– Роуз, посмотрите, что там можно найти, помимо средств жизнеобеспечения.
У Роуза уже готовы данные.
– Аварийный запас воды и пищи, командир. Если база полностью укомплектована, этого хватит, пока все это не кончится.
«Все это» – моя прежняя и верная догадка. Ратгебер или нападение на конвой были последней соломинкой. Джентльмены из той фирмы приостановили штурм Внутренних Миров, пока не вырежут раковую опухоль под названием Ханаан.
Судя по виду через камеру, выяснение отношений ведется на повышенных тонах. Спутник Ханаана – под пеклом снарядов. Может быть, умнее оставаться подальше?
Со стратегической точки зрения сейчас великий момент. Мы наконец остановили их натиск на Внутренние Миры. Им пришлось бы тратить непропорционально большие силы на прорыв через этот рубеж. Таннианова Festung[8] Ханаан будет крепким орешком. Может быть, настолько крепким, что игра пойдет в другие ворота. Танниан наконец добился своего.
Знание, что я на периферии отчаянной и исторической битвы, не утешает. Особого рвения отдать свою жизнь за Внутренние Миры я не испытываю.
Один мудрец когда-то сказал, что трудно сосредоточиться на осушении болота, торча по самую задницу среди аллигаторов.
Танниан станет героем из героев.
Не важно, победит он или падет в бою. Он будет неуязвим для стрел правды. Что бы я ни написал, его это не тронет. Всем будет все равно.
– Есть что-нибудь из штаба? – спрашивает командир. На ответ вполне хватило бы времени.
Тродаал делает рукой жест подождать, он что-то слушает. Делает кислую мину.
– Командир…. дают только подтверждение приема. Ответа нет.
– Черт с ними.
Старик ругается без особой горячности. Он не удивлен.
– Идем на спасательную станцию Альфа Девять Ноль.
Тут же врубаются двигатели малой тяги и работают всего пару секунд. Уэстхауз идет медленно. Нельзя оставлять за собой слишком явный нейтринный след.
Слухи расползаются по кораблю – скоро нам будет чего поесть.
Прошло восемь часов. После короткого сдвига в гипер было только несколько слабых поправок двигателями малой тяги – обходили астероиды. Теперь же Уэстхауз пустил главный двигатель. Надо снижать собственную скорость.
– Хорошо следи за красно-белыми вспышками, – говорит мне командир. – На радаре скалу можно и не опознать.
– Дистанция – сто тысяч, командир, – докладывает Тродаал.
– Прекрасно. Сколько еще идти, мистер Уэстхауз?
– Два часа до следующего включения главной тяги, командир. Всего часа три.
– Хмм. Продолжайте.
У меня уже слюнки текут. Эдак мы долго будем красться.
Тяга отключена. Приближаемся к спасательной станции. Я ловлю случайные проблески ее огнен в ответ на наши сигналы.
– Командир, этот камень кувыркается.
– Черт возьми! – Он наклоняется над моим плечом. – Так и есть. Хотя не очень быстро. Замерь скорость.
Потихоньку приближаемся. Астероид крутится не так быстро, как мне показалось. Просто огнен на нем несколько. Примерно оборот в минуту. Поперечник, по докладу Берберяна, больше двухсот метров. Вращается с биением.
Еще ближе, и я вижу причину его странного поведения.
– Дистанция? – запрашиваю я.
– Что? – переспрашивает Яневич.
Я ставлю максимальное увеличение.
– Сколько до этого проклятого астероида?
– Берберян! – рявкает Яневич. – Расстояние?
– Девятьсот тридцать километров, сэр.
Старпом обходит меня сзади.
– Что такое?
– Что-то тут не так.
Я тыкаю пальцем в большую глыбу, когда вращение выносит ее на свет. Яневич задумчиво хмурится. К нам присоединяется командир. Я спрашиваю:
