Ноэль почувствовал, как ее рука обхватила его, а в спину уткнулся пистолет.
– Вот ключ. Откройте дверь. Ему трудно двигаться.
Небольшая комната, в которую они вошли, была похожа на любую другую, которую можно было представить в любом подобном доме в сельской глубинке Франции, за одним исключением: две стены были отданы книгам. Все остальное просто до примитивности: крепкая мебель неопределенного стиля, тяжелый старомодный письменный стол, несколько незажженных ламп с обыкновенными абажурами, деревянный пол и толсто оштукатуренные стены. Книги были в явном беспорядке.
В дальнем углу комнаты, в инвалидном кресле, сидел очень худой человек. Он располагался между напольной лампой и низким столиком. Свет падал из-за его левого плеча. В руках он держал книгу. Волосы, седые и редкие, тщательно причесаны. Холкрофт предположил, что ему было далеко за семьдесят. Несмотря на изможденный вид, лицо выглядело строгим, а выражение глаз за очками в стальной оправе – тревожным. Одет он был в наглухо застегнутую шерстяную кофту и вельветовые брюки.
– Добрый вечер, герр Оберст, – произнесла Хелден. – Надеюсь, мы не заставили вас ждать слишком долго.
– Добрый вечер, Хелден, – ответил старик, откладывая книгу в сторону. – Главное, что вы уже здесь, целые и невредимые.
Ноэль как загипнотизированный смотрел на хилую фигуру человека, который опустил руки на подлокотники инвалидного кресла и медленно поднялся. Он был очень высок. В его речи слышался акцент явно немецкий и столь же явно аристократический.
– Вы – тот молодой человек, который звонил мисс Теннисон, – сказал он утвердительно. – Меня зовут просто Оберст-Полковник, что не является моим званием, но, боюсь, так придется называть меня и впредь.
– Это Ноэль Холкрофт. Тот самый американец. – Хелден сделала шаг влево, демонстрируя пистолет в своей руке.
– Он здесь против своей воли. Он не хотел говорить с вами.
– Здравствуйте, мистер Холкрофт. – Полковник кивнул, не подав руки. – Могу я поинтересоваться, почему вы отказывались поговорить со стариком?
– Я не знаю, кто вы, – ответил Ноэль как можно спокойнее. – Кроме того, предмет нашей дискуссии с мисс… Теннисон… конфиденциален.
– Она тоже так думает?
– Спросите ее. – Холкрофт затаил дыхание. Через минуту он узнает, насколько был убедителен.
– Да, – сказала Хелден, – если это только правда. А я думаю, что правда.
– Понятно, видимо, тебя удалось убедить. Ну а я хитер как дьявол. – Старик снова опустился в кресло.
– Что это значит? – спросил Ноэль.
– Вы не будете касаться конфиденциальной темы, а я должен умудриться задать вопросы, ответы на которые помогут ослабить нашу обеспокоенность. Видите ли, мистер Холкрофт, у вас нет причин меня бояться. Напротив, у нас имеются основания опасаться вас.
– Почему? Я не знаю вас, вы не знаете меня. Во что бы вы там ни были вовлечены, это не имеет ко мне никакого отношения.
– Мы все должны быть в этом уверены, – проговорил старик. – В телефонном разговоре вы сказали Хелден о безотлагательности, о большой сумме денег, о делах более чем тридцатилетней давности.
– Сожалею, что она сказала вам об этом, – перебил Ноэль, – даже этого слишком много.
– Она очень мало сказала, – продолжал Полковник. – Только то, что вы виделись с ее сестрой и интересуетесь ее братом.
– Я повторяю еще раз. Это конфиденциально.
– И наконец, – продолжал старик так, будто Холкрофт ничего не говорил, – что вы намеревались тайно встретиться.
– У меня есть на то причины, – сказал Ноэль. – К вам это не имеет никакого отношения.
– Так ли?
– Да.
– Позвольте тогда коротко подытожить сказанное. – Полковник сплел пальцы, устремив взгляд на Холкрофта. – Безотлагательность, крупная сумма денег, события, имевшие место три десятилетия назад, интерес к потомкам члена высшего командования Третьего рейха и, может быть, самое главное – тайная встреча. Разве это ни о чем не говорит?
Ноэль не позволил втянуть себя в разговор:
– Понятия не имею, о чем это говорит вам.
– Тогда я уточню. О ловушке.
– Ловушке?
– Кто вы – мистер Холкрофт? Приверженец ОДЕССЫ или, может быть, «Возмездия»?
– ОДЕССЫ… или… чего? – переспросил Холкрофт.
– «Возмездия», – резко повторил старик, произнеся слово с фонетическим ударением.
– «Возмездия»?.. – Ноэль посмотрел на калеку таким же пронизывающим взглядом. – Я не понимаю, о чем вы говорите.
Полковник взглянул на Хелден и снова перевел глаза на Холкрофта.
– Вы хотите сказать, что не слышали ни о том ни о другом?
– Я слышал об ОДЕССЕ, но ничего не знаю о… «Возмездии»… или как вы там это называете.
– ОДЕССА и «Возмездие». Наемники и убийцы. Преследователи детей.
– Преследователи детей? – Ноэль покачал головой. – Вам следует пояснить, потому что у меня нет даже смутного представления о том, о чем вы говорите.
Старик снова посмотрел на Хелден. Что значили их взгляды, Холкрофт не понял, но Полковник повернулся к нему, буравя глазами, будто изучая опытного лжеца и пытаясь отыскать признаки обмана.
– Я задам вам откровенный вопрос. Вы – один из тех, кто разыскивает детей нацистов? Кто повсюду преследует их, убивая из мести за преступления, которые они никогда не совершали; наказывая невинных в назидание другим? Или заставляя их присоединяться к вам. Угрожая им документами, рисующими их родителей монстрами, угрожая выставить их отпрысками психопатов и убийц, если они отказываются быть завербованными; разрушая их жизнь во имя вашей безумной идеи? Это люди, которые ищут детей, мистер Холкрофт. Вы – один из них?
Ноэль облегченно закрыл глаза.
– Я не могу вам передать, до какой степени вы ошибаетесь. Не могу вам сказать ничего большего, но вы настолько заблуждаетесь, что это просто невероятно.
– Нам нужны доказательства.
– Можете не сомневаться. Я не причастен к таким делам. И никогда не слышал о подобном раньше. Эти люди просто больны.
– Да, они больны, – согласился Полковник. – Поймите меня правильно. Мстители нашего времени разыскивают действительных монстров, избежавших наказания преступников, которые продолжают смеяться над Нюрнбергом, и тут нам нечего возразить. Это другое дело. Но преследование детей должно быть прекращено.
Ноэль повернулся к Хелден:
– Это и есть то, от чего вы бежали? Спустя столько лет они все еще охотятся за вами?
Ответил старик:
– Акты насилия происходят каждый день. Повсюду.
– Так почему же об этом мало кому известно? – возмутился Холкрофт. – Почему об этом молчат газеты? Почему все эти факты замалчиваются?
– Думаете… всем, как вы сказали, есть до этого дело? – спросил Полковник. – До детей нацистов?
– Господи, они же были совсем детьми. – Ноэль снова взглянул на Хелден. – Неужели то, чему я был свидетелем, имеет к этому отношение? Вы должны защищать друг друга? Это приняло такие масштабы?
– Нас называют детьми Проклятых, – просто сказала дочь фон Тибольта. – Мы прокляты без вины.
– Я не понимаю этого, – протестующе сказал Холкрофт.
