в случае угрозы, мог, наверное, завалить и лося. Но зачем лишние проблемы и хлопоты?
Немного пошарив по окрестностям, Арсений нашел идеальное место – в стоявшем на краю леса огромном дубе обнаружилось прекрасное дупло. Оно находилось на уровне человеческого роста, так что даже лезть никуда не пришлось. Пристроив мяукнувшего от злости кота, Кудесников пулей понесся обратно к реке. И вовремя – он увидел странноватую, но забавную картину. Вован (про себя Кудесников предпочитал именно так называть наглеца Веселовского), встав на четвереньки и толкая перед собой походную сумку, пытался влезть в какое-то темное отверстие, находившееся прямо в каменистом и почти отвесном месте берега. Отверстие это Арсений не мог видеть, когда на площадке их было четверо. Зато теперь стало понятно, почему они так долго совещались – видимо, решали, каким образом залезть в эту дыру. «Интересно, – подумал Кудесников, – что это – пещера, подземный ход, шахта какая-нибудь? Ладно, сейчас посмотрим, чего они туда полезли». Он был рад, что успел к финалу необычного действа.
Тем временем Вова Веселовский, похожий на огромного таракана, волокущего в родную щель украденную на кухне добычу, продолжал штурмовать узковатый и для сумки, и для него лаз. Арсений позволил себе немного расслабиться, с наслаждением наблюдая за мучениями неприятного типа.
Когда наконец Вовин зад скрылся из вида, настала очередь Кудесникова принимать стратегическое решение – следовать ли за ними или поджидать здесь. Но здесь он мог никого и не дождаться – пещера, забой, или что бы там ни было, вполне могли иметь второй выход совсем в другом месте. К тому же существовал риск пропустить самое интересное – вряд ли эти четверо полезли сюда, чтобы устроить пикник. Любые другие – сколько угодно, но эти – нет.
Кудесников бесшумно спустился по тропинке до развилки и далее – до самого входа в пещеру. Он опасался, не высунется ли вдруг оттуда чья-нибудь голова осмотреть окрестности, но все было тихо. Прежде чем лезть в эту дыру, Арсений убедился, что потайной фонарик, зажигалка и нож на месте. Затем присел на корточки и прислушался – было тихо, даже шуршания не слышно. Тогда он полез внутрь, для начала на ощупь, боясь светом привлечь к себе внимание. Лаз был узкий, приходилось двигаться практически ползком. Через пару метров пол довольно резко пошел вниз, и наступила кромешная тьма.
Боясь провалиться куда-нибудь, Кудесников продвигался медленно, тщательно ощупывая дорогу перед собой. Постепенно лаз становился все шире, а тьма как будто поредела. Скорее всего, это иллюзия – просто лаз расширился до размеров приличного тоннеля, а тот, в свою очередь, закончился небольшим, пещеристого вида образованием, то ли естественного, то ли искусственного происхождения. Арсений наконец-то выпрямился во весь рост, а то спина затекла так, что в какой-то момент он испугался – сумеет ли разогнуться? Здесь никого не было, и оставалось неясным, куда делись те четверо вместе с вещами.
Вдруг послышались голоса. Кудесников на мгновение замер – действительно, голоса были, но создавалось впечатление, что разговаривают где-то наверху, над его головой. Он посветил вокруг себя фонариком: тоннель, откуда он только что вылез, находился за его спиной, а впереди и сбоку в стенах пещеры, будто вырубленной в белом камне, виднелись еще дыры – проходы в другие подземные помещения.
«Катакомбы, не иначе, – подумал Кудесников, – отличное место для сокрытия награбленного. Или трупа». Но, отринув мрачные мысли, решил разобраться, откуда доносились голоса и как поближе подобраться к источнику звука. Получасовые поиски увенчались успехом – из маленькой пещерки, куда Арсений попал через проход в боковой стене, наверх вел наклонный желоб, судя по всему – творение рук человеческих. Когда Кудесников попытался по нему подняться, голоса стали слышнее, но слов разобрать было еще нельзя. Тогда он очень осторожно пополз дальше, стараясь не производить шума. С каждым метром голоса становились отчетливее, а в какой-то момент Арсений стал хорошо слышать, что говорят люди наверху.
Как он и ожидал, это были Лужина, Синьков, Веселовский и незнакомец. Его голос Кудесников никогда не слышал, но быстро понял, что сейчас говорит именно он:
– ...пройдем по этой выработке еще приблизительно сто метров, затем двинемся направо, пройдем столько же и увидим лаз в еще одну вертикальную выработку. По ней спустимся вниз, на глубину где-то метров десять, там большая пещера, из которой есть вход прямо в тот тоннель, который нам нужен. Искать будем там.
– Не заблудимся, Николай Никифорович? – поинтересовался Синьков.
– Со мной – нет, – уверенно бросил мужчина. – Без меня – запросто.
«Ага, теперь хоть имя известно, – отметил лежащий под наклоном Арсений, замерший в своем желобе на манер человека-паука: зацепившись одной рукой и одной ногой за какие-то невидимые ему выступы. – И цель тоже. Значит, что-то они ищут. Клад, что ли?»
– А что, – поинтересовался Веселовский, у которого уверенности в голосе как-то поубавилось, – много тут народа бывает?
– Многие залезают, да не все вылезают, – последовал загадочный ответ.
– Это как? – встрял Синьков
– Да вот так. Выработки тут по округе километрами под землей тянутся. Здесь же первые каменоломни аж в четырнадцатом веке появились. За сотни лет столько нарыли лабиринтов, добывая известняк для строительства! И ведь ни карты нет, ни описания приличного. Так что если сдуру сунуться – можно и заблудиться. А найдут ли, нет – как повезет. В прошлом году целую туристическую группу здесь потеряли. Пять человек.
– Ого!
– Вот тебе и «ого»! Из МЧС приехали, да местные краеведы помогали – не нашли.
– То есть мы можем на них наткнуться? В смысле – на трупы... – Интонации у Синькова были испуганно- вопросительные.
– Вряд ли, нам тут, в сущности, недалеко. А кто-нибудь обязательно наткнется.
– Слушайте, я как-то сразу не подумал, – снова заговорил Вован. – Здесь случайно нет этих... ну... привидений всяких? Или как в метро – крыс двухметровых?
– Таких крыс вообще не бывает. Обычные попадаются. Насчет привидений не уверен, но лично я их не встречал. Правда, стоны слышал, но это, по местным легендам, души тех, кого здесь замуровали заживо.
– Господи, как это? – кажется, окончательно расстроился Синьков.
– Ну, в общем, лихие люди любили скрываться здесь, добычу прятать. Сначала Екатерина велела засыпать входы в каменоломни, потом еще Александр Первый. Не один раз засыпали – а народ все равно потом откапывал. Последним Сталин отметился – в сорок седьмом году специальный указ издал – о взрыве входов в бесхозные каменоломни.
– А этому-то что было за дело?
– Ну, как же! В те годы в этих местах дезертиры в основном прятались, но и криминал не обходил их вниманием. Так что здесь, наверное, есть кому стонать.
– А вы откуда столько знаете про эти каменоломни? Местный?
– Нет, просто интересовался. Еще студентом и в горы ходил, и в пещеры спускался, много где побывал. Ладно, кончаем трепаться, надо двигаться, а то до вечера не успеем. Дело-то, в принципе, несложное, а мне завтра в столице ответ держать – что да как. Готовы?
– Готовы, – почти одновременно ответили Веселовский и Синьков.
Ксения Лужина промолчала. Она так и не произнесла за все это время ни одного слова.
В этот самый момент с Кудесниковым, который, затаив дыхание, слушал познавательную беседу, боясь пропустить важную информацию, произошло ЧП: его правая нога соскользнула с выступа, на который опиралась. Издав сдавленный стон, Арсений стремительно поехал вниз, царапая камнями лицо и руки и раздирая в клочья одежду. Не доехав до конца желоба, он зацепился пальцами за удачно выступающий камень и прекратил дальнейший спуск. Теперь предстоял новый мучительный подъем вверх, осложненный тем, что он в кровь ободрал обе ладони. Первые движения были настолько мучительными, что Кудесников непроизвольно, хотя и тихо, застонал. Но стон, подхваченный предательским эхом, разнесся, кажется, по всему лабиринту.
Больше всего Кудесников испугался, что он себя обнаружил. Если группа наверху слышала шум падения и звуки, которые он при этом издавал, ее члены насторожатся, полезут выяснять, что происходит. Или просто удерут по этому своему маршруту. И тогда найти он их больше не сможет, а как выбраться обратно
