снова обрушила свою тяжелую лапу на головы макшских руководительниц. Две из них умерли почти в один день.
Не успела Марика войти в должность старшего цензора, как Градвол уже назначила ее на новое место. Теперь Марика должна была занять седьмое кресло в Совете.
Тут уже всеобщее терпение лопнуло. В древних стенах монастыря начался форменный мятеж. Марика попыталась отказаться от новой должности. Она была гораздо больше уверена в себе, чем другие макшские сестры, но не считала себя готовой к работе Советницы. Даже несмотря на то что в седьмом кресле она в основном должна была дублировать работу остальных членов Совета Семи.
Но и перед лицом единодушной оппозиции Градвол оставалась непреклонной.
— Будет так, как я сказала, — заявила она. — Время рассудит, права я была или нет. Марика станет одной из семи судей этого дома. Таков мой приказ.
Сила есть сила. Кто же станет спорить с сильнейшим, если он всегда может заставить всех выполнять свою волю.
Но воля Градвол поставила Марику в сложное положение. Макшские сестры и раньше Марику не любили. Теперь они ее возненавидели.
И все это произошло раньше, чем официально закончились годы ее послушничества. Но возраст — это еще полбеды. Марика так упорно училась, что уже превзошла большинство сестер, которые возмущались ее неестественно быстрым продвижением. И они ненавидели ее еще и за это.
Силты боялись ее необъяснимой внутренней силы.
Усилившееся негодование окружающих заставляло Марику все больше замыкаться в себе и все глубже погружаться в учебу. Только учеба позволяла Марике забыть те страдания, которые причиняла ей жизнь в монастыре. Учеба и ежемесячные свидания с Багнелем.
И все время где-то рядом скрывался ужас. Марика считала, что рок поджидает ее везде и не может достать только благодаря Градвол.
Градвол охраняла ее постоянно. Она занималась одним лишь северным конфликтом, бросив сестричество за пределами Макше на произвол судьбы.
Марика была уверена, что за такое расположение ей придется заплатить сполна, и считала, что готова к этому. У Градвол были какие-то планы относительно нее, пусть даже тщательно скрываемые. Но у Марики были свои собственные планы.
2
Четвертое лето, которое Марика проводила в Понате, было последним летом ее послушничества. После возвращения в Макше Марику должны были официально посвятить в силты. То есть она получит все причитающиеся истинной силте права и привилегии. Поэтому Марика думала в основном о предстоящей церемонии, считая лето лишь краткой передышкой.
Проведенные на севере месяцы действительно можно было считать каникулами, причем каникулами довольно скучными. Кочевники совсем обессилели и почти не показывались в Понате. Снег не растаял и таять не собирался. Марика готовилась проскучать несколько месяцев, слушая бесконечное нытье Дортеки.
Градвол назначила ее ответственной за весь Понат в целом. Марика подчинялась только старшей жрице Эдукан из Акарда. Штаб-квартиру свою Марика устроила в бревенчатой крепости, от которой до места, где некогда находилось стойбище Дегнанов, было всего несколько миль. Когда делать было решительно нечего, Марика приходила на это место и вспоминала прежнюю жизнь или отправлялась через мертвый лес к пещере Махен, где впервые почувствовала в себе что-то, отличавшее ее от соплеменниц.
Огромный призрак все еще скрывался в глубине пещеры. Марика и не пыталась исследовать, что это такое. В свое время этот призрак разбудил ее, поэтому Марика относилась к нему с благоговением и не хотела осквернять память о прошлом и рассматривать поближе обитателя пещеры.
Марика отвечала за систему дозорных башен и блокгаузов, призванных защищать Понат от вторжения из Зотака. Смысла в такой защите не было никакого. В Зотаке давно уже не осталось живых метов. Там жили только полярные животные, да и те влачили жалкое существование. Опасности для Рейгг они не представляли.
Градвол тоже не видела никакой опасности со стороны северных границ. Это было видно хотя бы по тому, какие силы были отданы в подчинение Марике. Двадцать три послушницы должны были исполнять обязанности силт. И еще Дортека — советница. Охотницы и рабочие — ими командовали Грауэл и Барлог, чье общественное положение улучшалось по мере продвижения Марики, — были набраны с бору по сосенке. В других районах, с более напряженной обстановкой, от такого сброда не было бы никакой пользы. Единственным положительным моментом во всем этом фарсе был опыт, который Марика приобретала, отдавая приказы.
Первый летний месяц не принес с собой никаких событий. Здесь и не могло ничего произойти. Из живых существ в Понате остались только гарнизоны Рейгг. Леса стояли безжизненные — даже деревья умирали.
Изредка только пробегали полярные звери, уходя на юг. Само слово «лето» казалось неудачной шуткой. Снег шел почти каждый день.
Правда, на третьей неделе что-то все же случилось. С одной из дозорных башен доложили, что наблюдают незнакомый темный корабль. Он проплыл вдоль долины восточного рукава Хайнлина, причем летел так низко, что шасси задевали верхушки сугробов. Марика нырнула в темный мир, поймала призрака посильнее и отправилась на разведку.
— Ну? — спросила Дортека, когда Марика вернулась.
— Что-то мне там показалось. Я не смогла установить контакта, но что-то я все же почувствовала. Я двигалась вниз по течению.
— Надо ли мне доложить в Акард?
— Не думаю. Если это был чужой корабль и если он полетит вдоль восточного рукава вниз, то они его и сами скоро увидят.
— Это мог быть незапланированный патруль.
— Вполне возможно.
Темный корабль из Акарда пролетал над их владениями каждые три дня.
Доклад его неизменно гласил одно и то же: кочевники нападать не собираются. Да, происходили мелкие стычки, но — далеко на юге. А те немногие дикари которых видели поблизости, делали то, чего уже несколько лет ожидала от них Градвол. Они шли на запад, в сторону владений Серк.
По слухам, Серк уже подверглись нападению.
— Похоже, Серк потеряли своих союзников, — сказала Марика, когда они с Дортекой прочли несколько подобных донесений.
— Для них кочевники — уже отработанный материал. Но все же это создаст нашим кузинам досадную помеху.
— Не понимаю, чем Серк их купили. Так долго держать этих дикарей на грани смерти и истощения!
— Я думаю, — сказала Дортека, — что Серк рассчитывали победить нас в тот год, когда пал Акард. Разведка сообщает, что они собирались взять Акард малой кровью и после этого без труда дойти до самого Макше. В то время в Макше, разумеется, не смогли бы отразить нападение. Они не учли только одного — тебя. Ты убила их главную силту и уничтожила самых лучших их охотниц. У них просто не осталось сил, чтобы закрепить победу.
— Так зачем же они продолжали эту войну, если их план не удался?
— Психологический момент. Тот, кто всем этим заправляет, занимает высокое положение в иерархии Серк. Этот кто-то очень стар. А старая силта не признает поражений. По мне, так есть данные, говорящие за то, что и сейчас у них во главе стоит все та же старая силта.
— Но сейчас-то она должна понять, что пора попробовать что-нибудь другое. Или сдаться.
— Она не может сдаться. Она может лишь совершать все большие безрассудства, глядя, как наша Верховная жрица предугадывает все ее хитрости.
— Почему?
— Весь мир знает, что происходит, Марика. Пусть даже все отказываются признавать то, что видят.
