Натаниэль поднял голову.
– Я могу помочь, – вызвался он с набитым ртом.
У Барка в глазах появилась улыбка.
– Я не тебя имел в виду, парень.
– Но я хорошо работаю. Скажи ему, Далси, – умоляюще проговорил он.
Взглянув на серьезное лицо мальчика, Далси ласково ответила:
– Конечно, Натаниэль. – В ее голосе появилось воодушевление. – Да и все мы можем помочь в поле.
– Это дело не для женщин и детей, – твердо произнес Кэл.
– Но… – начала было Далси.
– Я согласна, – прервала ее тетя Бесси. – К тому же я уже несколько раз напоминала детям, что разговаривать они должны, только когда к ним обратятся, и не с набитым ртом. Надеюсь, мне не придется говорить об этом снова. – И она многозначительно посмотрела на Натаниэля.
– Да, мэм, – понурив голову, ответил мальчик.
Когда все перешли в гостиную, Фиона указала на портрет, висевший над камином:
– Кто эти люди? Такие красивые!
– Наши родители, – в голосе Барка появилось тепло.
– Кэл похож на отца, – сказала Старлайт.
– Очень похож, – согласилась тетя Бесси. – Его и назвали в честь отца. Мой брат Кэлхен был весьма уважаемым судьей. А Барклай и Дарвин больше похожи на мать. Кэтрин была настоящей дамой и прекрасной учительницей. Ее все любили. Она стала мне лучшей подругой, когда вышла замуж за моего брата. Я постоянно скучаю по ней.
– Их давно нет? – нерешительно спросила Старлайт.
– Прошло уже три года. Кэлхен опередил Кэтрин меньше чем на месяц. Я уверена, что бедняжка умерла от горя. – Тетя Бесси вздохнула. – Любимый муж умер, все сыновья были на войне, и никто не мог ее утешить в трудный час. Черт бы побрал эту войну, – пробормотала она, откинувшись на спинку мягкого кресла. Клара ахнула, услышав из ее уст проклятие, а тетя Бесси уже громче продолжала: – Никогда не прощу этим янки того, что они сделали с моим любимым Югом.
– Не все зверства лежат на совести янки, – возразила Далси.
– Что за вероломные речи! – возмущенно обрушилась на нее тетя Бесси. – Девочка, ты разве не видела, что генерал Шерман сделал с нашей землей? Он сжег наши посевы, переколол весь скот, разрушил наши дома!
– Я это знаю, – ответила Далси. – Но к нашим бедам причастны многие, и далеко не все они янки.
– Вы совершенно правы. – Слова Кэла прозвучали тихо, но все повернулись к нему. – Ни на Юге, ни на Севере не осталось ни одного человека, не затронутого войной.
Роберт начал раздавать кофе, молоко и пирог с малиновым вареньем. Клара долго и пристально смотрела на свой кусок пирога, будто не веря собственным глазам.
– Мне что, можно съесть его целиком? – шепотом спросила она.
Получив подтверждение, девочка в считанные секунды управилась с лакомством. Далси предложила ей свою долю, но Клара покачала головой:
– Это будет нечестно.
Далси не решилась спорить с ее представлениями о том, что хорошо, а что плохо. Вскоре у девочки стали слипаться глаза, и она положила голову Далси на плечо.
– Пойдем, Клара, – прошептала Далси. Подошел Кэл и взял Клару на руки.
– Если вы посветите мне, мисс Трентон, я отнесу ее. Она ведь только сегодня встала с постели.
– Благодарю вас. – Далси взяла со стола свечу и направилась к двери.
Она поднималась по изогнутой лестнице, и сердце ее с каждым шагом билось все сильнее. Далси распахнула дверь в комнату Клары, поставила свечку на тумбочку и посторонилась, чтобы Кэл мог уложить спящую девочку. После этого накрыла ее одеялом и поцеловала в лоб. Выпрямившись, Далси обернулась и прошептала:
– Спасибо вам.
Кэл ничего не ответил. Он смотрел на нее, и взгляд этот был таким глубоким и пристальным, что у Далси по спине забегали мурашки.
– Спокойной ночи, мистер Джермейн.
Она направилась к двери, и тут он неожиданно взял ее за руку и задул свечу. Темноту теперь рассеивал лишь слабый свет, идущий из коридора. Свечка выскользнула у девушки из рук и упала бы на пол, если бы Кэл не поймал ее и не поставил на комод.
Потом с неожиданной нежностью коснулся ее щеки. Даже если бы он дал ей пощечину, это поразило бы ее меньше. Кровь у нее в жилах словно превратилась в обжигающее пламя. Но вдруг его прикосновение перестало быть нежным – он взял ее за голову и притянул к себе.
– Вы не должны… – начала, было, она, но его рот накрыл ее губы, не дав договорить.
