Несмотря на свист разлетающихся осколков, Купцов схватил черное покрывало и закрыл им и Дровянникова, и кюветы с пленками. В таком положении пленка была допроявлена и отфиксирована. Правда, концы пленки оказались засвеченными, но та часть, где были сфотографированы немецкие корабли, осталась целой. Результат разведки был доставлен в штаб полка своевременно.
В первой половине июня из-за частых артобстрелов и налетов вражеской авиации наш и штурмовой полки были вынуждены временно прекратить боевую работу в Борках и перелететь на аэродром Бычье Поле в Кронштадте.
На аэродроме Бычье Поле в Кронштадте
На следующий день после перелета полку поставили задачу прикрыть пятерку Ил-2, идущих на бомбо-штурмовой удар по дальнобойному орудию, установленному на мысе Инониеме (мыс Ино), который находится на северном побережье Финского залива, как раз напротив острова Котлин. Пятерку Ил-2 повел капитан Ф. Семенов, истребителей возглавил капитан Б. Жарников. Нас предупредили, что над целью мы встретим сильное противодействие истребителей и зениток. На прикрытие полк мог выделить только 12 истребителей Як-7Б. Был определен порядок взлета, сбора и маршрута полета. Сбор был намечен на высоте 1000 метров над Толбухиным маяком. Подбитые над целью самолеты могли садиться на воду Финского залива: нам сообщили, что там будут наши катера — «морские охотники».
В этот день над островом Котлин стояла отличная погода. На синем небе лишь отдельные крохотные облачка, еле заметная сизая дымка тонкой пеленой протянулась над заливом. В этом полете я шел ведомым у Ковалева в группе непосредственного прикрытия и считал большой честью лететь с прославленным балтийским асом. Когда мы подошли к Толбухину маяку, штурмовики были уже там. Они пятеркой в правом пеленге ходили по кругу, ожидая нас. На моем самолете был только приемник. В эфире — полное молчание.
Ремонт самолета
Кручу головой, смотрю за воздухом. Я знал, что над нами должны появиться наши истребители из группы воздушного боя, но, посмотрев вправо, назад и вверх, увидел, как на самолет Ковалева пикирует пара истребителей «Реджиани». Носовая часть, винт и консоли самолетов были окрашены в ярко-желтый цвет[33]. Ковалев атаку не видит, а у меня нет передатчика, и я не могу предупредить командира! В сознании промелькнуло: «Сейчас собьют Ковалева!» — и, так и не предупредив его, я бросил свой самолет наперерез атакующей паре, открыв заградительный огонь из всего оружия. Ковалев продолжает идти по прямой, финны продолжают пикировать. Я жму на все гашетки, веду заградительную стрельбу с надеждой пресечь вражескую атаку. Наконец Ковалев увидел самолеты противника и мою огненную трассу. Я не сбил вражеский самолет, но я преградил ему путь к командиру. Небрежность в осмотрительности могла привести к потере прекрасного боевого летчика. Но на то и ведомый, чтобы смотреть за воздухом!
Финские истребители после неудачной атаки ушли вверх на солнечную сторону. Когда собралась вся наша группа и истребители заняли свои эшелоны, в эфире тревожно прозвучала команда: «Маленькие, будьте внимательны! Над целью 52 самолета противника». Наша группа взяла курс на Инониеме. Уже хорошо были видны строения и сооружения. Вспомнились слова командира полка, когда он говорил: «Из форта Ино финны ведут стрельбу из дальнобойного орудия по Ленинграду, Кронштадту и по кораблям в Финском заливе». Штурмовики как шли с курсом на форт, так и легли на боевой курс. Небо озарилось разноцветными огнями. Над целью, и это сразу бросилось в глаза, — много вражеских истребителей. Они были хорошо видны из-за желтой окраски носов и консолей. Вот навстречу нам пикирует пара истребителей, которые я принял за «Фиат-50». Выше нас прямо по моему курсу они шли в атаку на штурмовики. Взяв упреждение побольше, я нажал на гашетки. Моя длинная трасса вонзилась в финский самолет, и из него сразу же вырвалось пламя. Вижу, второй уходит влево от меня вверх, и я погнался за ним. Но только начал стрелять, как в моем самолете что-то треснуло. Посмотрел назад, а за моей машиной тянется дымный след. Только сейчас понял — я бросил своего командира! Где его теперь я найду? Вспомнились слова Ковалева: «Потерял своего ведущего — лезь в кучу!» Внизу над штурмовиками я увидел, как одинокий Як-7Б ведет бой против истребителей врага.
Я бросился к нему, и, на мое счастье, это оказался мой командир! Мне показалось, что Ковалев и не заметил мое временное отсутствие. Теперь мы вели бой парой. Нужно было успевать смотреть, вовремя отбивать атаки, стрелять самому и держаться своего ведущего.
Вот «горбатые» сбросили бомбово-ракетный груз и повернули обратно. Павел Терещенко, штурмовик из группы Семенова, когда его сверху в лоб атаковали финские истребители, встретил их мощным огнем своего Ил-2 и на встречных курсах сразил финский истребитель. Дрались все! В верхнем ярусе дрались Жарников и Степанов. Жарников, имея превышение над противником и используя маневренные качества истребителя Як-7Б, атакой сзади-снизу сбил сначала один вражеский истребитель (я был уверен, что это «Фиат»), а потом, пристроившись строго в хвост финскому самолету, и второй. И тут же самолет Степанова взяли «в клещи» «реджиани». Судя по рассказу Степанова, это были те же самые «реджиани», которые хотели сбить Ковалева. Финны неотступно преследовали его по пятам. Степанов пилотировал самолет по вертикали, финны по бокам его преследовали, и как только он начинал переворачивать самолет в верхней точке, финны немедленно открывали по нему огонь. Благодаря высокой технике пилотирования, Степанов выкрутился. Но, вернувшись на аэродром, он ужаснулся — все консоли крыльев были разбиты.
Ведущий группы штурмовиков капитан Семенов получил прямое попадание в свой самолет. Ему разбило кабину, самого его забросало маслом. Зенитный снаряд разворотил приборную доску, но оружие работало. Перед самолетом Семенова проскочил финский истребитель. Семенов довернул свой самолет и открыл огонь. Мощная трасса огня настигла финский истребитель. Оставляя черный дым и шлейф огня, он ушел вниз. Хорошо поработали и стрелки-радисты. Стрелок Ломакин длинной очередью из пулемета Березина разбил мотор атакующему финскому истребителю. Константин Ковалев сбил самолет противника атакой строго в хвост снизу, с короткой дистанции.
С отходом от цели стал затихать и воздушный бой. За моей машиной по-прежнему тянулся дымный след, и Ковалев по радио приказал мне садиться первым. Но первым на аэродром произвел посадку на фюзеляж капитан Семенов. На его машине была разбита система выпуска и уборки шасси. Самолет Семенова заблокировал посадочную полосу аэродрома. После переноса посадочного полотнища правее поврежденного «ила» начали посадку штурмовики и истребители прикрытия.
Штурмовики в том бою вывели из строя дальнобойное орудие. Летчики группы прикрытия сбили 3 самолета противника: два сбил капитан Жарников, один К. Ковалев. А мне, как «салаге», сбитый самолет не засчитали. В тот день я совершил свой пятый боевой вылет…
На аэродроме Бычье Поле из-за большого количества самолетов разных частей создались трудности в боевой работе, и было принято решение наш полк и 7-й ГШАП вернуть в Борки. Был отдан приказ подавить тяжелую артиллерию противника, ведущую огонь по нашему аэродрому, и дать возможность вести боевую работу полкам с аэродрома Борки. Так что с аэродрома Бычье Поле было произведено всего лишь несколько боевых вылетов.
10 июня на прикрытие наших кораблей в бухте Батарейной вылетело 6 истребителей нашего полка: 4 ЛаГГ-3 (ведущий капитан Парамонов с Бородачевым и Кириллов с Волковым), а на Як-7Б — Присяжнюк со Степановым. С юго-запада на удар по нашим кораблям шла шестерка ФВ-190 с подвешенными бомбами. Встретив наши истребители, немцы освободились от бомб. Первую вражескую пару в лоб встретил Кириллов. Ведущий ФВ-190, проскочив Кириллова и поравнявшись с Волковым, продолжал идти по прямой. Волков же, поравнявшись с «фокой», резко развернулся за ним и попытался его атаковать. Но ведомый ФВ-190, отстав от своего ведущего и оказавшись сзади самолета Волкова, сблизился с ним и с короткой дистанции расстрелял его в упор… В погоне за воздушной победой Волков разорвал пару и не заметил, как подставил свой самолет под удар немца.
