бойся, мы тебя вытащим. — Он засучил рукава, взялся за капкан и рванул так, что ржавое железо заскрежетало.
Капкан раскрылся. Фейс ахнула от облегчения, а пес протяжно задышал и провел языком по носу своего спасителя.
Арни осторожно поднял собачью лапу. Были видны глубокие борозды, но, похоже, кожа не была повреждена. Ловушка явно предназначалась для животных поменьше. И кость не сломана.
— Как он, в порядке? — с тревогой спросила Фейс.
— Да, — сердито бросил Арни, осмотрев лапу. — Ты ведь сможешь идти, а, парень?
Лауди полизал раненую лапу, оглядел спасителей, словно желая убедиться, что у него есть зрители, и театрально захромал по направлению к дому.
— А ты не так глуп, как кажешься, мой мохнатый друг, — усмехнулся Арни.
Фейс схватила его за руку.
— Он тебе не безразличен, правда?
— С чего ты так решила? — Повернувшись, он смотрел вслед собаке. — К кому я действительно небезразличен, так это к маленьким ублюдкам, поставившим капкан. Вот кого бы я выпорол!
Фейс продела руку ему под локоть и потерлась щекой о рукав куртки.
— С ним все будет в порядке?
— Да, конечно, — ответил Арни. Голос его прозвучал, как когда-то в прошлом, — резко, но обнадеживающе. Голос, который невозможно забыть: «Не волнуйся, Фейс. Ты выйдешь замуж за меня». Всхлипнув, она обняла Арни и спрятала лицо у него на груди.
Он никак не отреагировал, — наверное, сравнил ее с репейником, прицепившимся к куртке. Фейс шагнула назад и быстро произнесла:
— Не бойся, я не буду подлизываться.
— Нет причин для беспокойства.
— Нет, конечно. Однако не все ведь владеют своими эмоциями так, как ты.
Вместо ответа Арни обнял ее за плечи, и они двинулись к дому.
Завтрак прошел в тягучем молчании, Фейс не могла думать ни о чем, кроме предстоящего расставания. Теперь-то они наверняка разъедутся навсегда. Вряд ли их дороги снова пересекутся.
Она опустила глаза на Лауди, растянувшегося возле плиты, и вдруг с ощущением полной безнадежности осознала, что вовсе не хочет расставаться с Арни — ни сегодня, ни завтра. Никогда. Семь лет назад она совершила ужасную ошибку. И теперь ничем не могла ее загладить.
Вздохнув, Фейс уставилась на Арни, читавшего журнал. Почувствовав ее взгляд, он поднял глаза. Женщина поспешно вскочила.
— Я… Мне надо собрать вещи.
Вообще-то они уже собраны. Но ей просто необходимо было покинуть его на время, побыть одной. Останься она в этой комнате — и обязательно себя выдаст.
Арни продолжал чтение. Лауди облизнулся и поковылял за хозяйкой. Вслед им несся аромат кофе. Войдя в спальню, Фейс рухнула на уже застеленную постель, закрыла глаза и тотчас представила красивого равнодушного человека, с которым семь лет назад чуть не разделила иную постель. Сейчас он преспокойно сидел на кухне, уткнувшись в свой дурацкий журнал. Господи, какой же она была глупой. Фейс вытерла повлажневшие глаза, но не могла стереть воспоминания, снова и снова представляя Арни. Обольстительный тиран в облегающих джинсах, склонившийся, чтобы поцеловать ее на ночь. Как его чествовали в Сноувилле, как он был эротичен, танцуя с ней! Так возбуждать ее не удавалось еще ни одному мужчине. Но как мстительно и грубо впился в нее губами этот человек, которому она совсем не нужна.
Фейс заставила себя выкинуть из головы тот неправдоподобный эпизод. Но почти сразу, как образ из сновидения, перед ней возникло лицо Арни, глядевшего на собаку в капкане. Она была рада, что его владельцев не оказалось поблизости, а то бы Арни наделал невесть чего. Но как ласково обошелся с Лауди, с псом, чье присутствие его раздражало…
Тут-то истина и озарила Фейс, вспыхнув в сознании ярким светом. Арни вовсе не тот холодный, рассудительный деспот, которого она, как ей казалось, знала так хорошо. Да ведь он никогда таким и не был!
Конечно, он рационален и сух, а временами и властен. Но и безгранично добр, а не только язвителен и высокомерен. Когда в прошлом он порой и бывал непримиримым и жестоким, на то обычно имелись веские причины. А многолетнее неприятие его властности объяснялось лишь неистребимым желанием оставаться независимой.
Фейс застонала, чувствуя, как фрагменты головоломки наконец-то встают на свои места. Она протестовала вовсе не против власти над ней Арни, а против того, что он закабалял ее эмоции. С помощью какой-то изощренной магии, которая лишь смутно ощущалась, он пробрался в ее сердце и занял его так легко, словно провел удачную сделку с покупкой акций! И она ему это позволила — потому что любила его.
Судорожно вздохнув, Фейс закрыла лицо руками.
Она не знала, как долго просидела так, замерев от потрясения и болезненного осознания истины. Почувствовав, как Лауди тыкается ей носом в колено, машинально погладила его, и этот инстинктивный жест привел ее в чувство.
Что это она расслабилась, как увядшая роза, и ведет себя так, будто весь мир рухнул? Нельзя позволить ему рухнуть! У нее прибыльный магазин, своя жизнь. Еще не все кончено. То, что ее угораздило влюбиться в мужчину, от которого она отвернулась семь лет назад, еще не повод зачеркивать прошлое и не верить в собственное будущее.
Фейс расправила плечи.
— Не стоит сдаваться без борьбы, — решительно объявила она Лауди, и тот в знак одобрения протянул ей лапу. — Знаю, — продолжала она, взяв ее, — у меня ведь был шанс, так? И вряд ли Арни позволит мне сделать вторую попытку. Разве что удастся каким-то образом убедить его в том, что легкомысленной девчонки, неспособной даже произнести «да», когда следует, — больше нет.
Лауди, почувствовав, что к нему благосклонны, вспрыгнул на постель и улегся. Как только Фейс повернулась к нему, он закрыл глаза.
— Прочь, — сказала она устало. — Если ты не видишь меня, это не значит, что не вижу я.
Пес поскреб за ухом и тяжело плюхнулся на пол. Фейс ощутила оставшееся на покрывале тепло лохматого существа. Ее нервные окончания будто ожили от огненных иголочек, и тут она сообразила, что ей нужно сделать.
— Может, сработает, — шепнула она Лауди. — И к чему-то приведет. Мужчина же Арни, черт побери!
Пес фыркнул, а Фейс задумчиво улыбнулась.
— Ты прав, — сказала она. — Беда Арни в том, что он страдает от собственной щепетильности и порядочности. Но я ведь не какая-то драгоценность, доверенная ему на хранение. Я уже побывала замужем. Ему не придется лишать меня чего-то такого, что не вернешь. Разве что сердца. Но оно ему уже принадлежит!
Фейс вздохнула и, прижав ладони к щекам, замерла в задумчивости, чувствуя, как ее охватывает трепет, стоит только на одно короткое, блаженное мгновение представить себе, что проведет всю оставшуюся жизнь с Арни. Конечно, путь их не будет устлан розами. Скорее колючками. Но пусть и так…
Перестань же, Фейс! Возьми себя в руки. Есть еще время подумать о будущем — после того как удовлетворишь свою сегодняшнюю потребность.
Она стянула красный свитер, мрачно посмотрела на простую белую комбинацию и решила, что сойдет и так. Сердце ее бешено колотилось в груди, и этот стук больно отзывался в ушах, но она решительно направилась в кухню.
Там никого не было. Арни, должно быть, ушел к себе в комнату.
— Что, черт возьми, происходит? — прогремел у нее за спиной раздраженный голос, и Фейс подпрыгнула, как от укола булавкой.
— О! — выдохнула она. — Как?.. Ты?..
