прямо перед ним. Крайний подъезд, первый этаж, далеко ходить не надо. Может, напрасно он не подготовился более основательно? Вдруг Дякины и впрямь убийцы? Навалятся вдвоем, вот и вся месть кота Леопольда!
Дверь открыла женщина в цветастом халате. Она была невысокая и не то чтобы полная, но какая-то расплывчатая. Даже лицо ее было неопределенной формы, и на нем метались испуганные глаза.
– Да? – спросила она и отступила так поспешно, словно ожидала от Никифорова самого худшего.
– Я хотел бы поговорить с Николаем Леонидовичем, – коротко объявил тот.
Отчего-то ему казалось, что Николай Леонидович главнее, чем Иван Леонидович. Что, если близнецы во что-то замешаны, то ведущим в этой двойке является именно Николай.
– А их нету, – испуганно ответила женщина и отступила еще дальше.
– Как это – нету? – решил давить Никифоров. – Куда же они делись?
– Уехали они, – поспешно сказала та. – Подхватились и – фьюить!
– И когда это «фьюить» случилось?
– Вчера вечером. Засобирались они, сели в машину и умчались с ветерком.
– А куда? – не сдавался Никифоров.
– Погостить к дедушке. – Она помолчала и добавила: – В Сибирь. В глухую деревню.
– Так я и думал, – пробормотал Андрей. – А вы им кто, близнецам?
– Я сестра ихняя, Раиса.
– Глотательница шпаг? – проворчал он и хотел было ретироваться, но в этот момент из глубины квартиры послышался какой-то скрежет и сдавленный стон.
– Водички не дадите попить? – он немедленно передумал уходить, собираясь прорваться внутрь и поглядеть, кто стонет.
– Нету у нас воды, – резко ответила Раиса. – Ремонтные работы.
– Ладно, – не стал наседать Никифоров. – Счастливо оставаться, извините за причиненное беспокойство.
Он решил не уезжать, а посидеть в машине и посмотреть, что будет. Возможно, Дякины еще не добрались до глухой сибирской деревни, а только собирают манатки. Непонятно, правда, почему они так задержались.
Устроившись в салоне, он закурил и без особого интереса принялся озирать окрестности. От ослепляющего солнечного света все вокруг казалось одинаково серым. Если бы не кондиционер, сидеть в машине было бы просто невозможно. Полчаса ожидания вывели его из себя. Наверное, эти типы следят за ним через окно и ни за что не высунутся до тех пор, пока он не уедет – как это он раньше об этом не подумал? Значит, надо сделать вид, что он отступился, спрятаться за углом и выскочить в нужный момент.
Он завел мотор и медленно тронулся с места. Завернул за угол и прибился к тротуару. Перегнал сигарету из одного угла рта в другой, повернул голову... и тут увидел Дякина. Он торчал в зарешеченном окне, через которое продавил половину себя, и жалобно улыбался.
– Вы что? – от неожиданности громко закричал Никифоров, выскакивая на улицу. – Хотели удрать? И полезли сквозь прутья?
– Полез, – согласился тот сдавленным голосом.
– Николай Леонидович? – на всякий случай уточнил Никифоров, и тот в ответ прохрипел:
– Это я...
Было удивительно, что с такими габаритами Дякину удалось протиснуть сквозь прутья даже часть себя.
Внутри квартиры маячила испуганная до полусмерти Раиса.
– Вызывайте спасателей! – крикнул ей Никифоров. – Что вы там... заседаете?
– А как? – крикнула она. – Девять один один?
– Страна телеманов! – рассердился Никифоров. – Я сам вызову.
Он быстро позвонил и поднял голову:
– Так что, Николай Леонидович, собрались бежать от правосудия?
– Я не хотел, чтобы вы задавали мне вопросы!
– Еще бы вы хотели! Может, расскажете все сами?
– Не буду, – уперся тот. – Иван ни в чем не виноват!
– Значит, все-таки Иван, – пробормотал Никифоров. – А где он в настоящий момент? Прячется в ванной за занавеской? Или свернулся клубочком в сундуке с Раисиным приданым?
– Он... Он скрылся. Хотя я умолял его пойти в милицию.
– Значит, в милицию пойдете вы! – отрезал Никифоров и выпятил подбородок.
Однако Дякин был не лыком шит. Когда приехали спасатели и принялись выпиливать его из окна, он сделал вид, что теряет сознание. Закатил глазки и обмяк. Спасатели подогнали к подъезду «неотложку» и увезли красавца с воем и ревом в неизвестном направлении. Никифоров кинулся было за ними, но на первом же светофоре, который машина «Скорой» пролетела на красный, отстал и вынужден был отступиться.
– Теперь придется висеть на телефоне и искать его по больницам, – сообщил он Полине и Косте, которые играли в пьяницу на одеяле.
– Выходит, это Иван Леонидович послал меня вчера в нокаут? – не поверила Полина. – Какая гадина!
– Но зачем? – развел руками Костя.
– Думаю, он что-то искал у тебя, – заявил Никифоров. – Сумочка была буквально вывернута наизнанку. – Что-то у тебя, Поля, такое есть, что ты недооцениваешь.
– Может, это что-то уже вытащили? – встрепенулся Костя. – Оно было в сумочке, и его сперли. Ради этого и напали.
– У меня был только конверт для Люды, – живо возразила Полина. – Но мы его давно вскрыли. Все остальное – мое личное.
– Или Дякины не в курсе, или... им нужно что-то твое, личное.
– Если ты не возражаешь, давай вместе поглядим, что ты в ней носишь, – предложил Никифоров.
Они высыпали содержимое сумочки на полотенце, потому что вчера, когда Костя впопыхах собирал ее манатки, они были грязными и мокрыми. Мирандолина немедленно завладела тюбиком губной помады, сбросила его на пол и угнала под тумбочку. Засунула нос в щелку и замерла.
– Не жди, она сама не вылезет, – сказал ей Никифоров. – Это тебе не мышь.
Они по очереди подержали в руках все мелочи, которые Полина постоянно таскала с собой, и Никифоров даже проверил потайное отделение ее тощего кошелька – вдруг там завалялось что-нибудь стоящее.
– Заодно выкину лишние бумажки, – пробормотала Полина.
Она отложила старые билеты на электричку, использованный автобусный билет, купон на покупку маргарина «Коровушка» и квитанцию из часовой мастерской. Потом подумала и снова взяла квитанцию в руки. Она была датирована серединой апреля и после купания в луже выглядела непрезентабельно.
– Что? – спросил Никифоров напряженно. – О чем ты подумала? Поля!
– О ваших с Костей одинаковых рубашках, – пробормотала та.
– При чем здесь рубашки? – простодушно удивился Костя, и тут у Никифорова на поясе зачирикал мобильный телефон.
Он провел блиц-переговоры и сказал:
– Господа и дамы, меня прижимают к стенке. Мое присутствие требуется на службе.
– Сегодня же выходной! – хором возразили те.
– У работников умственного труда не бывает ни выходных, ни праздников. И к этому тебе, Поля, надо привыкнуть.
Она посмотрела на него с некоторым недоумением, а Бунимович, занятый своими мыслями, на «привыкнуть» не обратил никакого внимания.
– А поедем-ка мы с Полей за город! – мечтательно сказал он и потянулся полным, хорошо кормленным телом. – Воздухом подышим, маманя, опять же, пирогов напечет...
– Никакой мамани! – немедленно отмел его планы Никифоров. – Если хотите подышать воздухом,
