кормежке.
В памяти Мэтлока вновь возникли «Гнездо Херрона», неприступная зеленая стена, отделявшая старика от внешнего мира. Есть какое-то сходство, подумал он. Возможно, так и должно быть – чтобы все закончилось именно в таком месте.
Он закурил и, затянувшись всего два раза, тут же потушил сигарету. Он крепко держал записную книжку перед грудью, словно это был непробиваемый щит, и при каждом звуке резко поворачивал голову, сознавая, что на карту поставлена его жизнь.
Интересно, где сейчас люди Дюнуа? Где спряталась его отборная гвардия? Что они делают – наблюдают за ним и смеются над его нервными подергиваниями, над его очевидным страхом? Или залегли среди деревьев, готовые выскочить и убивать не задумываясь?
И кого им придется убивать? Сколько человек будет у Нимрода и как они будут вооружены? Вообще придет ли Нимрод? Вернет ли он девушку, которую Мэтлок так любит? И если да, не попадут ли они с ней в резню, которая непременно начнется?
Кто же все-таки Нимрод?
Он затаил дыхание. Руки и ноги свело судорогой от страха. Он крепко закрыл глаза, сам не зная зачем – чтобы лучше слышать или молиться. Вот только он не верил в существование бога. Поэтому он слушал, крепко закрыв глаза, и наконец услышал.
Два автомобиля один за другим свернули с шоссе, на большой скорости подъехали к «Чеширскому коту» и резко затормозили. Взвизгнули шины.
Затем все снова смолкло. Даже птицы перестали петь – не было слышно ни звука.
Мэтлок шагнул назад, к беседке, и прижался к ее решетчатой стенке. Он напряг слух, чтобы уловить хоть что-то.
Тишина. И в то же время… нет… Снова какой-то звук, почти не нарушавший тишины, как шелест сухого листа. Какое-то неуверенное царапанье. Оно доносилось с одной из дорожек, ведущих к тому месту, где стоял Мэтлок.
Сначала звук этот был едва различим. Затем он стал чуть отчетливее, и Мэтлок услышал тихий стон, захлебнувшийся в рыдании:
– Джейми… Джейми! Пожалуйста, Джейми…
Мэтлок швырнул на землю клеенчатый пакет. От ярости и слез он ничего не видел. Он оторвался от спасительной решетки и вскрикнул так, что переполошил всех птиц.
– Пэт! Пэт! – вопил он. – Где ты? Пэт, боже, где ты? Где?!
Рыдания – от облегчения и от боли – стали громче:
– Здесь… Здесь, Джейми! Я ничего не вижу.
Он бросился по дорожке на звук ее голоса. Пэт стояла на коленях, уткнувшись забинтованной головой в землю. Она упала. По шее текли струйки крови: швы на голове разошлись.
Он бросился к Пэт и осторожно приподнял ее голову.
Под бинтами было несколько слоев широкой клейкой ленты, прилепленной к вискам и безжалостно наложенной на веки. Лента плотно, как стальной панцирь, стягивала лицо.
Мэтлок осторожно поднял девушку и прижался лицом к ее лицу, снова и снова повторяя:
– Теперь все будет в порядке… Все будет в порядке…
Внезапно, без предупреждения, без всякого перехода, лишенная возможности видеть из-за наклеенной ленты, девушка вскрикнула, напрягая избитое тело, вытягивая забинтованную голову.
– Отдай им! – кричала Пэт изо всех сил. – Ради бога, отдай то, что они хотят!
Он запнулся на дорожке, не решаясь выпустить ее из рук.
– Отдам, отдам, моя хорошая.
– Прошу тебя, Джейми, не давай им больше дотрагиваться до меня! Никогда!
Он медленно опустил девушку на мягкую землю.
– Сними с меня ленту! Пожалуйста, сними!
– Я не могу сейчас, моя хорошая. Тебе будет больно. Подожди немного…
– Пусть будет больно!.. Я больше не вынесу!
Что он может сделать? Что должен сделать? О боже! О господи! Да скажи же мне, сукин ты сын! Скажи! Скажи!
Он посмотрел в сторону беседки. Клеенчатый пакет лежал на земле – там, где он его бросил.
Выбора у него теперь не было. Ему было все равно.
– Нимрод! Нимрод! Выходи же, Нимрод! И веди с собой свою проклятую армию! Выходи же и получай! Нимрод! У меня все здесь с собой!
Наступила тишина. Потом он услышал шаги.
Точные, уверенные.
На средней дорожке показался Нимрод.
Адриан Силфонт.
– Мне очень жаль, Джеймс.
Мэтлок опустил голову девушки на землю. Он потрясенно молчал, не в силах осмыслить страшный, невероятный факт.
Его мозг отказывался воспринимать происходящее. Он медленно поднялся.
– Давайте, Джеймс. Мы же обо всем договорились. Мы позаботимся о вас.
– Нет… Нет, я не отдам… Я вам не верю! Это не правда. Этого не может быть…
– Нет, все именно так. – Силфонт щелкнул пальцами правой руки. Это был сигнал.
– Нет… Нет! Нет! Нет! – закричал Мэтлок. Девушка заплакала навзрыд. Он обернулся к Силфонту. – Мне же сказали, что вас увезли! Я считал вас мертвым и винил себя в вашей смерти!
– Никто меня не увозил – меня эскортировали. Давайте сюда дневники. – Раздраженный Силфонт снова щелкнул пальцами. – И корсиканскую бумагу. Насколько я понимаю, и то и другое при вас.
Послышались еле уловимый шорох, сдавленный кашель, приглушенные восклицания. Силфонт быстро обернулся и резко сказал, обращаясь к своим невидимым подручным:
– Выходите!
– Но все-таки зачем?
– Мы были вынуждены. Я был вынужден. У нас не было выхода.
– Не было выхода? – Мэтлок не верил своим ушам. – Не было выхода из чего?
– Из катастрофы! Мы находились на грани финансового краха! Наши последние ресурсы были исчерпаны; больше обращаться было не к кому. Моральная коррупция достигла апогея – просьбы университетов стало невыгодно удовлетворять, они всем надоели. У нас оставался единственный выход: подняться над теми, кто погряз в коррупции. Мы так и поступили – и выжили.
Несмотря на все свое смятение, Мэтлок вдруг увидел, как из отдельных кусочков головоломки складывается картина. Скрытые колесики секретного сейфа стали на место, и тяжелая стальная дверь открылась… Неожиданный фонд Карлайла… Но дело не ограничивалось Карлайлом: Силфонт только что сказал об этом. Просьбы о финансовой помощи надоели! И вот начался сбор средств… негласный, но начался!
Повсюду!
Во всех университетах продолжали изыскивать средства, но уже спокойно, без угрозы финансового краха, которая еще недавно была темой бесконечных кампаний в десятках колледжей и университетов.
Напрашивался вывод – если бы кто-то потрудился его сделать, – что кризисы миновали. Восстановилась нормальная жизнь.
Но на самом деле это было не так. Нормой стало извращение.
– Боже милостивый! – в ужасе прошептал Мэтлок.
– Он, могу вас заверить, никак нам не помог, – ответил Силфонт. – Все наши достижения – дело рук человеческих. Посмотрите на нас теперь… Полностью независимы! Наша сила непрерывно растет. Через пять лет каждый из крупных университетов на северо-востоке станет частью независимой федерации!
– Вы больны… Вы – раковая опухоль!
– Мы выжили! И, право же, выбор был не таким уж трудным. Никто ведь не пытался остановить ход событий. И меньше всего мы… Просто мы приняли решение десять лет тому назад заменить основных
