мы не были втянуты в это.
– Мы? – В голосе Кассета послышалась тревога.
– Моррис Панов и я получили одинаковые телеграммы от Джейсона Борна с просьбой быть вчера в двадцать один тридцать в Луна-парке. Дело было охарактеризовано как крайне срочное, и мы должны были встретиться с ним возле стрелкового зала, но не должны были ни при каких обстоятельствах звонить ему домой и сообщать об этом третьим лицам… И я, и Панов, независимо друг от друга, решили, что Джейсон не желает беспокоить жену и хочет сказать нам что-то лично, то, что она знать не должна… Мы приехали на место почти одновременно, но я увидел Панова первым и сообразил, что дело нечисто и все специально организовано. С любой точки зрения, особенно с точки зрения Борна, мы должны были бы сперва переговорить друг с другом по телефону, но в телеграмме особо отмечалось, чтобы мы никуда не звонили. Все это было очень подозрительно, и я постарался сделать все возможное, чтобы убраться оттуда вместе с Пановым как можно быстрее. Все это смахивало на ловушку.
– Вас засекли, – сказал Кассет тоном, не допускающим возражений.
– Именно эта мысль и засела мне в голову, но, к счастью, со мной была моя старая добрая трость, годящаяся не только на то, чтобы поддерживать меня при ходьбе. Я перебил кучу подбородков и коленей, врезал по нескольким животам и сиськам, и мы успели смотаться оттуда, но эта бедная женщина была убита.
– Ну и что ты думаешь об этом? – спросил Валентино.
– Не знаю, Вал. Это была ловушка, без вопросов, но что это была за ловушка? Если то, о чем я подумал тогда и о чем продолжаю думать сейчас, верно, то вопрос в том, как снайпер мог промазать с такого расстояния? Выстрел был произведен слева и сверху от меня, не то чтобы я видел стрелка, но положение тела женщины и кровь на горле свидетельствовали о том, что пуля попала в нее сбоку, когда она поворачивалась. Выстрел не мог быть произведен из стрелкового зала, потому что оружие там закреплено цепочками, и к тому же размеры раны говорили о применении гораздо большего калибра, чем у всех этих пукалок в тире. Если бы убийца хотел снять меня или Мо Панова, то перекрестие его прицела не было бы так далеко от нас. Если только мои рассуждения верны.
– Да, мистер Конклин, думаю, верны, – сказал директор. – И ведут они к наемному убийце по кличке Шакал, не так ли?
– Карлос? – воскликнул Де Соле. – Ради бога, что Шакал мог иметь общего с убийством в Балтиморе?
– Джейсон Борн, – ответил Кассет.
– Да, я догадываюсь, просто это кажется несообразным. Борн был грязным бандитом, боевиком, привезенным из Азии в Европу для того, чтобы выманить на него Карлоса. Но эта операция провалилась. Как только что сказал господин директор, Борн вернулся обратно на Дальний Восток, где был убит четыре или пять лет назад. И все же Алекс говорит, что этот Борн еще жив и что он, Алекс, и еще кто-то по фамилии Панов получили от Борна телеграммы… Бога ради, объясните мне, чем связаны мертвый уголовник, самый неуловимый и опасный наемный убийца в мире и прошлый вечер?
– Ты недавно пришел, Стиви, – негромко заметил Кассет. – Очевидно, по словам Алекса, эти события имеют много общего.
– Тогда прошу объяснить подробнее.
– Думаю, вам следует повторить рассказ с начала, мистер Конклин, – попросил директор. – Кто такой Джейсон Борн?
– Хотя этот человек знаменит, на самом деле его никогда не существовало, – ответил бывший разведчик.
Глава 3
– Настоящий Джейсон Борн был сущим дерьмом, типичным параноиком, бродягой из Танзании, подрядившимся во Вьетнаме на одну операцию, суть которой до сих пор покрыта мраком. Банда, принявшая его, состояла из убийц, отщепенцев, контрабандистов и воров, преимущественно бежавших из тюрем, причем многие имели смертный приговор. Но им был знаком каждый дюйм джунглей Юго-Восточной Азии, и они действовали в тылу врага, слава богу, в нашу пользу.
– Это «Медуза», – прошептал Де Соле. – Все сведения о ней засекречены. Как в могиле. Они были похожи на животных, убивали поминутно и без причин и следствия. Кстати, эти дикари умыкнули миллионы долларов.
– Такой была большая их часть, но не все, – возразил Конклин. – Настоящий Борн абсолютно точно подходит под данное описание, а кроме того, он предал своих товарищей. Командир этого батальона смерти обнаружил Борна передающим по рации сведения о дислокации «Медузы» северным вьетнамцам. Он пристрелил предателя на месте и бросил его тело гнить в болотах Танкуанга. Джейсон Борн исчез с лица земли.
– Но он появился вновь, так, мистер Конклин? – заметил директор, опираясь локтями на стол.
– Но в другом теле, – ответил Алекс, кивнув директору. – И для других целей. Человек, казнивший Борна в Танкуанге, взял его имя и согласился пройти подготовку для участия в операции под названием «Тредстоун-71». Так называлось здание в Нью-Йорке на семьдесят первой авеню, где этот человек прошел жесточайшую подготовку. На бумаге план предстоящей операции казался отличным. Но, как всякая бумажная стратегия, он провалился по причинам, которые никто не мог не то чтобы предсказать, но даже представить. После трех лет вживания в роль второго по величине наемного убийцы мирового класса и прибытия в Европу для того, чтобы, как верно заметил Стиви, вызвать Шакала из его норы на свет на его собственной территории, наш человек был ранен и потерял память. Он был найден рыбаками полумертвым в Средиземном море и привезен ими в Порт-Нойра. Он не помнил о том, кто он и откуда. Очевидным было только то, что он мастер разнообразных боевых искусств, говорит на нескольких азиатских языках и, несомненно, высокообразованный человек. С помощью врача-англичанина, алкоголика, сбежавшего ото всех в Порт-Нойра, наш человек начал собирать по кусочкам свою жизнь и восстанавливать здоровье и психику. Это давалось ему дьявольски нелегко… и мы, кто заварил эту кашу, кто изобрел этого мифического Джейсона Борна, оказались здесь не у дел. Мы ничем не могли ему помочь. Не понимая до конца, что с ним происходит, мы решили, что Борн полностью изменился и на самом деле стал тем мифическим наемным убийцей, которого мы создали для охоты на Карлоса. Я сам пытался убить Борна в Париже, но он, хотя и мог отстрелить мне голову, не сделал этого. Ему удалось вернуться обратно лишь благодаря необыкновенному таланту одной канадки, которую он встретил в Цюрихе, которая теперь стала его женой. Эта леди была и есть самая сообразительная и умная женщина из всех, кого я встречал в жизни. И теперь ее, мужа и детей снова столкнули в кошмар, в котором они опять вынуждены бороться за свое существование.
Удивленно искривив аристократический рот и держа трубку на уровне груди, директор спросил:
– Итак, вы пытаетесь склонить нас к мысли, что убийца Джейсон Борн – это вымышленная фигура, уловка? Что он не совершал преступлений, не убивал, как это ему неоднократно приписывалось?
– Он убивал, но по нашему приказу или для того, чтобы выжить, но он никогда не был наемным убийцей. Этот миф был создан нами лишь с целью поимки или ликвидации Карлоса, Шакала.
– О боже! – воскликнул Кассет. – Но каким образом вам это удалось?
– Благодаря массированной дезинформации по всему Дальнему Востоку. Мы дожидались любого более или менее громкого убийства, и Джейсон Борн немедленно вылетал на место его совершения, где бы это ни произошло: в Токио или Гонконге, Макао или Корее – словом, в любое место, и подделывал доказательства, переводя улики на себя самого, зарабатывая тем самым авторитет и превращаясь в легенду. Три года наш человек жил на дне, среди наркоманов, торговцев оружием, бандитов, ради одной-единственной цели: перебраться наконец в Европу и стать наживкой для Карлоса, начав отбивать у него хлеб в его исконной вотчине – Франции, Испании, Германии, Италии. Нужно было сорвать как можно больше контрактов Шакала, чтобы он высунулся на поверхность, ненадолго, ровно на столько, чтобы можно было успеть всадить ему пулю в голову.
Над столом повисло гнетущее, напряженное молчание. Де Соле прервал его первым, проговорив негромко, почти шепотом:
– Что же за человек он был, если согласился пойти на такое?
Конклин быстро взглянул на Стивена и ответил монотонным, почти безжизненным голосом:
– На такое мог пойти только тот, кому нечего терять, потому что он уже все потерял. Тот, кто постоянно
