Мертвый и живой

– Объединить все человечество в борьбе за радужное будущее.

– И Новые люди не стали бы загрязнять окружающую среду, как это делают Старые.

– Каждый из них будет использовать именно ту лампочку, на которую ему укажут.

– Никакой алчности, меньше отходов, всеобщая готовность к самопожертвованию.

– Они спасут полярных медведей, – указал Майкл.

– Они спасут океаны, – согласилась Карсон.

– Они спасут планету.

– Обязательно. Они спасут Солнечную систему.

– Вселенную.

– А во всех этих убийствах Виктор не виноват, – пожала плечами Карсон.

– Монстры. Эти чертовы монстры.

– Созданные им существа просто не захотели оставаться в рамках программы.

– Мы тысячи раз видели такое в кино.

– Это трагично, – вздохнула Карсон. – Блестящего ученого подставили.

– Предали эти неблагодарные, взбунтовавшиеся монстры.

– Он не только выйдет на свободу, он станет ведущим телевизионного реалити-шоу, – уверенно заявила Карсон.

– Примет участие в «Танцах со звездами».

– И победит.

– Я слышу только половину того, что вы говорите, – раздался в трубке голос миссис Гелиос, – но из того, что я слышу, мне понятно, что с ним вы не собираетесь вести себя, как служащие в полиции детективы.

– Мы – виджиланте[16], – признала Карсон.

– Вы хотите его убить.

– Столько раз, сколько потребуется, чтобы он умер.

– Тогда мы хотим одного и того же. И мы можем вам помочь, те из нас, кто сейчас на свалке. Мы просим только одного – не стреляйте в него. Возьмите живым. Помогите нам убить его так, как мы хотим это сделать.

– И как вы хотите это сделать? – спросила Карсон.

– Мы хотим заковать его в кандалы и привести в глубины свалки.

– Я только за.

– Мы хотим заставить его лечь лицом вниз в могилу из мусора, обложенную мертвой плотью его жертв.

– Мне это нравится.

– Некоторые из нас хотят помочиться на него.

– Их желание мне понятно.

– Мы хотим надеть ему на шею металлический воротник с подсоединенным проводом высокого напряжения, через который в конце концов пропустим разряд, достаточно мощный, чтобы в его костях закипел мозг.

– Блеск!

– Но не сразу. Надев воротник, мы хотим похоронить его живым под мусором и послушать, как он будет кричать и молить о пощаде, пока его крики нам не наскучат. После этого мы заставим закипеть его костный мозг.

– Вы действительно все продумали, – прокомментировала Карсон.

– Мы действительно все продумали.

– Полагаю, ради этого стоит объединить усилия.

– Когда он в следующий раз приедет на ферму…

– Это произойдет до зари, – прервала Эрику Карсон. – Мы думаем, он уедет на ферму, как только сгорят «Руки милосердия».

– «Руки милосердия» сгорят? – в голосе Эрики слышался детский восторг.

– Сгорят через… – Карсон глянула на Майкла, тот – на часы, а потом повторила Эрике его слова, – … восемь минут.

– Да, – согласилась четвертая миссис Гелиос, – он, конечно, бросится на ферму.

– Мы с напарником уже едем туда.

– Давайте встретимся на свалке «Кроссвудс» до того, как вы приедете на ферму, – предложила Эрика.

– Насчет этого мы должны переговорить с еще одним нашим напарником. Я вам перезвоню. По какому номеру?

Эрика диктовала номер, Карсон повторяла его вслух, Майкл записывал.

Карсон разорвала связь, убрала мобильник в карман, бросила на Майкла короткий взгляд.

– Для монстра она очень даже мила.

Глава 47

Виктор презирал человечество, но биологически оставался человеком. Интеллектуально многократно превосходя всех Старых людей, физически оставался одним из них, а потому Хамелеон воспринимал Виктора как МИШЕНЬ.

Если бы Гелиос сам не создал Хамелеона, то не понял бы, что означает рябь на полу. Подумал бы, что ему это почудилось или у него спазм сосудов головного мозга.

Даже теперь, зная, куда смотреть, он не мог с легкостью отыскать движущегося Хамелеона.

На настольном мониторе компьютера и на большом настенном экране продолжали сменяться кадры героического будущего Новой расы, но теперь они иллюстрировали голос Виктора, декламирующего «Символ Новой веры»: «Вселенная – море хаоса, в котором случайный шанс сталкивается со случайностью и осколки бессмысленного совпадения разлетаются, как шрапнель, по нашим жизням… »

Хамелеон приближался осторожно, хотя подобная расчетливость ему не требовалась, да и не закладывалась в его программу. Он мог оставаться невидимым, и значительно прибавив в скорости. Скорее всего, медлил, потому что это была его первая охота. После убийства наверняка стал бы смелее.

«Цель Новой расы – установить порядок в хаосе, обуздать великую деструктивную силу Вселенной и заставить служить вашим нуждам, принести смысл существования в этот мир, бессмысленный с незапамятных времен…»

Виктор осторожно отступал в глубь стола-подковы.

Хамелеон надвигался, и расстояние между ними сократилось еще на пять футов, до пятнадцати.

Эта машина смерти не отличалась умом, поскольку способность сливаться с окружающей средой давала ей огромное преимущество, а потому большого ума уже и не требовалось. Виктор собирался произвести десятки тысяч Хамелеонов и выпустить их в день революции, чтобы поддержать бригады Новых людей, когда те начнут убивать Старых.

«И смысл существования, который вы принесете во Вселенную, – реализация планов вашего создателя, прославление моего бессмертного имени и лица, воплощение моего видения мира и каждого моего желания…»

Хамелеон подобрался к Виктору на двенадцать футов и вновь остановился. Виктор перестал его видеть, хотя точно знал, где тот находится. Рябь шла, лишь когда это злобное существо двигалось.

«Ваша удовлетворенность от этой работы, каждое мгновение радости, избавление от тревог могут быть достигнуты лишь неустанным выполнением моего плана, в точности, до последней мелочи…»

Не отрывая взгляд от того места, где в последний раз видел рябь, Виктор двинулся вбок, к ящикам по левую руку. То, что ему требовалось, вроде бы находилось в среднем из трех.

Хамелеон не мог ни размножаться, ни есть. На период своего существования он черпал энергию из собственных ресурсов. Когда его вес уменьшался с двадцати четырех фунтов до восемнадцати, он слабел и умирал, хотя понятия не имел о том, какая ему уготована судьба.

Компьютерные модели предполагали, что каждый Хамелеон, выпущенный в городской среде, за время