заслуженный отдых. Большой сад принимал весну во всем ее великолепии. Но посреди такой красоты ему не хватало его женщины, которую он любил столь же целомудренно, как и жил. Однажды Ивонна присоединится к нему в Кенте.
Антуана разбудили дети. Перегнувшись через перила лестницы, он оглядел гостиную внизу. Луи и Эмили приготовили себе завтрак и теперь поглощали его с большим аппетитом, пристроившись на полу у дивана. Программа мультфильмов только что началась, и Антуану были гарантированы еще несколько минут спокойствия. Стараясь, чтобы его не заметили, он сделал шаг назад, уже предвкушая небольшой довесок сна, так неожиданно ему перепавший. Перед тем как рухнуть обратно в кровать, он зашел в комнату Матиаса и посмотрел на нетронутую постель. Смех Эмили из гостиной долетал до второго этажа. Антуан смял простыни, взял пижаму с вешалки в ванной и бросил ее на стул так, чтобы ее сразу было видно. Потом тихонько прикрыл дверь и вернулся на свою половину.
Забыв куртку, он оказался не только без мобильника, но и без бумажника. Забеспокоившись, Матиас стал рыться в карманах, ища чем расплатиться по счету, который принес ему официант. Наконец кончиками пальцев он нащупал банкноту, с облегчением протянул двадцать фунтов стерлингов гарсону и подождал сдачу.
Молодой человек принес ему мелочь и забрал газеты, поинтересовавшись у Матиаса, нет ли плохих новостей. Вставая, Матиас ответил, что читает только на тамильском, а хинди все еще не вполне доступен для его понимания.
Давно пора было возвращаться, Одри наверняка уже ждала его. Он направился обратно той же дорогой, пока не понял на очередном перекрестке, что окончательно заблудился. Поворачивая во все стороны в надежде увидеть знакомое здание или название улицы, он осознал, что в первый раз ехал ночью, и Одри показывала дорогу, а второй раз их привезло такси, так что теперь у него не осталось никакой возможности отыскать ее адрес.
Он почувствовал, что его охватывает паника, и призвал на помощь прохожего, элегантного мужчину с белоснежной бородой и изумительно повязанным вокруг лба тюрбаном. Если Питер Селлерс из
Матиас искал трехэтажный дом из красного кирпича; мужчина предложил ему оглянуться вокруг. Все соседние улицы были застроены домами из красного кирпича, и, как во многих английских городах, эти дома были совершенно одинаковы.
–
–
Он дружески хлопнул Матиаса по плечу и продолжил свой путь.
Антуан мирно спал, по крайней мере до тех пор, пока два пушечных ядра не упали на его кровать. Луи стрелял с левой руки, Эмили с правой. – Папы нет дома? – спросила девочка.
– Нет, – подтвердил Антуан, садясь в кровати, – утром он ушел на работу очень рано, и сегодня я буду заниматься маленькими чудовищами.
– Знаю, – заявила Эмили, – я заходила к нему в комнату, он даже кровать не застелил.
Эмили и Луи попросили разрешения покататься на велосипедах по тротуару, поклявшись, что ни за что с него не съедут и будут очень осторожны. Машины по этой маленькой улочке проезжали очень редко, так что Антуан разрешение дал. Пока они бегом спускались по лестнице, он натянул пижаму и пошел готовить себе завтрак. Он сможет последить за ними из окна кухни.
Один посередине квартала Брик-Лэйн, с горсткой оставшейся мелочи в кармане, Матиас чувствовал себя действительно потерянным. На углу улицы телефонная кабина распахивала ему свои объятия. Он устремился туда, выложил монетки на верхнюю крышку аппарата, прежде чем дрожащими пальцами опустить одну из них в прорезь. За неимением лучшего, он набрал единственный лондонский номер, который помнил наизусть.
– Извини, погоди минутку, ты не мог бы объяснить мне, что именно ты делаешь в Брик-Лэйн? – осведомился Антуан, наливая себе чашечку кофе.
– Да послушай же наконец, старина, сейчас не время задавать мне всякие вопросы, я звоню из автомата, который не кормили последние полгода, и он только что сожрал три монеты разом за простое «здрасьте», а у меня этих монет осталось всего ничего.
– Ты не говорил никакого «здрасьте», а только «ты мне нужен», – продолжил Антуан, неторопливо намазывая маслом тартинку, – что ж, я тебя слушаю.
Не зная, что сказать, Матиас смирился и спросил, может ли Антуан позвать к телефону его дочь.
– Нет, не могу, она на улице катается на велосипеде с Луи. Ты не знаешь, куда мы дели вишневый джем?
– Я в дерьме, Антуан, – признался Матиас.; – Чем я могу тебе помочь?
Матиас повернулся в кабинке и увидел, что перед дверью гуськом выстроилось пол индийской деревни.
– Ничем, ты ничего не можешь сделать, – пробормотал он, начиная понимать, в какое положение попал.
– Тогда зачем ты мне звонишь?
– Просто так, рефлекторно… Скажи Эмили, что меня задержали на работе и поцелуй ее от меня.
Матиас повесил трубку на рычаг.
Сидя на тротуаре, Эмили держалась за поцарапанную коленку, и крупные слезы катились по ее щекам. Какая-то женщина с другой стороны улицы подошла ей помочь. Луи побежал к дому. Он налетел на отца и изо всех сил принялся тянуть его за штанину пижамы:
– Иди скорей, Эмили упала, ну иди же! Антуан устремился вслед за сыном и бегом помчался по улице.
Чуть подальше рядом с Эмили женщина размахивала руками и возмущенно взывала ко всему
