронеслось у него в голове. Как же он сам не додумался… Детей нужно спасти. Конечно, риск тут немалый, но «Эрхардт» – один из самых быстроходных кораблей… Одно ему не нравилось – похоже, Фрида и его самого вздумала запихнуть в этот Ноев Ковчег. Это неприемлемо.
– У меня есть здесь работа. Фрида слабо улыбнулась:
– Я освобождаю тебя от командования, Маус. Эй, носилки сюда!
– Не вздумай применять силу…
– Поцелуй за меня отца, Маус. – Она нажала на спусковой крючок.
Маус не успел отпрыгнуть. От вспышки парализатора тут же смешались мысли. Он падал, падал… и так и не коснулся пола.
Глава 49
3032 год н.э.
Шторм рывком соскочил с кровати. Кошмарная реальность сгущалась над ним словно грозовая туча. Атака на его собственный дом… Вот оно. Вот чего он не предусмотрел. Это война против его семьи. И он оставил незащищенный фланг.
– Это правда? – спросил он, не в силах думать ни о чем другом.
Терстон посмотрел на него недоуменно.
– А какой смысл мне врать?
– Ладно, не сердись. Я просто не подумал. Пойдем.
К возвращению Шторма Маус уже наладил постоянную инстелную связь.
– Маус, на что оно там похоже? Экран вспыхнул. Ответ, казалось, тащился не быстрее света.
– Ничего хорошего, отец. Они прут, как сумасшедшие. Даже не маневрируют. И похоже, что они знают наши слабые места. Мы пока держимся, но наши форпосты рушатся еще быстрее, чем предсказывал компьютер. Думаю, без посторонней помощи нам не обойтись.
Пока Маус докладывал обстановку, Гельмут что-то шепнул Шторму на ухо.
– Отлично, Маус. Делай пока что можешь. Гельмут говорит, что мы уже связались с Цейслаком и попросили звездоловов дать знать Бэкхарту. – Он снова прислушался к шепоту Гельмута. – А, вы и это сделали… Прекрасно. Слушай, уже отданы приказы. К вам идет с Ханаана группа тяжелых кораблей, две эскадры из Мира Хельги, а «Хитти» крейсирует поблизости. К вам весь этот чертов Флот направляется.
Корабли Флота всегда и везде были готовы бросить все, если намечалась стычка с сангарийцами.
– Держись, сынок. Крепость тебя не подведет. По моему проекту строилась.
– Спасибо, отец, – улыбнулся Маус. – Мама просила передать, что любит тебя. Ну все, у меня тут работа.
Кто? Мама? О ком это он? Ах да, Фрида. Справится ли она? Шторм пожал плечами. Справится, конечно. Она дочь солдата и жена солдата.
Время покажет. Если Крепость падет прежде, чем подоспеет Флот, он снова превратится в бедняка, во всех смыслах. Он потеряет все свои сокровища, лишится самых дорогих ему людей. Единственное, что у него останется, – это деньги Легиона… Шторм с трудом заставил себя вернуться мыслями к Уайтлэндсунду.
Отряд Хавика здорово потрепали, но он держался. К теневой станции подтягивался батальон пехоты. Если Хавик продержится до тех пор, пока батальон не отойдет на Темную Сторону, Шторм будет уверен в победе.
А сейчас он ничего не может сделать, только драться здесь.
– Терстон, смени меня. Пойду-ка я прогуляюсь.
– Там дождь полил, отец.
– Знаю.
Через некоторое время Шторм заметил, что он не один. Рядом с ним, ссутулившись, шла Поллианна. Они не виделись с того дня, как погиб Вульф.
– Здравствуй.
– Привет, – ответила она. – Ну что, плохо?
– Они напали на Крепость.
– А там никого?
– Там Маус и семьи легионеров.
– Значит, воевать некому…
– Они будут воевать. Не хуже любого легионера. И к тому же там все на автоматике.
– А можно попросить помощи у Флота?
– Он уже в пути. Но путь займет неделю. Это долго, если командующий рейдеров настроен решительно.
– И все это из-за Плейнфилда. Из-за Майкла Ди.
– Мой брат тоже пешка. А заправляет всем сангариец по имени Диф.
Они прошли молча целый квартал. Потом Поллианна сказала:
– Люблю дождь. Вот чего мне не хватало в Крепости.
– М-да…
– А вот бродить по Горе я не могла. Небо там слишком большое.
– М-да…
Шторм уже не слушал ее. Он снова задумался о Крепости.
– Наверное, его вывел из себя поворот событий здесь. Или в Мире Хельги – не знаю. В атаке на Крепость прямо сейчас нет никакого тактического смысла.
Шторм рассказал, не повышая голоса, что Мир Хельги стал ловушкой для основных сил сангарийского флота и что война на Теневой Линии все еще может пойти так, как выгодно Легиону.
Поллианна слушала Шторма так же рассеяно, как он ее.
– Нам сюда, – сказала она, остановившись возле подвальной лестницы. – Хочу показать тебе, где жил мой отец. И где, наверное, навсегда осталось мое сердце.
Шторм спустился вслед за ней в крошечную каморку, которую девушка когда-то делила с Фрогом. Теперь призрак этого карлика был ее единственным обитателем. Поллианна давно переехала в квартиру,
