диалекте. Называется он олтремонтанским, и говорят на нем в горной части страны, на юге. Как и этрусский, он очень плохо изучен. Но код настолько прост, что его даже кодом не назовешь. Да они и не собирались пользоваться тайнописью. В общем, информации вполне достаточно.
– А именно? – спросил Крессел, беря у Мэтлока странную на вид бумагу.
– Прежде всего я хотел бы объяснить, как она к нам попала. Без этого объяснения вы ничего не поймете.
– Мы слушаем. – Крессел вернул бумагу Лорингу, и тот бережно положил ее в чемоданчик.
– Курьер торговцев наркотиками – то есть человек, который едет в страну или регион, поставляющий наркотики, с инструкциями, деньгами, письмами, – отбыл полтора месяца назад. Но это был не просто курьер, а достаточно влиятельная фигура в иерархии, занимающейся распределением товара. Возможно, он проверял инвестиции. Его убили горцы в Торос-Даглары – это в Турции, в районе, где выращивают сырье. Судя по всему, он отказался там от поставок, после чего его убрали. Мы принимаем эту версию: действительно, торговцы наркотиками уходят из Средиземноморья, перемещаются в Южную Америку… Бумага была найдена на теле убитого, в кожаном поясе. Как видите, она побывала во многих руках. И цена на нее от Анкары до Марракеша росла. Наконец тайный агент Интерпола приобрел ее и передал нам.
– Да, далекое путешествие. Из Торос-Даг… как вы там сказали… в Вашингтон, – заметил Мэтлок.
– И к тому же дорогостоящее, – добавил Лоринг. – Только она сейчас не в Вашингтоне, а здесь. Из Торос-Даглары в Карлайл, штат Коннектикут.
– Полагаю, это не случайно. – Сэм Крессел сел, не сводя с Лоринга настороженного взгляда.
– Конечно. Информация, содержащаяся в этом документе, имеет отношение к Карлайлу. – Лоринг говорил спокойно, опершись на письменный стол; голос его звучал обыденно. Он производил впечатление учителя, объясняющего ученикам скучную теорему, которую, однако, надо знать. – Здесь говорится, что десятого мая, то есть через три недели, считая с завтрашнего дня, состоится конференция или совещание. Цифры соответствуют географическим координатам района Карлайла – долгота и широта по Гринвичу с точностью до минут. Эта бумага – одновременно приглашение и пропуск на конференцию. У каждого такого листа есть вторая половина или же он имеет определенную форму и его можно сравнить с образцом – простейшая мера предосторожности. Нам не хватает лишь точного места встречи.
– Одну минуту, – негромко, но резко произнес Крессел. – Не забегаете ли вы вперед, Лоринг? Вы еще не изложили нам своей просьбы, а уже сообщаете информацию, причем явно закрытую. Администрация университета не имеет ни малейшего желания превращаться в сыскную службу правительства. Так что для начала будьте любезны сказать, чего вы от нас хотите.
– Прошу извинить меня, мистер Крессел. Вы сказали, что я попал в затруднительное положение, и вы правы. Я действую крайне неумело.
– Как бы не так! Вы же профессионал.
– Подождите, Сэм. – Мэтлок поднял руку, удивленный необъяснимой враждебностью Крессела. – Силфонт сказал, что мы вправе отказаться от любого предложения. И если мы откажемся – а скорее всего мы так и сделаем, – то хотелось бы принять это решение осознанно, а не импульсивно.
– Не будьте наивным, Джим. Стоит вам узнать закрытую или секретную информацию – и вы мгновенно становитесь причастны к делу. Вы же не можете отрицать, что получили определенные сведения.
Мэтлок взглянул на Лоринга.
– Это правда?
– До некоторой степени – да. Не стану вас обманывать.
– Тогда почему мы должны вас слушать?
– Потому что это связано с университетом Карлайла. Уже в течение многих лет. И положение критическое. Предельно критическое, так как у нас всего три недели, чтобы предпринять какие-то шаги на основе этой информации.
Крессел поднялся, глубоко вздохнул и медленно выдохнул воздух.
– Создается кризис – без доказательств, – и навязывается участие. Кризис рассасывается, но остаются документы, которые показывают, что университет был молчаливым соучастником федерального расследования. Так было в Висконсинском университете. – Крессел повернулся к Мэтлоку. – Помните, Джим? Шесть дней беспорядков в кампусе, а потом полсеместра студенческих собраний.
– Это было затеяно Пентагоном, – сказал Лоринг. – Те обстоятельства не имели ничего общего с нынешними.
– Вы считаете, что если расследование ведет министерство юстиции, то это легче проглотить? Почитайте университетские газеты.
– Ради бога, Сэм, дайте же человеку договорить. Если не хотите слушать, отправляйтесь домой. А я выслушаю до конца.
Крессел посмотрел на Мэтлока.
– Хорошо, понимаю. Валяйте, Лоринг. Но помните: никаких обязательств. И мы не связаны обещанием хранить тайну.
– Что ж, я ставлю на ваш здравый смысл.
– Можете ошибиться. – Крессел подошел к бару и плеснул себе еще скоча.
Лоринг присел на край письменного стола.
– Я начну с вопроса – слышали ли вы когда-нибудь слово «нимрод»?
– Нимрод – это древнееврейское имя, – ответил Мэтлок. – Ветхий Завет. Потомок Ноя, правитель Вавилона и Ниневии. Был прославленным охотником, что заслонило более существенные обстоятельства, а именно – что он основал или построил большие города в Ассирии и Месопотамии.
– Еще раз браво, профессор, – улыбнулся Лоринг. – Значит,
– Более современного я не знаю. А вы, Сэм?
Крессел вернулся к своему стулу со стаканом в руке.
– Я понятия не имел даже о том, что вы сказали. Я думал, нимрод – это блесна для рыбной ловли. Специально для форели.
– В таком случае разрешите мне несколько расширить ваши познания… Не стану утомлять вас статистикой, связанной с наркотиками: я уверен, что вас постоянно бомбардируют этими данными.
– Постоянно, – подтвердил Крессел.
– Однако существует особая географическая статистика, с которой вы, может быть, и незнакомы. Торговля наркотиками в штатах Новой Англии развивается быстрее, чем в любом другом районе страны. Начиная с 1968 года происходило систематическое разрушение заградительных барьеров. Для сравнения: в Калифорнии, Иллинойсе, Луизиане борьба с наркотиками стала настолько успешной, что уже можно говорить о снижении кривых роста. На большее трудно надеяться, пока международные соглашения не обретут реальной силы. Однако в Новой Англии дело обстоит иначе. Здесь торговля наркотиками расширяется со скоростью степного пожара. И особенно поражены колледжи.
– Откуда вы это знаете? – спросил Мэтлок.
– Для этого существует много способов, но данные приходят всегда поздно, и предотвратить распространение наркотиков не удается. Осведомители, меченые документы из средиземноморских, азиатских и латиноамериканских источников, вклады в швейцарских банках. Но это все секретная информация. – Лоринг взглянул на Крессела и улыбнулся.
– Теперь я вижу, что вы там просто рехнулись, – неприязненно заметил Крессел. – Но если вы можете чем-то подкрепить свои обвинения, то, по-моему, вы должны сделать это публично и во всеуслышание.
– У нас есть причины не делать этого.
– Тоже секретные, я полагаю, – сказал Крессел с легким презрением.
– Есть тут одно обстоятельство, – продолжал Лоринг, не обращая на него внимания. – В привилегированных университетах Восточного побережья, больших и маленьких, таких как Принстон, Амхерст, Гарвард, Вассар, Уильямс и Карлайл, немалый процент студентов составляют сыновья и дочери людей, работающих в правительстве и в промышленности. Тут есть потенциальная возможность шантажа, и мы думаем, что к нему уже прибегали. Такие люди ведь особенно уязвимы и не хотят попасть в скандал, связанный с наркотиками.
– Допустим, что это правда, – перебил его Крессел, – хотя я сильно сомневаюсь, но у нас-то здесь
