Старушки сели на кухне и стали размышлять, что же могло с ней приключиться. Ни о каких родственниках Лиза им не рассказывала. Имелись какие-то бывшие сослуживцы и стародавние знакомые, но где их искать, они не знали. Попробовали изучить телефонную книжку, но никому позвонить так и не решились – время позднее, и объясняться с незнакомыми людьми им казалось затруднительным. Минуло и десять, и одиннадцать – Лиза не появлялась. Они прислушивались к останавливающимся под окнами машинам – может, она на такси приехала, ловили шорохи за дверью – вдруг ключ повернется, и тогда отляжет от сердца, и настроение сразу поднимется. Но все было тихо. Время шло к двенадцати, и они стали всерьез обсуждать, обращаться ли сразу в милицию или сначала обзвонить больницы.
– Как думаешь, сексуальных маньяков можно исключить? – спросила Светлана Петровна.
Подруга в ответ лишь вздохнула:
– Дорогая, в нашей стране можно исключить только нападение диких слонов.
Окончательно расстроившись, решили выпить и как-то незаметно прикончили начатую на прошлой неделе бутылку настоянной на лимонных корках водки – произведение Елизаветы Игнатьевны.
Обе сидели на кухне, грустные, тихие и слегка окосевшие, почти не разговаривая, готовясь к последнему отчаянному шагу, когда из предбанника до них донесся шум.
Радостно вскрикнув, старушки бросились к двери, но оказалось, что шум раздавался из-за внешней двери в тамбуре.
– Странно, что это она так долго с ключами возится, мы ведь на один замок закрыли, – задалась вопросом Александра Станиславовна.
– Давай ей сами откроем...
– Подожди, может быть, это соседи? Посмотри в глазок, – потребовала Светлана Петровна.
Александра Станиславовна прильнула правой половиной лица к дерматиновой обивке и задохнулась от волнения.
– Сюда кто-то лезет, – страшным шепотом сообщила она. – Огромный! Теперь понятно, что случилось. Лизку по голове стукнули, потом ограбили, забрали ключи и теперь хотят обчистить квартиру.
Светлана Петровна немедленно принялась трястись от страха и клацать зубами, производя примерно такой же шум, что и ее старая стиральная машина.
– Как же мы теперь? – заканючила она. – Давай в окно кричать, а?
– Погоди, он, кажется, один. Да, один. Думает, здесь никого нет, гадина поганая. Вот что, – твердо сказала она. – У меня с собой есть газовый баллончик. У тебя ничего?
Светлана Петровна помотала головой и, заведя глаза, выдохнула:
– Милицию, милицию скорее!
– Да они пока приедут... Слушай, у Лизы в духовке чугунный утюг стоит, помнишь? Тащи его сюда. Мы сами обороняться будем.
– Я боюсь...
– Тащи, тебе говорят!
В глазах Александры Станиславовны появился подогретый алкоголем азарт. Когда утюг оказался у нее в руках, она скомандовала шепотом:
– Стань у выключателя. Как только я махну рукой, включаешь свет в коридоре и давишь баллончик вот здесь, понятно?
– А ты?
– А я дверь распахиваю и бью его утюгом!
– Куда?
– Да куда попаду.
Александра Станиславовна попала Медведю точно по затылку.
– Господи, здоровый какой, – простонала она, с испугом оглядывая свой охотничий трофей. – И что же нам с ним делать-то?
– Надо связать, если он жив, – трусливо подсказала Светлана Петровна.
Трусила она потому, что сумела выполнить лишь половину поставленной задачи – включила свет. Баллончик с газом ей не поддался, хотя она давила на него изо всех сил.
– Слушай, а где у Лизы бельевые веревки? Если бы она дома была, представляешь, что этот зверюга с ней мог бы сотворить?
Светлана Петровна даже представлять себе этого не хотела и побежала в комнату искать веревки.
– Может, простынями его? – крикнула из коридора Александра Станиславовна, гордая своей победой над злом.
Зло было массивное, с бугристой спиной и огромными кулачищами.
– Я тут клейкую ленту нашла, – пискнула Светлана Петровна. – Широкую такую. Наверное, она для окон. Сгодится?
Лента сгодилась, и спустя четверть часа Медведь от шеи до башмаков был плотно ею спеленут и сделался похожим на мумию неизвестного науке фараона.
Скручивая его, старухи забыли о первом испуге и даже увлеклись процессом. Но наконец дело было сделано.
– А он жив вообще-то? – поинтересовалась одна подруга у другой.
– Да не бойся, жив. Что такому бугаю сделается? Сопит вон, как бульдог.
– А может, ему еще рот заклеить? – предложила расхрабрившаяся Светлана Петровна. И не став дожидаться санкции подруги, взяла и заклеила.
– Зря, – покачала головой та. – Как он будет рассказывать, куда Лизу дел?
– Пусть он милиции рассказывает! Менты быстренько выяснят, что он за фрукт. – И тут взгляд ее упал на пиджак Медведя, который он уложил на коврик в предбаннике, а они подобрали. – Да мы и сами можем все про него узнать! Сейчас карманы проверим!
– Думаешь, он с паспортом пришел квартиру грабить? – усомнилась Александра Станиславовна. – Хотя черт его знает. Вон, галстук на нем.
Иван медленно приходил в себя. Казалось, что настоящую голову ему заменили на чугунную – она была тяжелой и гудела, как колокол. Рот пересох, и язык неожиданно перестал в нем помещаться. Ни рукой, ни ногой он пошевелить не мог и не сразу понял почему. С трудом приоткрыв глаза, увидел стоящих над ним двух пожилых дамочек и застонал: ну какой же идиот! На радостях забыл позвонить в квартиру, прежде чем лезть туда! Домушник хренов, напугал двух бабок, они его со страху чуть не убили. «А может, еще убьют? – неожиданно испугался Иван. – Старухи бывают такими мстительными и жестокими – Тарантино и не снилось».
– «Федеральная антитеррористическая служба безопасности», – медленно прочитала Александра Станиславовна в его удостоверении и вместо того, чтобы удивленно ахнуть, с неудовольствием добавила: – Спецслужб развелось, как бездомных собак. А этот тип на фотографии похож на фашиста.
– Придется нам его развязать, – с огромным сожалением откликнулась Светлана Петровна. И здравомыслящим тоном добавила: – Пока он в себя не пришел.
Медведь уже пришел в себя, но решил не подавать вида.
– Мы его развяжем, как только он скажет, где Лиза. – И Александра Станиславовна расклеила Ивану рот.
– Лиза в больнице, – не выдержал и все-таки подал голос Медведь. Поскольку говорил он густым малиновым басом, обе старушенции слегка струхнули. – Жизнь ее сейчас вне опасности. На нее напали в переулке и стукнули по голове.
– В больнице! – воскликнула Светлана Петровна и прижала руку к щеке. – Стукнули по голове!
– Мы подозреваем, что ввязалась ваша Лиза в одну секретную операцию, – озадачил их Медведь. – Я пришел сюда, чтобы поискать вещественные доказательства. Ключи от квартиры мне государство доверило – я ведь не бандит какой-нибудь.
Бывают бестолковые и неорганизованные старухи, которые все путают и забывают. А бывают такие полководцы, как Александра Станиславовна.
– Развязать! – приказала она, и подруга немедленно бросилась резать клейкую ленту.
Когда Медведя с трудом освободили от пут и он поднялся на ноги, то увидел валяющийся тут же чугунный утюг, который Елизавета Барровская использовала на кухне для приготовления цыплят табака.
