- Вывожу из бункера на базе танк класса «Мамонт». Засек две батареи залпового огня на дистанции три километра. Приступаю к уничтожению.
У меня тактический экран загорелся. Полыхали негасимым огнем казармы БАО и охраны, куча битого кирпича громоздилась вместо проходной, и рвался к проломам в ограждении противник силами до трех рот.
- Двести семьдесят один пехотинец и четыре танка «Черный орел». Куплены в Харькове…
- Вот только номер контракта и платежки Овсову сообщишь, - говорю ему.
У нас «Мамонт» экспериментальный, его под скалой импульс не достал, уцелела электроника и тележка с пулеметом. Она как раз в научном секторе немцам помогала опыт с артефактами проводить. Умник сразу, как взрыв засек, щит аварийный вниз сбросил. Одного ассистента в лепешку размазало, зато остальные уцелели. Не стой под стрелой, кури в специально отведенных для этого местах.
Только выбраться ей оттуда не представлялось возможным. Вниз из ангара вела узкая лестница, а поднять тридцать тонн броневой стали было нечем.
Взвод в сторону отделился, будут китайский сектор базы атаковать. И не предупредить их никак, там ни одного мобильного телефона не уцелело. Зато их в Китае миллиард, и переход под боком.
- Панда, - командую, знаю, что Умник сразу связь прямую даст, - аэродром атакуют. Бросай в переход всех готовых к бою армейцев. Противник численностью триста стволов и четыре танка. Работай, братишка.
А я-то как попал глупо. Все вижу, все знаю, а пользы – ноль. Самолеты Умник поднял, но все за две минуты решиться, летчики опоздают. И я опоздаю.
Мы уже в вертолете сидим, взлетаем. Со мной дежурное отделение гвардейцев из охраны Дворца. Броня боевая, каски-сферы, винтовки «Удар». А там кто-то бьется. Левый фланг залег. Отдохните, нас подождите, мы вас не больно убьем. Нам еще одиннадцать минут в воздухе болтаться. Их со стрельбища прижали.
- Умник, родненький, давай туда, там Бронза, - шепчу.
- Раззудись, плечо! – он в ответ орет.
Где только нахватался.
- Или мы не русские люди! – пошел в атаку.
Все стреляет одновременно. Гвардейцы взгляд от экрана не отрывают. Умник из пушки калибра сто пять миллиметров осколочными снарядами по пехоте работает, из двух пулеметов двадцатимиллиметровых ее косит, как серпом, и из ПТУРСа уже два танка поджег. Одновременно. Он промахов не знает.
Идут «Черные орлы» в лоб на «Мамонта». Стреляют на ходу попеременно. Тоже не мажут. Большой выбор у «Монолита». В сорок пять лет офицер-танкист на пенсии оказывается. И выясняет, что у него нет ничего, ни квартиры, ни специальности гражданской, ни здоровья. Жена его не любит, а дети тихо презирают. Их сто тысяч в моей стране. Вот секта их и нашла. Десяток еще живых по полю летному в атаку идут. Их этому учили. Еще снаряд в «Мамонта» попал. Полетела ходовая, гусеница перебита и гнутся тарелочки катков о бетон полосы. Огонь по пехоте. Сто шесть человек у нас уцелело, и двадцать четыре - китайский сектор блокировали. Горят позиции батарей залпового огня. Была бы у них артиллерийская поддержка, Умника бы уже сожгли.
Достал он третий танк. Подловил момент, когда тот притормозил, и всадил ему бронебойный снаряд под башню. А пулеметы пехоту в клочья рвут и к земле прижимают. Четвертый танк, он же последний в лобовую атаку пошел на таран. Два раза напоследок выстрелил по «Мамонту», тот за это время еще девятнадцать пехотинцев на фарш переработал. У нас их чуть больше трех десятков осталось. И все, кто китайцев блокируют. Это «Монолит». Умник не человек и в «Черном орле» не люди. Не задумываясь, на всей скорости врезались. Приподняло «Мамонта», смяло стволы пулеметные. А компьютер в ответ свой боекомплект подорвал. Только факел в небо синее полыхнул. Метров на десять вверх. И остались на базе Департамента только люди и звери.
Двадцать три активных ствола. А до подлета штурмовиков еще две минуты. А до нашей посадки – семь.
- Учитесь, парни, подыхать с форсом у танкистов. Почему мы их не знали? – командир гвардейцев на примере жизни учит.
- Знали, - говорю, - это Нож Данцигер на отдых из Зоны вышел.
Кто-то черным матом в сердцах завернул. Пора Ножа похоронить по-человечески. Повод подходящий. Погиб героем в боях с превосходящими силами противника.
Нам сверху хорошо видно направление атаки. К нам они идут, к нашей казарме рвутся. За Ленкой.
- Овсов, - говорю, - это захват. Им наш дознаватель нужен. Следовательно, рядом еще группа для вывоза пленных и трофеев.
- Занимайтесь своим делом, подполковник, - рычит не хуже Акеллы.
Послал, короче. Противник в цепь развернулся. Со стрельбища по ним два ствола работают, очень точных. Уже десятка полтора уложили. Бронза, девочка, хватит, меняй позицию и затаись! Мы скоро прилетим. А штурмовики через минуту будут!
И тут они по стрелкам из гранатометов ударили. Четыре дымных следа протянулись, и растеклось по земле озеро горящей плазмы. У меня сразу дыхание перехватило и ноги заныли. Смотрю на огонь и ни одной мысли в голове. Как же так? Ведь там Бронза, мой маленький кусочек счастья, артефакт прямо из Зоны. Какая сволочь здесь поет песню смерти чернобыльских псов?
Это я. Мой личный счет к богам всего мира стал воистину астрономическим. Если мы встретимся, они мне за все заплатят. Последние девять в атаку пошли. Ленку за волосы схватить, в переход затащить и одного хватит. Потом со своей стороны туннель пространственный закроют, и мы сидим на попе ровно, махорку курим. У них наш единственный контролер, а мы по уши в фекалиях. В дерьме, проще говоря, для тех, кто латынью не владеет. Восемь в дом вломились, девятый к задней двери бежит.
Взвод прикрытия «Монолита» тоже сюда двинулся, но проблемы у них возникли. Защелкали со стороны транспортного узла винтовочные выстрелы, пулеметы застрочили. Китайский спецназ через наш переход явился.
Не зря противник запасной выход перекрыл, только не знали сектанты, с кем столкнуться придется. Открылась дверь резко во всю ширь, и метнулся оттуда дикий зверь – пес чернобыльский матерый. Ветерана «Монолита» ничем не удивишь. Кто Камень увидел, тому ничего больше в жизни не надо. Один я на него посмотрел издалека и мимо прошел. Знал я, что нельзя было в том огне выжить, а все равно надеялся. Сразу на этом же вертолете к роднику полетим и плевать на секретность.
Пусть потом весь мир передерется за право своих дряхлых правителей припасть губами к живой воде, зато моя девочка будет со мной. Обе. Сразу. Сейчас казалось диким, что меня еще утром такая ситуация смущала. Нет в ней ничего странного. Ничего, подружатся. Лишь бы живая была. Штурмовики над базой в боевое пике зашли.
Нет для них целей. Китайцы весь заслон сектантов перестреляли. Восемь в казарме укрылись. Мы их уже не видим. Зато девятому туго приходится. Пока уходит от зубов пса, только уже бежит от ангара остальная стая. Вся пятерка с Агропрома. Там как раз одна девочка лишняя была, может, еще одна семья псов сложится. Сейчас они его порвут, подумал я злорадно. Ленка со щенками из дверей выбежала. Что там, в казарме происходит? Уже не важно. Майор Багрова с молодежью удирает во всю прыть, а у дверей возможную погоню шесть псов поджидают. Не дадут они «монолитовцам» артефакт перехода активизировать. Не выполнил отряд задачу. Врезали нам крепко и Бронзу убили. Твари, как я их всех ненавижу. Будет время, всех убью затейливо. Мясник может себя счастливчиком считать. С них я буду кожу целиком снимать, узкими полосками, чтоб больнее было.
- Давай сразу к стрельбищу, - пилоту нашего вертолета говорю. – Садись, двигатель не глуши. Может, сразу в Зону пойдем.
Хороши у нас гвардейцы, даже глазом не моргнули, в Зону, так в Зону. Метра два до земли оставалось, когда я из вертолета выпрыгнул. На бок упал, перекатился и к неподвижному телу бросился. Опять я без заместителя остался. Лежит Бамбук Савада с «винторезом» в руках. Весь мир прошел, а на почти родной земле не уцелел. Пусть Зона будет к тебе милостива, сталкер. Огляделся по сторонам, сначала ствол увидел. Бронза с мелкокалиберной винтовкой фирмы «Браунинг» занималась. Она ведь к соревнованиям готовилась, не к войне. Лежит в дренажной канавке и на ней ни царапины.
