– Слушай, – зашептал Шакуров, – жена ничего не знает. Мы с Максимом сказали ей, что он с женой поссорился и у нас ночевать будет, ладно?
В этот момент в прихожей появилась Ира.
– Валерий, – сказала она, – ах, это вы. Заходите. Не дом стал, а проходной двор. Представляете, приходит некто Максим и живет у нас тут вторые сутки. Впрочем, он, кажется, ваш знакомый?
– Он у меня работает, – сказал Валерий.
– Ну, повлияйте на него! В смысле примирения с женой. Пусть они там разводятся, но не за наш же счет! Я утром встаю, а он в ванной бреется!
– Ира, – сказал Шакуров, – свари нам кофе.
Женщина хотела было огрызнуться, но решила, что сделает это чуть позже, и ушла на кухню.
– Слушай, – спросил Валерий Шакурова, – это ты сказал Иванцову про «Топаз»?
– Нет.
– Странно, – пробормотал Валерий, – откуда он узнал.
И вытащил из кармашка смятую пачку папирос. – Не курите в квартире, мальчики, – раздался из кухни голос Иры.
Валерий молча поднялся и вышел на балкон. Шакуров последовал за ним.
– У тебя проблемы? – спросил Шакуров. – С этими, с «Топазом»?
– С бандитами проблем нет, – ответил Валерий.
– Отдыхай. – Да я же вижу, что ты пришел совсем дурной!
– Это Иванцов. Просит, скотина, сорок пять.
Шакуров опустил голову.
– Из-за меня, да?
– Да ну его, – разозлился Валерий, – все дорожает. Молоко и то на шестьдесят процентов с мая! Привезли, сволочи, вчера кислое, я им сказал, что, если еще так сделают, самих в этом молоке утоплю. Налоговый инспектор, вон тоже, каждый месяц втрое просит. Дочка, что ли, замуж выходит…
– А Павел Иванович? Он тебе арендную плату не поднимает?
– Не, – сказал Валерий. – Павел хороший мужик. Классно ко мне относится. Ни с того ни с сего помещение дал…
Шакуров осторожно спросил: – Валер, а он тебе не отец?
Валерий усмехнулся: – У меня таких отцов сто штук. Может, и отец. Мамка только с клопами не трахалась.
– Зря ты так.
– Чего зря? Чем я ей обязан? Родила – спасибо, а потом чуть в помойку не выкинула, бабка ее упросила, а так три месяца из роддома не забирала.
Валерий помолчал и прибавил с тихим ожесточением: – Ножку от стула отломала и чуть не убила, ножкой-то, а мне пять лет было.
Валера стряхнул пепел вниз, на далекую землю.
– А теперь вот стою – штаны новые, машина новая…
Дальнейшие слова Валерия потонули в шуме – на улицу, скрежеща, выворачивал огромный автофургон.
Свет дальних фар играл в пыльной листве деревьев, фонарь осветил длинную желтую надпись на борту: «Bulgaria». Фургон вдруг стал заворачивать…
– Сукин сын! – закричал Валерий.
Грузовик неудержимо пер и пер, изгибаясь, как гигантская гусеница, и его красная голова упорно втирала в столб новенькую «шестерку» Валерия. «Шестерка» орала не своим голосом. Скрип разрываемого металла мешался с предсмертными воплями сигнализации.
Валерий сиганул с балкона на высокую липу, росшую метрах в двух от окна. Тонкая верхушка дерева затрещала, но выдержала парня. Валерий, перехватывая руками сучья, покатился вниз.
Водитель, увидев человека на липе, испугался. Он, видно, рассчитывал, что у него будет больше времени – пока выбегут из квартиры, пока спустятся по лестнице, та же входная дверь… Водитель открыл дверцу, вывалился наружу и припустил проходным двором к Садовому.
– Стой, падла! – заорал Валерий, спрыгивая с липы на землю.
– Убью!
Но тот очень хорошо понимал, что его и в самом деле могут убить, и именно поэтому стоять не имел никакого желания. – Стой!
Мужик исчез за дальней аркой. Валерий выбежал за ним. Он еще успел увидеть, как водитель прыгнул в припаркованную у тротуара «Волгу» с включенным двигателем и забрызганным грязью номером и как эта «Волга»-взяла с места в карьер.
Валерий засунул руки в карманы и стал глядеть ей вслед. Пальцы его сами собой нащупали завалявшуюся за подкладкой двушку. Он подошел к череде телефонных колпаков, выискал автомат поисправней и набрал номер. Он говорил недолго и скоро повесил трубку.
