любопытнее всего было то, что их перья намокли в считаные секунды. Отулисса недоверчиво захлопала глазами. Эти совы утонули с такой скоростью, словно были сделаны из камня! Отулисса не могла понять, что поразило ее больше — неожиданное боевое мастерство Клива или то, с какой молниеносностью море проглотило четырех мертвых сов. Поморгав еще несколько раз, она посмотрела на Клива. Впервые за долгое время Отулисса чувствовала себя ужасно глупо в своих двойных выкидных когтях с однощелчковым отскоком и прочими техническими новшествами. «Сплошная технология! — сердито подумала Отулисса. — А Клив укокошил четверых сов без всякого оружия!»
Она попыталась взять себя в когти.
— Клив! — воскликнула Отулисса. — Я знаю, как ты это сделал, но хочу знать, почему, как и когда ты этому научился.
Но прежде чем он успел ответить, Отулисса вспомнила, как по дороге сюда Крепыш спросил у Клива, почему он так странно переглянулся с Тенгшу перед тем, как мудрец покинул Великое Древо. «Странно? — смущено пролепетал тогда Клив. — Даже не знаю… Возможно, это был просто нервный тик?»
Теперь Отулисса вспомнила об этом, и ей все стало ясно. Она выпрямилась на раскачивавшемся обломке льда.
— Ты сказал Крепышу, что у тебя был нервный тик. Но у тебя не было никакого тика, правда?
— Нет, дорогая, не было. Подумай сама, разве я смог бы научиться пути благородной кротости, если бы страдал тиками и нервными расстройствами?
— Значит, ты брал уроки у Тенгшу?
Клив кивнул.
— За моей спиной? — дрожащим голосом спросила Отулисса.
— Милая, я боялся, что у меня ничего не получится! Ведь до сих пор я никогда не сражался. Ты же знаешь, я миролюбивая сова.
— Но почему сейчас ты решил стать другим? Почему ты захотел учиться?
— У меня были плохие предчувствия. Когда я прилетел на Великое Древо, меня ужаснули рассказы о Стриге и его злодействах. А когда я узнал, что он все еще жив, то впервые почувствовал… Даже не знаю, как это объяснить. Думаю, мною руководил не столько страх, сколько любовь. Я хочу сделать все, чтобы защитить тебя и то, что ты любишь. Великое Древо и тех, кто на нем живет.
— Выходит, ради меня ты взялся за оружие? — недоверчиво спросила Отулисса.
— Не за оружие. Ради тебя я выучился искусству Даньяр. Мне кажется, что впереди нас ждут страшные времена, Отулисса. Я уверен, что приближается большая война. Ради этой войны Нира и Стрига пытаются возродить хагсмаров. Слишком многое лежит на весах, Отулисса. Уголь и… ты.
Глава XX
Стычка у Филиновых ворот
Сорен моргнул. Он до сих пор не мог поверить в то, что они с Гильфи оказались втянуты в столкновение. Трясущийся от страха Венцель каким-то чудом сумел вернуть себе способность летать и вновь заработал крыльями, однако момент был уже упущен. Теперь все трое Ночных стражей оказались зажаты под сдвоенной тенью Филиновых ворот. Три пещерные совы грозно наступали на них, выставив вперед боевые когти с горящими на них углями, похожими на красные глаза самого хагсмира. Сорен был в смятении. Им осталась всего половина пути до Волчьего клыка! Они бы давно были там, если бы Венцель не сбился с дороги! А что, если у Венцеля настоящий уголь? Сорен всем желудком надеялся, что это не так. Глаукс всемогущий, сделай так, чтобы Руби или Фритта благополучно доставили уголь на Волчий клык! Потому что здесь ситуация сложилась самая угрожающая. Числом противники были равны, но вот силами — нет. Пещерные совы крупнее сипух и вчетверо больше маленькой Гильфи.
— Что у тебя в сумке, малый? — спросил Тарн. Сорен сразу узнал его. Тарн был архитектором и главным строителем огромного подземного лагеря, который Чистые вырыли в пустыне Кунир перед битвой в Серединном царстве. Недавно Нира назначила эту пещерную сову своим первым заместителем в армии Чистых. Интересно только, на кого он работал сейчас — на себя, на Ниру или на кого-то еще? Не успел Сорен как следует задуматься над этим вопросом, как откуда-то с вершины Филиновых ворот раздался незнакомый голос:
— Эй, а он не синий.
— Ага, а другой-то с ним — не сипуха, — прогудел второй голос. — Значит, это не старуха Нира.
Пятеро сов изумленно запрокинули головы, стараясь понять, откуда доносятся голоса. И только Сорен рывком опустил голову. Нужно нанести удар прямо сейчас, пока пещерные совы отвлеклись! Расправив крылья, он ринулся вперед, пока остальные продолжали всматриваться в темноту.
— Давай, сова! — проухал невидимый голос с высоты.
«Невероятно!» — пронеслось в голове у Сорена. В следующий миг серебристый вихрь ринулся вниз с вершины Филиновых ворот и обрушился на ближайшую пещерную сову, которая от неожиданности кубарем покатилась по воздуху. «Лучше подняться повыше!» — решил Сорен. Там, над воротами, замелькал еще один серебристо-серый ураган, а потом над Филиновыми воротами загремела залихватская дразнилка, исполняемая на два голоса:
Откуда тут взялся Сумрак? Нет, даже два Сумрака! На миг Сорену показалось, будто вокруг него замелькала целая стая бородатых неясытей, а потом Венцель поразил его еще больше. Выхватив откуда-то кисточку, он в безумном порыве бросился прямо к Тарну и поджег свое оружие от его боевого когтя! «Да этот малый настоящий гений! Или безумец, — подумал Сорен. — Но откуда взялись эти неясыти? И кто они такие?» Однако с появлением двух таинственных неясытей расклад сил сразу изменился в пользу Ночных стражей, тем более что Венцель уже успел поджечь вторую кисточку и передать ее самому крупному из двух неожиданных помощников. Гильфи бросилась вниз и перехватила в воздухе щепку, отвалившуюся от одной из кисточек. Сорен знал, что его маленькая подруга несравненно владеет огненным оружием. Тем временем неясыти хором грянули новую, поджигательную, песню:
