не надо было идти по главной дороге.
– Где ты живешь? – спросил Эд, когда Келли села в машину.
– Какая тебе разница?
– Должен же я знать, куда тебя отвезти.
– Мэйпл-стрит, двенадцать.
Келли назвала первый адрес, который пришел ей в голову. Адрес Агнесс.
– Фешенебельный райончик, – заметил Эд.
– Не такой фешенебельный, как Молхол-драйв.
– Да, может быть… Послушай, Келли, я не собираюсь сейчас…
– Мы едем куда-нибудь или нет?
Эд завел машину.
– Да, едем. Но вначале ты меня выслушаешь.
– А куда мне деваться? – недобро усмехнулась Келли. – Я же в твоей машине.
Несколько минут они ехали молча. Эд собирался с мыслями, Келли ждала. В ней постепенно закипало отчаяние. Разве ему мало того, что он сделал? К чему эта комедия?
– Я знаю, что ты обо мне думаешь, – начал Эд. – И я полностью с тобой согласен. Нам нет прощения, мне и Билли. Мы поступили мерзко…
– Не надо заниматься самобичеванием, – перебила его Келли. – Мне это неинтересно.
– Но я хочу, чтобы ты знала…
– Я уже все знаю, Эд. Мне все равно, почему ты решил помочь Билли. Главное, что ты ему помог. Ваша затея увенчалась успехом, мы об этом уже говорили. Зачем повторяться?
От ее равнодушного тона у Эда по коже побежали мурашки.
– Потому что я не хочу, чтобы все это так закончилось!
– А чего ты хочешь?
Он не знал, стоит ли говорить ей правду. Вчера он не колебался бы ни секунды, но сегодня перед ним была другая женщина. Повзрослевшая, настороженная, готовая сражаться за свое достоинство и душевный покой. Вчера они были вместе, сегодня он превратился в ее врага. А от врагов не ждут признаний в любви…
Но с него хватит недомолвок и лжи. Он и так слишком долго молчал.
– Я хочу быть с тобой.
Келли стиснула руки. Эду, видимо, мало того, что она перенесла. Ему хочется, чтобы она страдала вечно. Снова и снова доверяла, а потом корчилась от боли. Ну уж нет.
– Это тоже часть вашего плана?
Эд дернулся как от удара.
– Это не имеет к Билли никакого отношения. Сейчас я говорю только о себе.
– А я не хочу говорить о тебе, – произнесла Келли через силу.
– Но почему? Я прошу у тебя прощения. Давай сделаем вид, что ничего не было…
– Полностью с тобой согласна. Я вычеркну эти выходные из своей жизни.
– Нет, ты меня не поняла. Забудем об этой глупости с местью, не о нас.
– «Нас» не существует, – холодно сказала Келли.
Эд вцепился в руль и сильнее нажал на газ.
– Неправда. Этой ночью…
– Я совершила ошибку. И надеюсь забыть о ней как можно скорее.
– Но я не хочу, чтобы ты забывала! – Эд резко крутанул руль, поворачивая на Мэйпл– стрит.
– А я не хочу попасть в аварию. Следи, пожалуйста, за дорогой, Эдди.
Эд стиснул зубы. Похоже, что Билли прав. Она не нуждается ни в его извинениях, ни в нем.
– Останови у того розового дома, – сухо сказала Келли.
Эд так резко дал по тормозам, что она чуть не врезалась в лобовое стекло.
– Извини, – процедил он.
– Ничего страшного. – Келли улыбнулась и открыла дверцу. – Кстати, если тебя не затруднит, пришли, пожалуйста, мою одежду и вещи и, самое главное, ключи от машины. Они принадлежат компании.
– Конечно. Не переживай.
– Спасибо.
Она вышла из машины и даже махнула Эду рукой на прощание. Приложив ладонь ко лбу, он наблюдал за ней. Неужели все так и закончится? Неужели он в первый раз в жизни влюбился лишь затем, чтобы потерять любовь?
Келли быстро дошла до входной двери и позвонила. Ей ужасно хотелось оглянуться и посмотреть, уехал ли Эд, но гордость не позволила сделать это. Она и без того слишком много разрешила ему…
– Келли, это ты?
Агнесс открыла дверь и во все глаза смотрела на лучшую няню своего агентства. Копна взъерошенных волос, бледное личико с синяками под глазами, мужской халат и босые израненные ноги свидетельствовали о том, что выходные прошли бурно…
Агнесс схватила Келли за руку и втащила в дом.
– Что с тобой случилось?
Келли вяло улыбнулась.
– Это долгая история.
– Тебя кто-нибудь видел?
– Кажется, никто. Тотенхэм словно вымер. А если кто и видел, то вряд ли узнал.
– Слава богу, – с облегчением выдохнула Агнесс. – Но с тобой… э-э… все в порядке?
Келли вздохнула.
– Нет.
После того как Келли приняла ванну и переоделась в платье Агнесс, они сели в гостиной с кофе и бутербродами и поговорили по душам. Говорила в основном Келли. Два года она молчала о том, что тяготило ее, но больше молчать не могла. Агнесс слушала внимательно, не перебивала. Только ахала и прижимала руки к сердцу.
– Да уж, история, – выдохнула она, когда Келли закончила. – Давай я тебе новый кофе сварю, твой совсем остыл.
Келли согласилась и с новым кофе, и с новой порцией бутербродов. После двухлетнего одиночества так приятно было почувствовать чью-то заботу и теплоту.
– Тебе не позавидуешь, – задумчиво проговорила Агнесс, поставив перед Келли кофейник. – Сволочи они, конечно, и Билли, и Фултон… но тебе не кажется, что ты немного поторопилась?
Рука Келли дрогнула, и несколько капель кофе упало на прозрачный стол.
– Что ты имеешь в виду? Я должна была всех простить и со всеми помириться?
Агнесс покачала головой.
– Нет. Твоего бывшего еще и поколотить не мешало бы, какое ему прощение… А вот Эдуард – совсем другое дело. По крайней мере, я так думаю.
Многозначительный тон Агнесс смутил Келли.
– Он ничем не лучше Билли!
– Неужели? За тобой побежал именно он.
Келли фыркнула.
– Еще бы! Если бы я пропала, «Суперняня» могла бы подать на него в суд! Я должна была до вечера находиться в его доме.
– Вряд ли Эд думал об этом, – улыбнулась Агнесс. – По-моему, он думал только о тебе.
– Ты там не была. Ты не знаешь, – сердито буркнула Келли.
– Я догадываюсь. Это логично. Все затевалось как месть, как игра… Не делай такие глаза, Келли, тебе это не идет. Мальчишки, что с них возьмешь? Иногда они ведут себя очень странно. Зато потом… – Агнесс
