Лежащий на широком банном полотенце молодой человек с наглым лицом процедил:
– Это что еще за чучело?
Его хорошенькая подруга, на которой была только нижняя часть купальника, зашикала на него:
– Это Кукуба, предсказатель! Молчи лучше! Он к людям вышел прорицать!
Прорицатель между тем сделал два шага вперед, протянул руку и сказал:
– Падет раскаленное ядро, прилетевшее из недр Вселенной! Будут большие беды и большие разрушения!
Пристально глянув на подавленно молчащих людей, он зачем-то погрозил им пальцем и величественно двинулся обратно.
– И часто он вот так? – поинтересовался кто-то из новых жителей коттеджного поселка.
– Где-то раз в неделю пророчества выдает, – ответила худенькая брюнетка, отстроившаяся еще в прошлом году и считавшаяся здесь старожилом. – Вот так придет куда-нибудь, где народу побольше – в магазин или там к деревенскому колодцу – и выдает свои прогнозы. Как в мае появился – так и начал.
– Юродивый? – жалостливо спросила пожилая тетка, приехавшая к дочери и зятю проведать внуков.
– Ага, как же, – ядовито сказал поджарый седоватый дядя в роскошных плавках. – Вон домину себе отгрохал – пол-лимона вложил, не меньше.
– Только последнее время у него предсказания какие-то однообразные – все что-то падает с небес, огонь и тому подобное, – поддержала разговор женщина в шезлонге и с вязаньем в руках, – мы соседи с ним. Как-то с мужем зашли – познакомиться, поговорить, а он как понес: «Здесь вершатся большие дела, здесь центр грядущих великих событий!» Муж ему говорит – если все так, зачем же вы дом здесь построили? А он ему – вот потому и построил. Хочу быть рядом, когда все произойдет. Мы ему: «Что – все?» А он опять – огненный дождь, каменное ядро из глубин...
– Но он не сумасшедший, как вы думаете? – снова спросила пожилая тетка.
– У сумасшедших не бывает таких денег, – справедливо заметил парень с наглым лицом и, обернувшись к своей подруге, сказал:
– Пойду искупнусь, пока огненный дождь не начался!
Лайма, дозором обходившая окрестности, в первый раз увидела колдуна живьем. До сих пор ей только рассказывали про этого предприимчивого человека. Конечно, она даже и представить не могла, что он выглядит столь импозантно.
– Э-э-э, простите, – рискнула она обратиться к нему. – Мне бы хотелось узнать о, так сказать, побудительном мотиве вашего пророчества. Почему именно «огненный дождь»? Вы это сами... предсказали? Или советовались с западными коллегами?
– Я просто так, на улицах, объяснений не раздаю. Я только оповещаю, – важно сказал Кукуба. – Если вам нужны дополнительные сведения – милости прошу ко мне. Приемные часы указаны в расписании на двери дома. Расценки тоже.
«Что-то не верится, чтобы Лейтер мог быть связан с таким жучилой, – подумала Лайма. – Его самопальная школа астрологии могла бы служить прикрытием для игроков в покер – максимум». Просто рок какой-то, что по поводу и без повода всплывает в Богодуховке эта космическая тематика. Говорят, нет дыма без огня. Огня они пока не нашли, зато дыма столько, что уже дышать нечем.
Проснувшись и поглядев на часы, Лайма подскочила, как ужаленная. Вечеринка у Гракова! Надо не только успеть привести себя в порядок, но и выработать стратегию поведения. Тактику можно менять прямо на ходу, сообразуясь с обстоятельствами, но основную линию следует наметить сразу. На кого направить свое внимание? На Гракова? Или на Сашу? А может быть, на Бабушкина? Или постараться наладить контакт с теми, кого она еще ни разу не видела?
Первым делом Лайма отправилась в душ, постояла под горячими струями, а потом облилась холодной водой. Когда она вышла из ванной комнаты с полотенцем на голове, в дверь постучали.
– Тук-тук! – сказала Венера сладким голоском. – Извини, но я прошла через калитку Анисимова, он был в саду.
– Этот тип никогда не спит, – проворчала Лайма. – Заходи, дорогая, налить тебе кофе?
– А где Альберт? – тотчас спросила Венера. – Я принесла ему пирожки.
– Вот спасибо, он так обрадуется! Дети, старики и психи обычно очень любят пирожки. Я сейчас его позову. Альберт! – крикнула Лайма, открыв дверь в подвал. – Венера пришла тебя навестить.
Если она думала, что «Альберт» не придет, то сильно ошиблась. Через пару минут «племянник сестры ее покойного мужа» взлетел по ступенькам. Улыбка у него была абсолютно бессмысленной, и Лайма не поняла, то ли Корнеев так хорошо играет, то ли в присутствии Венеры у него действительно отказывают мозги.
– Я принесла вам пирожки, – повторила несчастная и поставила на стол мисочку, накрытую белоснежной салфеткой.
«Пирожки наверняка кухаркины», – подумала Лайма, но озвучивать эту мысль не стала. Она недавно обрела подругу и не хотела сразу ее терять. Ее напарничек тем временем уселся за стол и принялся поедать угощение, не сводя глаз с гостьи.
Обычно Корнеев не пользовался тем, что красив, как дьявол. Он это, конечно, осознавал, но относился к своей внешности просто, принимая ее как данность. И реакцию женщин на себя тоже принимал как данность, как явление природы, за что Лайма его всегда уважала.
Но на этот раз с ним произошло нечто удивительное – словно в нем включился какой-то особый моторчик, который придал всему механизму дополнительную мощь. Корнеев весь будто светился изнутри, а в глазах его плясали золотые искорки. Поэтому Лайма не винила Венеру в том, что та то бледнела, то краснела и роняла на пол все, до чего могла дотянуться.
Когда бедняжка ушла, кое-как обговорив детали вечернего похода в гости и часто оглядываясь, Лайма покачала головой и заметила:
– Я, конечно, в своей жизни уже встречала мужчин, которые могут с лету покорить любую женщину. Но ты, похоже, в состоянии свалить с ног сразу целый хор.
– Неправда, – возразил Корнеев, остро взглянув на нее. – Ты же не поддаешься.
– У меня иммунитет, – искренне ответила Лайма. – Я к коллегам по работе отношусь, как к братьям. И не рассматриваю вас как объект личного интереса. Это уже нельзя изменить.
– Иван расстроится, – еле слышно пробормотал Корнеев. И уже нормальным голосом спросил: – Кто придет на вечеринку к Гракову?
– Весь наш «особый список», – усмехнулась Лайма. – Да это и неудивительно. Здесь только дюжина домов куплена. В некоторых еще работают строители, а из тех людей, которые осели здесь основательно, за границу беспрепятственно выезжают далеко не все. Конечно, – добавила она, – сам посыл ограничить список подозреваемых теми, кто постоянно ездит за границу, не совсем неверен. С иностранцами можно общаться и в России. Но с чего-то же надо начинать...
Корнеев достал свой карманный компьютер и открыл файл с упомянутым списком.
– Итак, – сказал он. – Кто у нас тут не охвачен твоим вниманием?
– Муж Леночки, – сразу же ответила Лайма. – Николай Дюнин, дизайнер. Она говорит, что он очень известный. Если это правда, ты сможешь про него что-нибудь нарыть в Интернете. Сделай мне справочку, хорошо?
– Сделаю. Значит, Венера – уже твоя. Потому что у тебя есть я, – самоуверенно добавил он. – Саша обожает тебя за собачку, Гракова ты заинтересовала, с Бабушкиным вы вместе курили анашу, с Анисимовым ты флиртуешь.
– Я флиртую?! – возмутилась Лайма. – Ты с ума сошел! – Немного помолчала и добавила уже спокойным тоном: – Конечно, флиртую. Мне и положено с ним флиртовать. За этим меня сюда и направили. Не волнуйся, я с ним справлюсь.
– Знаю, – вздохнул Корнеев.
– Пока что у него стадия сопротивления. Скоро между нами все будет очень плохо, но потом – сразу хорошо. Это азбука, Евгений.
– Мне бы не хотелось, чтобы меня кто-нибудь вот так... просчитывал, – признался он.
