– Еще не разогрелся, сэр.
– Давай-давай, приятель. Инженерный отсек, приготовиться к переходу на аннигиляцию.
По лианам соскальзывает командир.
– Что тут у вас, старший помощник?
Он настолько спокоен, что я припадаю на люк оружейного отсека, а в желудке у меня начинается битва. Чем он спокойнее, тем серьезнее ситуация. Он всегда таким был.
– Похоже, мы устроились посреди воскресного пикника той фирмы.
Командир безразлично выслушивает доклад Яневича.
– Джангхауз, прокрутите второй сигнал на самой медленной скорости. На экране старпома. Закольцуйте его.
– Что мы ищем? – спрашивает Яневич.
– Кодовые группы.
Машинистка учится своему делу быстро. Машинка грохочет. Браун снова уменьшает чувствительность.
– Поймали, бродяги, – говорит Роуз. – Они все проверили, кроме этой впадины. Может быть, двигаться не могут.
Лучше пусть они, чем я, думаю про себя. Волнение в моем животе грозит перерасти в бунт. А что это имел в виду командир – кодовые группы?
– Надо уносить ноги, пока есть возможность, – ворчит Никастро, наудачу пробуя уговорить командира.
– Еще двое, – говорит Рыболов.
– Трое, – возражаю я, навалившись на его плечо. – Вот здесь большой.
Командир оборачивается:
– Кармон?
Аквариум дисплея оживает.
– Черт возьми! Браун! Выключай эту штуку.
Стук машинки нас чуть не оглушил.
И тут, в том месте, где ничего не должно быть, появляются красные алмазы, рассказывая нам историю, которую никто из нас не хотел бы слышать. Мы окружены. А транссолярный спектакль – отвлекающий маневр.
– Вот черт! – говорит кто-то чуть ли не почтительно.
Они не знают наверняка, где мы. Наша луна довольно далеко смещена от центра их сферы.
Канцонери жестом подзывает к себе командира. Старик подходит и заглядывает ему через плечо. Через секунду хмыкает:
– Они выбивают пыль из астероида. Приятно, наверное, когда можно не жалеть ракет.
С почти счастливым выражением на лице он подходит к Рыболову.
– Обдурили нас, а? – говорит он, обращаясь ко мне. – Потратили пару ракет, а потом захлопнули дверь, пока мы сидели и хихикали.
Дальняя стрельба прекращается.
Старик не отрываясь смотрит на судно у Рыболова на детекторе. Яневич бормочет:
– Они предвидели, что мы на это купимся и будем сидеть спокойно.
Он встречается взглядом с Никастро. В его глазах мука.
Вейрес, ты сволочь. Удушил бы тебя.
От немедленных действий толку не будет. Чтобы расставить сети, у них было целых полдня. Что же теперь, черт побери, делать?
Не люблю, когда страшно.
Старик достает из кармана ручку, стучит кончиком сначала по зубам, а потом по одному из перьев на экране Рыболова.
– Вот он.
Рыболов тупо пялится на экран и постепенно бледнеет. На верхней губе проступает пот.
– Палач, – бормочет он.
– Ага. Возвращается из отпуска во Второй флот. Я принимаю командование, мистер Яневич.
– Командир принимает командование!
Яневич не скрывает облегчения.
Мне хочется что-то сказать, о чем-то спросить, но я не могу. Мои глаза прикованы к этому пучку тахионов. Палач. Один из лучших в той фирме. Убийца номер один. Они здорово на нас разозлились.
