и приготовился к долгому бдению.
Около десяти часов металлические ворота с красной звездой отъехали в сторону, и в них показался армейский грузовик с верхом. Грузовик был такой старый, что, наверное, мог подвозить боеприпасы еще воинам Александра Невского. Молоденькая девица в мини-юбке, шедшая по дороге, еле успела отскочить в сторону. Солдаты в кузове грузовика засвистели ей вслед.
Грузовик помигал левым поворотником и затарахтел по направлению к Москве. Муха, в синих «Жигулях», подождал, пока средневековая техника скрылась за пыльным поворотом, и повернул зажигание, рассудив, что двадцать солдат – лучше, чем один.
Дизельная телега производства Горьковского автозавода выехала из города, пропылила мимо заросших сорняками лугов, обогнула лес и наконец остановилась на опушке. Справа начинался поселок, выгороженный деревянной стеной. Слева тянулось то, что еще два года назад было подмосковным картофельным полем.
Теперь поле продали частной фирме, и оно стремительно покрывалось кирпичными уродливыми особнячками. Солдаты попрыгали из грузовика и исчезли за деревянным забором, скрывавшим зародыш будущего особняка.
Муха в синих «Жигулях» пропылил мимо, заехал в лес и расположился там часа на три, слушая музыку и время от времени поглядывая на далекий забор. Что делалось за забором, он видеть не мог: по какой-то кошачьей осторожности владелец особняка посчитал нужным первым делом возвести вокруг еще не выкопанного фундамента основательную преграду для любопытных взоров.
В час дня Муха вылез из машины и пошел к забору. Чего бы там за ним ни происходило – за прошедшее время солдаты должны были умориться и наверняка будут не прочь поболтать.
Муха подошел к деревянным воротам, забрызганным грязью по самую талию, постучался и просунул голову внутрь. Десяток солдат еще возились у гигантского котлована, разгружая грузовик с кирпичом. Остальные уже сидели на разостланных гимнастерках и наслаждались летним солнышком и водкой.
– Эй, мужик! Курева нет? – окликнули Муху из ближайшей компании, обретавшейся метрах в трех от ворот.
Муха извлек из кармана пачку сигарет «Петр Первый». Это тут же расположило компанию в пользу незнакомого мужика.
– Слышь, ребята, вы тут работаете? – спросил Муха, усаживаясь на истоптанную землю.
– Ну?
– Мне бы террасу к дачке пристроить. А? Не возьметесь?
Один из солдат поскреб за затылком. Если бы мужик попросил сделать крыльцо или, скажем, калитку, они бы с удовольствием отлучились на час. Но террасу…
– Не, – сказал белобрысый, – это не к нам. Это к Михеичу.
Михеич, как тут же выяснилось, заведовал в части хозяйством.
– Да мы вообще не по плотницкой части, – сказал другой, – мы больше все по кирпичу.
Любая работа, шедшая через Михеича, ни малейшей выгоды им не приносила, и чем меньше ее было, тем лучше. Поэтому никакого энтузиазма по поводу террасы солдаты не проявили.
– Давно служите? – спросил Муха.
– Третий месяц, – ответил белобрысый.
– А деды тут есть? – поинтересовался Муха, оглядывая пейзаж с котлованом.
– А какой смысл Михеичу дедов сюда гнать? – удивился солдат. – Они что, работать будут? Нет тут дедов.
– А ты сам откуда будешь, мужик, – полюбопытствовал маленький солдатик с рассеченной губой.
– Да из Ивантеевки, – и Муха неопределенно махнул рукой в направлении леса, за которым скрывались далекие дачи. Помолчал и добавил:
– А вообще-то я из Ярославля. Десять лет как в Ярославле не был.
Белобрысый солдат вздохнул. Он был родом из Челябинска и всегда хотел жить в Москве, но за три месяца службы Москва надоела ему хуже горькой редьки.
– А у вас ярославские есть? – спросил Муха.
– Да вон Андрюха у нас ярославец. Андрю-ха! – заорал белобрысый во всю глотку.
Солдат, к которому он обращался, как заведенный, трудился над кирпичом. Заслышав свое имя, он завертел головой, потом бросил мастерок и спрыгнул на размешанную в грязь землю.
– Андрюха! Подь сюда! Хватит вкалывать! Спустя три минуты Андрей стоял перед Мухой.
Ноги его болтались в больших не по росту сапогах, руки были изъедены какими-то красными цыпками, глаза смотрели на незнакомого мужика с настороженным отчаянием. Видимо, участие Андрея в смерти Шила не прошло для солдата даром: Андрей был запуган и сгорблен больше, чем обычный салабон.
– Ну? – сказал Андрей.
– Земляк вон твой, поговорить с тобой хочет, – сообщил белобрысый солдат.
Андрей воспринял сообщение о земляке без энтузиазма.
– Это дело надо бы отметить, – сказал белобрысый и тут же заорал:
– Эй, ребята! Кто за водкой пойдет?
Но за водкой ходить не пришлось – бутылочка нашлась в кармане «ярославца», и никто не удивился
