– Но про Дэна я ничего не знаю.
– Уверена? – на всякий случай уточнил Алекс.
– Абсолютно. Никогда не слышала, чтобы кого-нибудь так называли. В обычной жизни.
– А в необычной? – усмехнулся Шургин.
– А в необычной так, например, зовут известного певца. Полагаю, это его псевдоним – Дэн. Вы ведь знаете, о ком я говорю?
– Как я сразу не догадался! – Алекс вскочил на ноги и забегал по комнате. – Дэн! Ну, конечно. Олег, ты знаешь, о ком речь? Это тот страшненький брюнет, похожий на молодого Челентано, который вылез в прошлом году с хитом «Мальчишки-шалунишки». Не знаешь?! У тебя же в машине есть радио, чувак! Он еще поет «Сердце в отрыве» и «Миссия в борделе». Нет?
– То, что я его не знаю, ничего не меняет, – отмахнулся Шургин. – Лучше давайте подумаем, мог ли Денис оставить именно этому парню свое послание. Они никак не пересекались в жизни? – Он посмотрел на Диану.
Та покачала головой:
– Если бы я слышала это имя, то обязательно вспомнила бы. Но утверждать не берусь. Денис никогда не посвящал меня в свои дела. Странно, почему он все-таки оставил указания именно мне...
– Странно? – завопил Алекс. – Сначала он упер твое сокровище... Принадлежавшее тебе по праву, а потом проявил «благородство», завещав его тебе.
– Он все еще борется за жизнь, – напомнил Шургин.
– Ну, не завещал, а перепоручил – какая разница?
Ситуация с сокровищем Алекса особенно сильно задевала. Он никак не мог понять, почему Диана не возмущается вместе с ним. Сделав определенные накопления, он выработал в себе трепетное отношение ко всякой частной собственности.
– Есть поисковые компьютерные системы, – вслух подумала предполагаемая вдова. – Мы можем ввести в одну из них имя «Дэн» и получить список длиной в три километра.
– Могу себе представить, сколько Дэнов предложит нам один только «Яндекс». У нас ведь нет ничего, чтобы как-то сузить поиск.
– Это должен быть русский Дэн, – убежденно заявил Алекс. – Вряд ли Денис предполагал, что его жена отправится, к примеру, в Англию. Представляете, сколько за границей Дэнов?
– Как в Бразилии Пэдров, – пробормотал Шургин. – Нет, вы правы, наверное, это все-таки Дэн отечественного производства, этот ваш певец.
– По крайней мере, я надеюсь, что певец предупрежден, – пробормотала Диана. – Могу себе представить, что он подумает, если я явлюсь к нему и принесу жареную курицу.
– Итак, наша задача определить местонахождение Дэна-певца и попробовать подкатиться к нему, – начал перечислять Шургин. – Второе – попытаться выяснить, есть ли еще какие-нибудь известные Дэны в Москве. Думаю, именно в Москве, тут я с Алексом совершенно согласен.
Алекс немедленно просиял. Несмотря на свое раздутое самомнение, он с самого начала признал в Шургине главного и не пытался столкнуться с ним рогами, поминутно выясняя отношения.
– А у вас есть компьютер? – с любопытством спросила Диана, оглядываясь по сторонам.
– Есть, – ответил Шургин. – Но вам я его все равно не доверю. Женщинам можно доверять только то, что поддается механической сборке.
Он выпячивал свой мужской шовинизм, как некоторые выпячивают недостатки, чтобы их с самого начала считали своеобразными, но неотъемлемыми чертами характера.
Диана улыбнулась. У нее была подруга-химик, которая утверждала, что мужчины в нашей стране находятся в состоянии полураспада и что если настоящая женщина – это редкое совершенство, то настоящий мужчина – совершенная редкость.
Что касается отношения к жизни, они с Шургиным находились по разные стороны баррикад. Он считал, что мир принадлежит мужчинам, женщинам отведена вторая роль. Женщины вообще живут ради мужчин. За верную службу они получают любовь и поощрения – как материальные, так и духовные.
Диана придерживалась иного мнения. Она считала, что мир прекрасен и справедлив, просто сильно изменился за последнее время. Что настоящие мужчины еще существуют, но их приходится искать, как крупицы золота на рудниках: кропотливо промывая породу.
Судя по всему, Шургин – это шлак.
День выдался ясным и жарким. Солнце старалось так, словно перепутало Москву с южным курортом. Всю дорогу Диана вытирала потные ладони о джинсы, с сожалением вспоминая льняное платье, запакованное в одну из коробок. Когда они подъехали к входу в парк, она сразу же взялась за ручку дверцы, но Шургин остановил ее и держал еще целых пять минут, выдавая инструкции.
Клара прекрасно описала молодую женщину, которая приходила в больницу, так что Диана сразу ее узнала. Та была высокой и пышной, очень приятной на вид – истинное воплощение женской стати.
– Вы Татьяна? – на всякий случай спросила она еще издали. – А я – Диана Звенигородская.
– Если я правильно понимаю, вы не лежали в той больнице? – сказала ее новая знакомая. – И не разубеждайте меня, я кое-что понимаю в больных. Я медсестра.
– Я действительно не лежала в больнице. Я не попадала в аварию. Та женщина, которая находится в реанимации, каким-то образом оказалась за рулем моей машины. Но я пока не обращалась в милицию, потому что на моего мужа совершено покушение и я боюсь, что тоже могу оказаться в опасности.
– Про вашего мужа я знаю, – торопливо произнесла Татьяна. – Не возражаете, если я закурю? В парке, конечно, нужно дышать воздухом, это ясно. Но я ужасно нервничаю.
Они прошли под мощной аркой и двинулись по аллее в глубину парка.
– Нет нужды заходить слишком далеко, – сказала Татьяна, когда они миновали дюжину клумб с пушистыми маргаритками. – Я управлюсь со своей задачей за две минуты. Мне просто нужно кое-что вам рассказать. Только прежде покажите паспорт.
Диана кивнула, достала из сумочки документ и протянула ей.
– Хорошо, – успокоилась та и пыхнула дымом в направлении весело кучерявившихся кустиков. – Я удовлетворена. Теперь слушайте. Я работаю в той больнице, куда привезли после взрыва вашего супруга.
– Вот оно что! – Диана насторожилась. Это была та сторона дела, о которой она вообще ничего не знала.
– Мне очень жаль, но я считаю, что у вашего мужа мало шансов. Хотя я могу ошибаться, потому что надежда есть всегда. Даже самые тяжелые больные порой восстанавливаются вопреки прогнозам медиков.
Когда его привезли и прооперировали, к нему валом повалил народ. В палату никого, конечно, не пускали, и посетители толпились в коридорах и заглядывали через дверь. Вероятно, важные шишки. Потому что даже в коридор просто так не попасть, нужно иметь веские-веские причины.
И вдруг в какой-то момент ваш муж пришел в сознание. И увидел через стеклянную дверь человека, которого узнал. Врач разрешил этому человеку войти – он полагал, что ваш муж может больше не прийти в сознание. Тот вошел и склонился над больным.
– Вы слышали, о чем они говорили?
– Только отдельные слова, но я ничего не поняла.
Диана сморщилась от досады. Тогда Татьяна сделала еще одну глубокую затяжку и сказала:
– Зато я слышала, что говорил этот человек, когда вышел из палаты. Его ждал какой-то скользкий тип – противный, похожий на крысу, и он сказал ему: «Не зря я пришел. Разберись тут с девчонками, чтобы не сболтнули чего». Это он меня имел в виду, я так полагаю. А потом добавил, понизив голос: «Его жену нужно немедленно задержать. И припугнуть. Поезжай поскорее, а я потом подтянусь и соображу, как действовать».
– Это все?
– В общем, да. Я в ту ночь заснуть не могла, считала, что мне нужно это кому-нибудь рассказать. А наутро ко мне на остановке подошел один тип... Пренеприятный. И заявил, что если я хочу жить, то буду обо
