полный дворец.
- Твой новый мим? – спрашивает девица и глазки на него игриво наводит.
На нее впечатление трудно произвести. Она из семьи владетелей Северной Италии, озерного края до самых гор. Скоро отец мой умрет, и она из «светлейшей» тоже божественной станет. Ей что легат, что консул, пыль у трона.
- Да, - соглашаюсь, - веселый такой, кто увидит его фокусы, сразу замертво падают. Оставляю его тебе, а сам пройду в зал приемов, послов из Дакии встречу. Все отцу легче будет. Развлекайтесь.
И удалился с остальной свитой. Ну, надо же. Странные вкусы у уроженцев Гипербореи. Если об этом свидании братец узнает, варвару не жить. Впрочем, если мы не убьем Каракаллу, то ему все равно умирать. Он мой явный сторонник и пощады ему не будет. А что вы хотели? Это Рим».
Великий Ингози, брат жениха Великой Наместницы, сидел в штабной комнате и на большом экране изучал данные о стране, континенте и мире в целом. Первым его шагом на посту короля была отмена любых ограничений на въезд в государство. Всем добро пожаловать. И отмена любых запретов на любые наркотики и ношение оружия. Хочешь носить на плече пулемет – пожалуйста. Нравится травку курить – нет проблем. Хочешь уколоться героином – не вижу препятствий! Делай что хочешь, пока у тебя есть деньги, а закончатся, тоже можно что-нибудь придумать. В городе через шаг по борделю.
И везде табличка: «Требуются». Все оружие по цене металлолома купленное, здесь в реальные деньги превращалось. Обрез три тысячи монет стоит. Без патронов. А без оружия здесь и шагу не сделать. Крематорий на базе завода маслодельного дымит круглосуточно. Итальянцы приезжали большой командой. Все через ту трубу на небо взлетели, прямо к престолу господню. Их автоматы на рынке за полчаса ушли, а героином все еще торгуют. Дня на два хватит, а там прямой рейс из Герата придет. Ингози умный, основное правило бизнеса знает – отсекай посредников. Пулеметными очередями.
Очень много стволов из Европы идет. Оружие старое и очень разное. Ни разу не использованное, все в складской смазке, и битое до невозможности, изношенное и радиоактивное, как после боев в зоне атомного удара. А ведь там после войны в Югославии серьезных боев не было, прикинул великий вождь зулусов и, по совместительству, король.
Спокойные, с невыразительными лицами китайцы открывали по всей стране прачечные и притоны для курения опиума, ресторанчики и публичные дома, магазинчики и оружейные лавки. Они твердо знали, что во главе проекта «Африка» стоит национальный герой Панда и вели себя тихо и достойно, как и подобает солидным акционерам предприятия. Совершенно иначе позиционировали себя выходцы с Ямайки.
Растаманы либо торговали в разнос, либо предлагали свою траву в кафе. Достаточно одному из них было появиться на улице, как сразу становилось невыносимо шумно. Музыка играет, человек кричит еще громче, через пять минут стрельба начнется, обычно просто в воздух, от избытка чувств, но иногда и по живым мишеням. Если убивали торговца, то банда негров с косичками, потрясая оружием, приезжала на место преступления, смотрела на колумбийцев или китайцев, благоразумно разворачивалась и уезжала подавать жалобу в полицейский участок. Виновника быстро отлавливали, если он успевал при виде зулусов поднять руки вверх, и отправляли в джунгли. Пальмы пилить.
Каждые две минуты на аэродром самолет садился. Со всего мира люди прилетали. Многих депортировали. Ингози всех принимал. Работы много, колодцы рыть, дороги строить и ремонтировать. Не умеешь – научим, не хочешь – заставим. Туристы обратно улетали, наркоманы и торговцы оставались. Главной улицей Бозума стала Амстердам авеню. На ней все было. От марихуаны до отделений швейцарских банков. Банк «Смоленский» расположился прямо в королевском дворце, бывшей резиденции пожизненного президента, а его отделения устроились в безопасности при полицейских участках. Работали там в основном сами зулусы. Деньги слишком важная вещь, чтобы доверять ее финансистам. Ими должны воины заниматься. Единственным предметом, который нельзя было купить за деньги в Бозуме, был армейский передатчик.
Человек, у которого он был, автоматически считался местным аристократом. А глупцов, продающих свое право первородства за миску чечевичной похлебки, здесь не было. Сметливые ребятки из «Серебряной луны» устроили засаду на армейский патруль и добыли два устройства связи. Через три часа их обдали кипятком и бросили в яму к термитам. Крики через полчаса стихли, и больше таких попыток не предпринималось.
Местные жители радовались своему счастью, и кое-где на портреты Ингози уже молились. Через границы потянулись вооруженные группы из соседних стран. Зулусы не препятствовали. Число обитателей лагеря наркоманов держалось на постоянном уровне, около восьмидесяти тысяч. Каждый день тысячи две прибывало, но столько же и умирало. Пропустит человек во сне очередной прием зелья, и все – нет человечка. Одно хорошо – все умирали легко и счастливо. А ведь всем еще надо было обеспечить тарелку супа, кусок хлеба и фляжку воды. Биотуалет и бумагу, мыло и сменную одежду. Хлопот с лагерем хватало.
Ингози неплохо сошелся с вождем белых по имени Овсов. Его бойцы сидели в засаде в подвале у серебристой вражеской полусферы. Готовились поймать гостей любопытных. Один раз с ним приходила девушка, красотой своей затмившая даже подружек Великого Скрипа. Посмотрела на него со значением, колечко на пальце повертела, и подумал зулусский король, что неплохо было бы у соседей пару приисков алмазных отвоевать, для улучшения отношений с девушками.
А в приемной уже было полно народу, и надо было начинать вникать в чужие проблемы, разбирать споры и выносить решения. Одно хорошо. Налог в пятнадцать процентов платили все. Недостатка в средствах у государства не было. Множество маленьких ручейков сливались в огромное море, выдвигая маленькую страну, затерянную в Африке, в финансовые лидеры планеты. А что? Сто лет тому назад Швейцария была захолустьем Европы среди гор, а ее уроженцы всюду двери открывали, профессия так и называлась – «швейцар». За две мировых войны на банковских вкладах приподнялись, доходами разумно распорядились, построили заводы фармацевтические, курорты обустроили горнолыжные, отели по всей стране, и живут себе припеваючи без единой нефтяной скважины. А что кому-то мешает их путь повторить? Вдруг кто-то камнем упал с высоты. Видно летел он на крыльях мечты. Прыгая с крыши, мог он не знать, как тяжело научиться летать. Бывает и так. Сейчас швейцарцы развернули у него в королевстве несколько исследовательских лабораторий и два заводика по производству синтетических наркотиков. Таблетки и порошки группы «экстази» и кокаина. В барах опять возникла мода на балтийский коктейль – спирт с кокаином. Потери среди населения от него были выше, чем от перестрелок. Ну, и ладно.
Африка большая, девки еще людей нарожают. Пора было к серьезным делам переходить.
Глава 10.
Настроение у меня было на редкость безоблачным. Редко удается простому человеку до вождя добраться. Не до того, который в набедренной повязке и с копьем, к нему у меня претензий нет.
Когда обычному парню из народа требуются деньги, он достает маузер и идет брать Тифлисское казначейство. Я товарища Сталина имею в виду. А вождь в это время сидит в ресторане в центре Женевы и, кофеек прихлебывая, результатов ждет. Ничем при этом не рискуя. Вот когда такого типа, который за общее дело в своих интересах людей бестрепетно по шею в болото загоняет и с любопытством смотрит, как они потом там пузыри пускают, вдруг прихватываешь, вот тогда понимаешь, день прожит не зря. Распирало меня прямо чувство глубокого морального удовлетворения. Даже снорк на переходе не огорчил. Стрельнул я его на ходу, лапы обрубил и дальше поскакал вприпрыжку. А мог бы и призадуматься, потому что, когда все очень хорошо, значит, скоро будет плохо. Пару артефактов с земли поднял и весь такой радостный на пост «Долга» вышел.
Увидел сразу лица до боли знакомые и порядком надоевшие. Ну, что они могут выдумать, чтобы свои шансы в бою поднять, а мои уменьшить? Сейчас узнаю.
- Привет, Кактус! И тебе не болеть, Граф! Вызываю вас на Арену, биться насмерть. Здесь для всех
