– А, Россия! – воскликнул Тони. – Да-да, помню. Еще говорили, «Советская Россия». А что произошло в девяносто первом, почему перестали называть советской?
Рад с Майклом-Майком невольно переглянулись.
– Вы что, Тони, в самом деле, что ли, не знаете? – вопросил Майкл-Майк.
Тони помедлил с ответом. По глазам его было видно – он честно пытается припомнить, что произошло в девяносто первом в далекой северной стране.
– Вы, Майкл, знаете, в каком году взошел на престол наш король? – задал он затем вместо ответа встречный вопрос.
– Ну откуда, – отозвался Майкл-Майк.
– Вот и я не знаю, что там у вас было в девяносто первом, – с победительной улыбкой заключил Тони.
– В девяносто первом году, Тони, у нас произошла революция, – сказал Рад. – И Советский Союз перестал существовать.
Лицо Тони озарилось радостью знания.
– А, да-да, я слышал об этом. Так это в девяносто первом произошло. Вот когда! Давно. Я еще в университете учился.
Они уже шли в потоке, двигаясь в обратном направлении – туда, откуда пришел Рад, но теперь это было неважно – что он был там. Теперь, в
– Ни хрена себе, а? – снова перейдя на русский, показал Майкл-Майк Раду на прилавок с кастетами и ножами. – Это у них что, разрешено? – И, не дожидаясь ответа Рада, обратился по-английски к Тони: – А это у вас что, не запрещено к продаже? Это же оружие.
Тони не понял его вопроса.
– Запрещено? Оружие? Нет, конечно, не запрещено.
– И я вот так прямо могу взять и купить?
– Конечно.
Майкл-Майк взглянул на Рада и все говорящим жестом покрутил пальцем у виска.
– Это же опасно – вот так продавать, – снова повернулся он к Тони. – Подстрекательство к преступлению.
Тони наконец понял, о чем говорит Майкл-Майк.
– Нет, не опасно, – с небрежностью проронил он. – Если не продавать открыто, будут продавать скрытно. Кому нужно, тот купит.
– Нет, вот так открыто! – Майкл-Майк все не мог успокоиться. – Вот я купил, и для чего? Пошел – и применил. Что, и применять разрешено?
Тони засмеялся.
– Нет, применять не разрешено, что вы!
– Это почему же?
– Потому. Покупать покупайте – ваше дело. А примените – будете отвечать. Ответственность на вас самом. Применили – отвечайте. Таиланд – свободная страна. Свобода – это возможность выбора. Хотите выбирать преступление – пожалуйста, но у нас в уголовном кодексе есть и смертная казнь.
– Смертная казнь – это хорошо, – с особым чувством произнес Майкл-Майк. – Только какая у вас свободная страна. У вас монархия.
Мягкое круглое лицо Тони затвердело – казалось, ударь по нему, получится все равно что по камню.
– Монархия здесь ни при чем, – сказал он. – Монархия – это форма правления. Буддизм делает человека свободным. Буддизм – это сама свобода.
– Тони, вы философ! – Рад поспешил опередить Майкла-Майка с его возможной негативной реакцией на слова Тони. – Это неожиданно.
Камень, в который превратилось лицо Тони, стал размягчаться.
– Все тайцы – философы. Буддизм – это философия.
Их вынесло из потока прямо к тяжелому, черному пологу, скрывавшему вход в содом и гоморру, и страж у входа приглашающе приоткрыл треугольное окно в пылающий электрическим светом Эдем. Все трое, они безотчетно глянули внутрь, придержали шаг, но не подались к пологу, – и он, мгновение спустя, повелением руки стража опустился.
– Что, дружище, – проговорил Майкл-Майк, кладя на плечо Раду богатырскую лапу, – как вы насчет девочек? Собираетесь?
Задавая этот вопрос, он не перешел на русский, а значит, его слова предназначались и для слуха Тони.
– А вы? – спросил Рад.
– Планируем, – ответствовал Майкл-Майк. Он снял руку с плеча Рада. – Быть в Бангкоке и не оскоромиться? За кого вы меня принимаете, дружище?
– Майкла не остановить, – с улыбкой сказал Тони. – Настоящий русский медведь, как о вас пишут.
– А я не похож? – Рад почувствовал укол ревности, что не заслужил восхищения Тони.
– Вы, Рад... – Тони смущенно помялся. – Вы... вы русский, но не медведь.
– А кто же я? – спросил Рад. Тони, глядя на него, подумал.
– Вы лошадь, – проговорил он затем. – Мустанг. Сравнение было неожиданным.
– В России нет мустангов, – сказал Рад. – Это вы с Северной Америкой спутали.
– Почему спутал? – отозвался Тони. – Ничего не спутал.
– Русский мустанг. – Майкл-Майк как попробовал эти слова на зуб. – Звучит недурно. Так как насчет девочек? Присоединяетесь?
– Присоединяйтесь, Рад, – осклабясь в дружелюбной улыбке, тронул Рада за руку Тони. – Вам нужен провожатый. Без провожатого вы можете повести себя неправильно.
– Иначе говоря, влипнуть в историю, – расшифровал Майкл-Майк.
Рад колебался, не решаясь склониться ни в ту, ни в другую сторону. Он не был готов к такому выбору. В сознании запрещающим огненным перстом стояли утренние слова Нелли в «Coffee Max», что восемьдесят процентов тайских женщин зарабатывающих телом, инфицировано СПИДом. Но картинка Эдема с благоухающими свежестью и чистотой тайскими прелестницами в невинном белом ажуре заставляла усомниться в достоверности этой цифры, экстраполируя ее в сторону ничтожно малой величины. Искушение было сокрушительной силы.
– Это дорого? – предпринял он жалкую попытку удержаться в лоне добродетели.
– Не дороже денег, – мгновенно ответствовал Майкл-Майк.
– У меня с ними как раз и туговато, – продолжил Рад балансировать на грани грехопадения.
– Я вам подскажу, Рад, как сэкономить, – вмешался со своей благожелательной улыбкой Тони. – Для чего я с вами, как не для этого. Например, пообедать где-нибудь в простом ресторане. С девочками будет дороже.
– Давайте в простом, – поддержал его Майкл-Майк. – Вы как, Рад? Или вы сыты?
– Корову съем, – ловя себя на чувстве радости, что посещение заведения с девочками пока откладывается, объявил Рад. Он, естественно, хотел сказать «быка», но как будет «бык» по-английски, он не знал.
Тони засмеялся. Он ничего не подозревал о быке и выражение Рада его впечатлило.
– Курятину. Рекомендую курятину, – сказал он. – В Таиланде замечательно готовят куриное мясо. Оставим наших коров давать молоко.
Вокруг между тем стало почти по-дневному светло – они вышли к улице, откуда Рад начал свое исследование Пат-понга.
Тони нырнул в промежуток между двумя палатками, что вел на перекресток, Рад с Майклом-Майком последовали за ним – открывшаяся глазу залитая светом улица была совершенно обычной бангкокской «роуд». Казалось, все происходило в некоей компьютерной игре, и они совершили переход с одного уровня на другой, попав в совершенно иной мир, ни в чем не похожий на тот, где были еще мгновение назад.
