английский! — и зажмурился в ожидании пулеметной очереди.
Но на этот раз пулеметы промолчали. Зато шестой голос отдал приказ по-болгарски.
Вася и Арон беспомощно, но достаточно выразительно пожали плечами и развели руки в стороны.
И тогда с катера раздалась русская речь:
— Всем лечь лицом вниз! Руки за голову! В случае неповиновения открываю огонь!..
— Так бы и сказал!.. — пробормотал Арон и брякнулся на палубу. — Ложись, Васька! А то пристрелят ни за хрен собачий…
Как только Василий упал на палубу рядом с Ароном, с катера трижды прозвучали позывные — первая музыкальная строфа некогда популярной мелодии «Сталин и Мао слушают нас…», и на самой высокой точке катера, над радарной установкой, взвился большой черный флаг!
— Арончик, ты читал в детстве «Остров сокровищ»? — шепнул Васька.
— Конечно.
— Ну, так сейчас ты увидишь пиратов…
Поначалу все, действительно, происходило, как в добротном пиратском фильме!
«Опричник» пришвартовали к борту катера точно так же, как три дня тому назад к советской подводной лодке.
Арон и Вася были подняты на ноги и прикручены обрывками собственных шкотов к собственной же мачте. Рты у них были заклеены широкой липкой лентой.
А вокруг них, в черных комбинезонах с короткими рукавами и черных спортивных шапочках с козырьком и большим желтым иероглифом спереди до зубов вооруженные, с большими ножами у пояса стояли и ржали трое молодцов, каждый из которых в физическом развитии не уступал легендарному Арнольду Шварцнегеру.
И вдруг смех прекратился. Шварцнегеры вытянулись в струнку и, с несколько пугливой преданностью, уставились на проход в каюту…
…в проеме которого, удивленно подняв брови, стоял маленький, тощенький, очень пожилой китаец в легкомысленном ярко-желтом комбинезончике с длинными рукавами и такой же ярко-желтой шапочке с козырьком, но с черным иероглифом. И без какого бы то ни было оружия.
В одной руке он держал документы Арона и Васи, а в другой — двести шестьдесят долларов, проданных им советским банком.
Глядя на своих пленников снизу вверх из кокпита, пожилой китаец спросил на превосходном русском языке:
— Это все, чем вы располагаете?
Вася и Арон замычали, закивали утвердительно…
Китаец нахмурился и дал знак своим молодцам освободить пленников. Один тут же бросился отвязывать их от мачты, а двое поспешно сорвали куски липкой ленты с их ртов.
Раздался дикий двухголосый вопль боли! На том месте, где небритые лица Арона и Васи были заклеены лентой, — пятидневной щетины как не бывало…
Зато вся она осталась на внутренней стороне ленты, которую теперь разглядывали три здоровенных пирата, с трудом удерживаясь от хохота.
Пожилой китаец укоризненно покачал головой и, протянув тоненькую хрупкую ручонку с кровными долларами Арона и Васи:
— Я сейчас повторю вопрос. А вы, прежде, чем спешить с ответом, хорошенько подумайте. Мы обладаем приборами, которые безошибочно реагируют на золото, платину, бриллианты, где бы они ни были спрятаны: забиты ли в виде гвоздей, впаяны ли в монтажные схемы радиостанций, заделаны ли в киль яхты, в ее такелаж… В случае обнаружения этот участок выпиливается электронной пилой, а яхта сжигается напалмовыми огнеметами вместе со всем экипажем. Даю справку: все предыдущие суда сгорали за шесть- восемь минут…
— О, бля, техника!.. — удивленно сказал Арон.
Китаец польщенно улыбнулся:
— Естественно, это зависит от конструкции судна и его водоизмещения. Итак, повторяю свой вопрос. Это все, что у вас есть?
И китаец чуточку раздраженно потряс жиденькой пачкой долларов.
— Да!.. — сказал Вася, морщась и потирая безволосый квадрат на лице.
— У нас больше не меняют… — мрачно подтвердил Арон.
— Это вам выдали на один день? — не понял китаец.
— На всю оставшуюся жизнь, — объяснил ему Вася.
— А как же провиант, топливо, ремонт, наем лоцмана, оплата стоянок, зарядки аккумуляторов, покупка пресной воды?..
— А кого это у нас колышет? — буркнул Арон.
У пиратов вытянулись физиономии. Пожилой китаец возмущенно втянул ноздрями воздух, прикрыл глаза.
Из воды, при помощи толстого линя и острозубой «кошки», через борт яхты перевалился четвертый пират в легком водолазном костюме с аквалангом на спине и безошибочным прибором в руках.
Китаец открыл глаза, вопросительно посмотрел на него. Тот отрицательно покачал головой. Пираты переглянулись…
В эту секунду из каюты, зажимая рот, со стоном выскочил пятый пират и, чуть не сбив с ног пожилого китайца, помчался на бак. Там он перегнулся через носовой релинг и стал неудержимо блевать.
За ним из каюты вышел шестой пират. В руке он держал точно такой же прибор, как и у аквалангиста. И тоже, как аквалангист, отрицательно покачал головой.
— Это я уже понял, Сташек, — негромко произнес старый китаец. — Что с Клаусом?
И он показал на блюющего пирата. Пират Сташек начал было отвечать ему по-китайски, но старик улыбнулся и сказал:
— Можешь говорить по-русски. Тебе не повредит практика. Так что с Клаусом?
— Он решил немножко кушать у них на камбузе. Хотел узнать, чем питаются русские в море… — с легким акцентом сказал Сташек.
— Как неосторожно, — старый китаец поднял глаза к небу и горестно покачал головой.
Пираты смотрели на Арона и Васю с ужасом и жалостью.
— Что он там у нас сожрал? — шепотом спросил Вася у Арона.
— Да там ничего особенного не было! Перловка и частик в томате… Абсолютно свежий. Только сегодня банку открыл… — прошептал Арон.
— Надо было хоть луковку покрошить! Иностранцы же!..
— Кто ж знал!.. У нас двести восемьдесят миллионов жрут и радуются, а его, видишь ли, блевать потянуло, суку!..
Пожилой китаец оглядел пустынный горизонт, помолчал и наконец принял решение.
— Так… — Негромко сказал он. — Будем считать этот захват учебно-тренировочным. А пока, пользуясь тем, что объект захвата не может продолжать самостоятельное движение из-за неисправности двигателя и парусной оснастки, попробуем на нем детальную отработку редчайшей ситуации в нашей профессии — всестороннее оказание помощи объекту или так называемый «Урок гуманизма». На протяжении всего «Урока» говорим только на языке объекта!..
Уже через десять минут один пират виртуозно зашивал парус.
…второй — быстро и ловко менял оборванные шкоты и фалы…
…третий — помогал Арону собирать двигатель…
…четвертый — корпел в каюте над картой. Рассчитывал для «Опричника» подходы к Босфору…
…пятый — добросовестно перемывал гору грязной посуды на камбузе…
…шестой — мотался между своим пиратским катером и яхтой — таскал на «Опричник» какую-то провизию, бутылки с минеральной водой…
В кокпите сидели старый китаец и Василий. Великосветски пили горячий китайский чай из черных китайских чашечек, закусывали крохотным печеньицем с черного лакированного китайского подносика.
Одновременно с чаепитием старый китаец разглядывал вырезку из иностранного спортивного журнала,
