сборы сказались гораздо сильнее: я надела выходной костюм, состоящий из короткой юбки и пиджака, а к нему – простые с резиновыми вставками спортивные тапочки на танкетке.
– Пойдемте внутрь, – шепотом сказала я. – У меня есть фонарик.
– Как же, я помню, – буркнул Копейкин, непроизвольно потирая лоб.
Мы подошли к дому. В свете фонарика, которым я водила перед собой, было заметно, что входная дверь подъезда перекошена, а петли, на которых она держится, основательно заржавели.
Копейкин достал из кармана носовой платок и взялся им за ручку.
– Ничего не трогайте, – понизив голос, предупредил он.
Дверь противно заскрипела и открылась. Из темноты на нас дохнуло затхлостью. Запах гнилого дерева перемешивался с запахами бетона и пыли.
– Осторожнее. Возможно, здесь даже перекрытий нет.
Мои надежды на то, что дом внутри оборудован для явочных встреч, не оправдались. Он был практически разрушен, остались лишь обветшалые стены.
– Вряд ли вашей подруге назначили здесь встречу, – сказал Копейкин чуть громче, чем раньше.
Наверное, ему тоже было не по себе.
– У вас есть оружие? – спросила я, прижимаясь к нему.
Мне стало так страшно, что хотелось вцепиться в рукав участкового двумя руками. Вместо того чтобы ответить, он отобрал у меня фонарик и сказал:
– Надо все осмотреть. Или, может быть, дождемся утра?
– Нет, раз уж мы приехали и даже вошли, давайте действовать.
По сантиметру продвигаясь вперед, мы ступали с невероятной осторожностью. Я подозревала, что здесь водятся крысы. Если бы какая-нибудь попалась мне под ноги, окрестности огласил бы леденящий душу вопль. Однако крысы благоразумно попрятались.
– Пусто, – произнес Копейкин. В его голосе сквозило облегчение. – Ваша подруга не могла с адресом напутать?
– Нет, – я энергично покачала головой. – Только не Катя. Она очень ответственная.
Луч фонарика медленно скользнул по сложенным у стены бетонным блокам, проплыл по смятым мешкам из-под цемента, потом внезапно метнулся назад.
– Что это? – хриплым голосом спросил Копейкин.
– Где? – Я изо всех сил старалась не поддаваться панике.
– Вон видите?
Он направил луч на бетонные блоки, я с замиранием сердца посмотрела на них, но ничего подозрительного не заметила.
– Господи, помилуй! – пробормотал между тем Копейкин, хватая меня за руку. – Там женская туфелька.
И тогда я тоже увидела ее. Это была красная узконосая туфелька с круглой кокетливой пряжкой на боку, она валялась кверху шпилькой и наводила на нехорошие мысли.
– Ваша подруга носит такие туфли? – тут же спросил Копейкин.
С места он, однако, не двинулся, продолжая издали разглядывать свою находку.
– Не знаю.
– Ладно, тогда давайте подойдем поближе.
Мы тронулись в нужном направлении, держась за руки, как заблудившиеся дети. Подойдя поближе, Копейкин наклонился, чтобы поднять туфельку. Луч фонарика скользнул по полу, и тут я увидела вторую туфельку... Она была на ноге у Кати. Я хотела закричать, но горло сдавил ужас, и я так сильно сжала руку Копейкина, что он едва не подпрыгнул.
– Что с вами?
– Там... – с трудом выговорила я, показывая пальцем в темноту.
Копейкин мгновенно сориентировался. Он заставил меня отойти назад, а сам подошел к телу.
Катя лежала в узком пространстве между окном и бетонными блоками. На ней было короткое черное платье, красная сумочка валялась рядом.
Копейкин некоторое время молчал, склонившись над ней. То, что Катя мертва, было понятно даже мне. Через некоторое время страж порядка возник возле меня.
– Ее застрелили, – сообщил он. – По меньшей мере несколько часов назад. Нам надо убираться отсюда.
– Как это убираться? – промямлила я. – И бросить здесь Катю?
– Спокойно, – сказал участковый. – Мы просто вызовем следственную бригаду. Здесь произошло убийство.
– Алексей Михайлович, миленький! – взмолилась я уже на улице, хватая его за руки. – Что же теперь будет? Что же я следователям расскажу?
У меня отчаянно тряслись руки.
– Расскажете байку про похищение. – Копейкин попытался отцепить меня от своего свитера.
– Это совершенно невозможно! Я же всех подставлю – и Веру, и Глеба, и Ирочку. Есть еще мой шеф, у него из-за меня и так неприятности... Господи, ведь у нас Томочка сидит в подвале!
– В подвале, значит... – пробормотал Копейкин.
– Да вы не волнуйтесь. Ей там хорошо, она целый день ест и книжки читает.
– С кем должна была встретиться ваша подруга?
– С фээсбэшником.
– Это с тем, которого вы поймали вместе со мной?
– Нет, с каким-то другим, я его не знаю. Никто из нас его не знает. Даже фамилии. Она связалась с ним через своих друзей.
– С какой стати я должен вас защищать? – раздраженно спросил Копейкин, шагая к своей машине. – У вас есть телефон?
– Нету. У больницы есть, там, дальше. Вот жетончик. Вы ведь хороший человек, Алексей Михайлович, – канючила я, семеня вслед за ним.
– Ладно, сделаем так. Я скажу, что познакомился с этой женщиной в баре. Она назначила мне свидание в этом доме. Я приехал, зашел и увидел труп.
При слове «труп» я вздрогнула.
– Расскажите мне о ней хоть что-нибудь, – попросил Копейкин.
– Катя Пашкова, – зачастила я. – Вдова. Ее муж недавно покончил с собой. Наверное, что-то с бизнесом не заладилось. Двое взрослых детей. В средствах не стеснена. У нее есть автомобиль.
Я назвала марку и номер, рассказала про любовника и заявила, что хорошо бы не ездить к нему на дачу.
– Ну, это уж вы лишку хватили, девушка, – осадил меня Копейкин. – Не я ведь буду следствие вести. Мне бы самому под подозрение не попасть.
Я топталась возле своего «Опеля», стараясь прогнать тошноту.
– Уезжайте отсюда, – приказал Копейкин. – И побыстрее. Не дай бог, нас кто-нибудь здесь увидит вместе. Я потом не отмажусь.
– Ага, – пробормотала я и брякнулась на сиденье.
– Машину сможете вести? – В голосе участкового послышалось сочувствие.
Я с трудом сглотнула и кивнула головой.
– Кстати, – спросил напоследок мой спаситель, – вы ведь, кажется, тоже совсем недавно стали вдовой?
– Это не имеет отношения к делу, – солгала я и сунула ключ в замок зажигания.
Необходимо было срочно вывезти с дачи Катиного любовника всю честную компанию. Я понимала, что Томочку Хорошевскую придется отпустить. Интересно, что нам теперь делать? Бежать? Но куда? Если Катю убили люди Шлыкова, то каким образом они заманили ее в этот чертов дом? Может быть, тот человек, к которому она обратилась за помощью, тоже связан со Шлыковым? Это казалось самым правдоподобным объяснением.
Необходимо срочно позвонить девочкам. Хоть бы у них все было в порядке! Я безбожно превышала
