из наиболее известных членов семейства Рюриковичей. По своей популярности его, быть может, превосходит только Александр Невский. В тени яркой фигуры Дмитрия Ивановича остались его современники, правители других русских княжеств, в том числе и самый, по мнению многих исследователей, выдающийся представитель тверской династии Михаил Александрович. Он был последним тверским князем, кто пытался осуществить претензии на великокняжеский престол.
Вот как о Михаиле высказался историк второй половины XIX века И.Д. Беляев: «...Он своим умом, благородством характера и твердостью воли далеко оставил за собой и деда, и отца. Те едва не погубили тверского княжения в то время, когда оно было первенствующим на Руси и когда Москва и Литва только начинали выходить на поприще истории; он же умел поддержать свое княжество и даже привести его в возможно цветущее состояние и уважение от соседей в то время, когда Тверь была уже сильно потрясена и ослаблена».
Примечательно время и место рождения Михаила. Он появился на свет в Пскове в 1333 году, во время изгнания его отца, Александра Михайловича, после печально известного антитатарского восстания в Твери 1327 года. Крестил младенца специально приехавший в Псков к опальному тверскому князю новгородский архиепископ Василий. Иерарх продемонстрировал тем самым свое осуждение действий Ивана Даниловича Калиты, который преследовал Александра Михайловича. В 1339 году случилась беда, хан приказал казнить отца и старшего брата маленького Михаила. Архиепископ в своей резиденции воспитывал и обучал грамоте осиротевшего княжича, переехавшего в 1341 году в Новгород.
В удел Михаилу выделили город Микулин Тверского княжества. Он стал первым микулинским князем, так начав свой путь в политике. В 1352 году женился на Евдокии Константиновне, дочери суздальско- нижегородского князя.
Следующие упоминания в летописях о Михаиле Александровиче относятся уже к 1362 году. Ему 29 лет, он известен в тверской земле и, как писал летописец, «вси сынове тверстии прилагахуся к нему и храбри служаху ему».
Такая популярность микулинского князя вызвала недобрые чувства к нему со стороны занявшего с 1349 года тверское княжение его дяди Василия Михайловича, наследственного князя кашинского.
Согласно «лествичному праву» на наследование престола могли претендовать старшие в роде: сначала братья умершего, а потом их сыновья в порядке старшинства своих отцов, занимавших княжеский стол. Такой порядок означал, что после смерти сыновей Михаила Ярославича, в частности и самого Василия, на княжение сначала имел право претендовать именно микулинский князь Михаил, как сын Александра, старшего (после не оставившего потомства Дмитрия) сына Михаила Ярославича. То есть сыновья правившего в настоящее время Василия Михайловича после его смерти должны были дожидаться, когда тверской престол освободится после их старшего двоюродного брата Михаила Александровича. Такие перспективы не нравились и самому Василию, а еще больше ? его супруге Елене, заботившейся о будущем своих сыновей. Летописец сообщал, что Елена «...и начать же сице глаголати князю своему: видиши, господине мой, сый Михаилъ възмагаетъ, а старшаго ти брата сынъ, и есть мужъ доблий, сладокъ всемъ, и весь градъ Тверскый любитъ его, да убо хощеть княжити на граде семъ, сынове ваши изгнании будутъ» (
Все это привело к тому, что в 1363 году княживший в Твери Василий «нача гневатися на Михаила, зло враждоваше на него», выступил в поход и осадил его в Микулине. Демонстрация силы окончилась мирными переговорами, но примирение оказалось временным. На стороне Василия Михайловича выступил его племянник, Еремей (Иеремия), сын правившего ранее в Твери Константина Михайловича. Обострение противоречий произошло после смерти дорогобужского князя Семена Константиновича, который завещал свой удел не родному брату Еремею, а двоюродному ? Михаилу Александровичу.
Неприязнь Василия Михайловича к своему племяннику усилилась из-за того, что, как предполагают историки, микулинский князь смог увеличить свои территориальные владения в связи с эпидемией моровой язвы (чумы) 1364–1366 гг., когда умерли его младшие братья Андрей и Владимир. Кроме перешедших к нему их владений, Михаил, по мнению историков, взял на себя управление также холмским уделом, в котором после смерти его другого брата, Всеволода, остались несовершеннолетние княжичи.
Враждующие стороны стали искать союзников. На стороне Василия Михайловича и Еремея Константиновича оказался московский князь Дмитрий Иванович, будущий герой Куликовской битвы. Михаил Александрович обратился к великому князю литовскому и русскому Ольгерду, сыну Гедимина. Связи между Литвой и Тверью укреплялись династическими браками. Дядя Михаила, Дмитрий Грозные Очи, был женат на сестре Ольгерда. Сам Ольгерд был женат на сестре Михаила, Ульянии.
Жителям Твери был больше по душе Михаил Александрович. В спорах за дорогобужский удел князья ходили друг на друга походами, разоряя родную тверскую землю. Осенью 1366 года при поддержке литовцев Михаил Александрович вступил в Тверь, захватил в плен брошенных своими мужьями в поспешном бегстве жен Василия Михайловича и Еремея Константиновича (к племяннику попала и злоумышлявшая на него тетка Елена, рьяно настраивавшая против него своего мужа) и двинулся к Кашину, где засел Василий Михайлович. Военные действия между близкими родственниками закончились переговорами, в которых стороны признали право Михаила Александровича на унаследованный им от Семена Константиновича дорогобужский удел.
Однако брат Семена, Еремей, снова обратился в Москву за защитой к Дмитрию Ивановичу, тогда еще не носившему почетного прозвища Донской. Тот с удовольствием объявил себя защитником интересов Еремея и пригласил к себе на третейский суд микулинского князя. Михаил Александрович уже немало пожил на свете. В 1367 году ему исполнилось 34 года. Наверняка он помнил, как из-за происков московских князей погибли его дед Михаил Ярославич, дядя Дмитрий, его родной отец Александр и старший брат Федор. Еще была жива его бабка, Анна Кашинская, оплакавшая и похоронившая мужа, двух сыновей и внука. Конечно, и на склоне лет она не могла забыть четыре скорбные процессии с останками самых близких людей, которые ей довелось встречать в Твери.
Наверняка Михаил Александрович вспоминал известные ему по рассказам старших те времена, когда Московским княжеством правил основатель московской династии Даниил Александрович. Желая присоединить к своим землям Коломну, тот захватил в плен и держал в застенках рязанского князя. Пленника потом убили по распоряжению Юрия, сына Даниила. Поэтому Михаилу Александровичу было чего опасаться.
Тверской князь не торопился воспользоваться приглашением в Москву и попросил гарантий безопасности у митрополита Алексия, имевшего большое влияние на 17-летнего московского князя. Тот пообещал неприкосновенность Михаилу. Как потом выяснилось, Дмитрий Иванович оказался достойным наследником своего прадеда, Даниила Александровича.
Созванный в Москве князем Дмитрием и митрополитом Алексием суд, конечно, признал неправильность завещания умершего дорогобужского князя. Самого же Михаила вместе с боярской свитой заточили в темницу. Такое вероломство настолько было необычно, что были поражены даже трое находившихся тогда в Москве татарских царевичей. Как записал летописец, «не за долго время внезапу безвестно приидоша изо Орды Татарове, князь Карачъ и Оайдаръ и Тютекашь; они же слышавша сие, усумнешася и тако, посоветовавшее и помыслившее, попускашса ихъ во свояси». Дмитрий Иванович вынужден был внять совету татарских князей и отпустил удерживаемых «в истоме» микулинского князя и его бояр. Н.С. Борисов считает, что только случайность позволила тому избежать гибели и выбраться из Москвы.
Дмитрий Иванович не просто так отпустил на волю пленного. Он добился от Михаила, чтобы тот отдал Еремею крепость Городок из дорогобужского наследства. Чего хотел на самом деле Дмитрий, стало ясно из того, что вместе с Еремеем в эту крепость отправился и московский наместник. Так Москва получила опорный пункт для дальнейших действий в тверских землях.
Заботившийся о своих сыновьях тверской князь Василий Михайлович умер 24 июля 1368 года в Кашине. То, что он предпочитал в качестве своей резиденции Кашин, а не Тверь, ясно свидетельствует, насколько слабы были его позиции в столице Тверского княжества. Тем не менее Михаил Александрович не предпринимал силовых попыток изгнать своего дядю с тверского престола, постоянно находясь в качестве обороняющейся стороны. Сейчас же он получил право стать тверским князем по закону, согласно «лествичному праву».
