– Завидую тебе, ты хоть представляешь, какое счастье знать, что кто-то любит тебя, а не только хочет? Прими себя таким, какой ты есть, твоя проблема вовсе не в отсутствии желания.
– Но это же чистая физиология, Матиас – уже три месяца у меня даже по утрам ничего не стоит. Хоть раз услышь то, что я тебе пытаюсь сказать: у меня больше нет желания!
Глаза Матиаса наполнились слезами.
– Что с тобой? – опешил Антуан.
– Это из-за меня? – спросил Матиас, плача.
– Ты совсем сдурел, что еще ты вбил себе в голову? Это не имеет к тебе никакого отношения, говорю же, все дело во мне!
– Это потому, что я тебе продохнуть не даю, ведь так?
– Да прекрати же, в конце-то концов! Ты просто псих!
– Вовсе нет, это я виноват, что у тебя не стоит!
– Ну вот, опять ты за свое! Ты просишь, чтобы я говорил о себе, но что бы я ни говорил и ни делал, разговор сводится к тебе! Клинический случай, и только. Ну давай, чего время терять, расскажи мне, что тебя так беспокоит! – заорал Антуан.
– Ты правда хочешь?
– За такси платишь ты!
– Тебе кажется, с Одри мне не хватило смелости? – спросил Матиас.
– Дай сюда твой бумажник!
– Зачем?
– Мы ж договорились, что за такси платишь ты, забыл? Так что давай бумажник!
Матиас повиновался, Антуан открыл бумажник и достал из кармашка маленькую фотографию, на которой улыбалась Валентина.
– Тебе не смелости не хватило, а здравого смысла! Переверни страницу, раз и навсегда, – проговорил Антуан, расплачиваясь с водителем деньгами Матиаса.
Он убрал фотографию на место и вышел из машины, которая прибыла по нужному адресу.
Когда Антуан и Матиас вошли в дом, они услышали мерный посвист. Антуан, который не зря потратил десять лет на изучение архитектуры, сразу же определил этот звук, как утечку горячего воздуха из дырявого радиатора. По его прикидке, бойлер испускал дух. Матиас обратил его внимание, что шум идет не из подвала, а из гостиной. Из-за края дивана высовывалась пара носков, которая двигалась в гармоничном соответствии с ритмом храпа, всполошившего друзей. Вытянувшись во всю длину, Даниэль мирно спала.
Когда Даниэль отбыла, два друга открыли бутылочку бордо и в свою очередь устроились на диване.
– Как хорошо дома! – воскликнул Матиас, вытягивая ноги.
А поскольку Антуан уставился на его ступни, лежащие на журнальном столике, он добавил:
– Правило сто двадцать четыре: каждый делает что хочет!
Следующая неделя прошла под знаком великих усилий. Матиас изо всех сил старался сосредоточиться на работе, и только на работе. Когда он обнаружил в поступившей на адрес магазина почте рекламный проспект, объявляющий о выходе в свет новой коллекции Лагарда и Мишара, то почувствовал, что душа его уязвлена. Каталог он выбросил в мусорную корзину, но вечером, когда вытряхивал ее, вытащил каталог обратно и положил под кассу.
Каждый день, направляясь в агентство, Антуан проходил мимо магазинчика Софи. Почему ноги несли его именно по этой стороне тротуара, хотя его бюро было расположено напротив? Он представления не имел и даже дал себе слово об этом не думать. А когда Софи видела Антуана, стоящего перед ее витриной, то отводила глаза.
Работы скоро должны были начаться. Ивонна с помощью Энии наводила порядок в ресторане, бегая туда-обратно между баром и подвалом. Но когда однажды утром Эния решила передвинуть коробку с «Шато Лабегорс-Зеде», Ивонна взмолилась, чтобы она поставила его на место. Эти бутылки были совершенно особенными.
В один прекрасный день на черной классной доске учительница написала мелом задание по географии. Эмили записала его в тетрадку Луи, пока тот, устремив взгляд в окно, мечтал о землях Африки.
Однажды утром, направляясь в банк, Матиас увидел знакомую фигуру: Антуан переходил улицу. Он прибавил шагу, чтобы догнать друга, но тут же сбавил скорость. Антуан остановился перед магазином для новорожденных; после минутного колебания, бросив взгляд налево и направо, он толкнул дверь магазина.
Укрывшись за уличным фонарем, Матиас следил за ним через витрину.
Он увидел, как Антуан переходит от полки к полке, легко касаясь стопок вещей для младенцев. К нему обратилась продавщица, но взмахом руки он дал понять, что зашел только посмотреть. Его внимание привлекли два крошечных вязаных башмачка. Он взял их с полки и принялся внимательно разглядывать. Потом надел один башмачок на указательный палец, другой на большой.
Посреди плюшевых игрушек Антуан изображал на левой ладони танец маленьких булочек. Поймав на себе смеющийся взгляд продавщицы, он покраснел и положил башмачки обратно на полку. Матиас отклеился от своего фонаря и пошел дальше по улице.
В обеденный перерыв Маккензи тихонько выскользнул из агентства и побежал к станции «Южный Кенсингтон». Он вскочил в такси и попросил водителя отвезти его на Сент-Джеймс-стрит. Расплатившись, он удостоверился, что никто за ним не следит, и в прекрасном расположении духа зашел в лавочку Арчибальда
