– Теперь нет. Потому что на этот раз я и вправду в большой яме. Но договор с «Артиссимо» я оплачу. Чтобы твоя профессиональная репутация не пострадала.
– Моя репутация! – вздохнула Лиза. – Ты в курсе, что у меня на работе тоже огромные проблемы. И если еще и ты откажешься от договора, меня сотрут в порошок.
– Во-первых, я не откажусь, то есть я не отказываюсь платить. Ты ведь работала, тратила время. Во- вторых, покажи мне того несчастного калеку, который вздумает причинить тебе вред.
– Но послушай, где ты возьмешь деньги, если у тебя полный аут?
– Лиза, для «Артиссимо» я уж как-нибудь найду. Это несерьезная сумма. Если бы ты знала, как я влип. Но это не твои проблемы. На чем ты приехала? Откуда «жигули»?
– Взяла у подруги.
– «Тойота» будет готова через неделю. Я сегодня заезжал в сервис, интересовался.
– О, спасибо. Я сама так и не сподобилась проведать изувеченную машинку.
– Я все сделаю. Нашел отличного мастера. Будет как новенькая.
– Ну вот, а говорил – под пресс, восстановлению не подлежит.
– Просто думал, ты соблазнишься новой игрушкой и я что-нибудь тебе куплю.
– Я обязательно верну деньги за ремонт! Сейчас у меня столько нет. Тысяч тридцать – сорок, да?
– Не скажу.
– Сама узнаю. И обязательно верну.
– Да уж не забудь, моя дорогая, – усмехнулся Руслан. – А то, дэушка, прыдется расплачиваться натурой.
Было ясно, что благородный Рудницкий и натуральной компенсации не потребует (как бы страстно он этого ни желал!), и вообще не возьмет у Лизы ни копейки.
– Руслан, ты обо мне заботишься, а я… а я неблагодарная!
Лиза посмотрела на Руслана с сочувствием. Он грустно улыбнулся. Он всегда оказывался лучше, чем она о нем думала.
– В вашем городе у меня ничего не получается. Бизнес не разворачивается, ты не любишь.
– Руслан, я очень, очень хорошо к тебе отношусь! – распахнула глаза Лиза. – Это правда! Ты меня во всем поддерживаешь! Ты мне друг!
– Знаю, – уныло кивнул Руслан. – Друг! Как отвратительно быть другом такой девушки, как ты!
Бизнесмен, видимо решив молниеносно исправить несправедливость, схватил Лизу за плечи и начал осыпать сокровище поцелуями. Поступок выглядел вполне уместным у подножия статуи Пушкина, так как в городском парке юные и зрелые влюбленные обычно назначали свидания. Несколько парочек льнули друг к другу на скамейках, целовались, шептались.
Лиза аккуратно высвободилась. Не то чтобы поцелуи Руслана были как-то особенно неприятны ей. Но продолжения совсем не хотелось. И конечно, никакого сравнения с тем единственным, волшебным, божественным поцелуем, которым осчастливил ее вредоносный сыщик!
Саша взлетел на сцену и энергично отодвинул в сторону голого танцора. Воодушевленный и раскованный, полный энтузиазма, он принялся раздеваться под музыку. Публика зашлась в восторге. Дамы неистовствовали, подбадривали стриптизера-любителя аплодисментами и репликами.
У Валдаева получалось очень сносно.
– Танец для моей дамы! – сообщил он в микрофон, подмигнул Анн-Мари и быстро стянул пиджак, галстук и рубашку.
Голый торс Валдаева был встречен ревом одобрения. В отличие от Ильи Саша особо не упирался со штангой, но был вполне конкурентоспособен.
Настала очередь ремня на брюках, а затем в ход пошли и сами брюки. Каждый предмет одежды Валдаев, как умел, обыграл танцевальными па. Илья смотрел на друга с изумлением, не предполагая в нем подобного таланта. Анн-Мари ахала, хихикала, прижимала к лицу руки.
Настала очередь самого главного. Но тут Саша вспомнил, что еще не снял носки и туфли. И он присел на мотоцикл, намереваясь сначала избавиться от них, а уж потом и от трусов. Женщины в темноте зала затаили дыхание, предвкушая фантастическое финальное действо. Но вдруг…
Александр балансировал на одной ноге, сражаясь со шнурком, когда почувствовал, что мотоцикл под ним куда-то уезжает. Через секунду они летели вниз вместе – мотоцикл и Валдаев. Бриллиантовая фара брызнула осколками, Саша завопил. Нельзя было упасть более элегантно. Голые ноги Валдаева изобразили в воздухе умопомрачительный пируэт, достойный Николая Цискаридзе.
На сцену молниеносно взлетели охранники клуба и поползли, поползли, как ящерицы, дамы – поклонницы валдаевского таланта. У охранников была цель спасти от гибели реквизит, девушки жаждали только одного – помочь новому кумиру достойно закончить выступление.
– Ладно, вали отсюда, – сказал один из охранников доморощенному стриптизеру. – Повеселился, и хватит.
Валдаев с трудом удерживал на себе трусы-боксеры, неуклонно сползавшие вниз под руками разгоряченных женщин. Сашу буквально рвали на сувениры.
– Ты мне не указывай! – рявкнул он в ответ. Сейчас он был звездой стриптиза, новоявленным божеством всех этих сладострастно оскаленных, опьяневших дам. – Козел!
– Ты кого козлом назвал? – задохнулся от ярости охранник.
Мгновение – и на подиуме кипела великолепная драка. Здоровякин, увидев, что его драгоценному другу пытаются испортить физиономию, фурией взмыл на сцену и принялся лупить обидчиков палицей и кистенем (в роли и того и другого выступали его чугунные кулаки)…
– …Славненько мы повеселились! – мечтательно закатила глазки Анн-Мари.
– Да, – мрачно согласился Валдаев и облизал разбитую губу. Его мутило.
– Не больно? – участливо спросила Анн-Мари, указывая на синюю скулу и кровоподтек на голом плече Александра.
– Фигня, – ответил тот.
Немного пошатываясь, троица стояла у черного входа клуба «Джонни». Анн-Мари держала одежду Валдаева. Валдаев в трусах, носках и одном ботинке зябко ежился – все-таки пошла вторая неделя сентября, от мокрого асфальта и каменной стены здания веяло холодом. Здоровякин шарил по темным углам мостовой, щелкая зажигалкой Анн-Мари. Он искал вторую туфлю.
– Она была где-то здесь, – пьяно бубнил он. – Где-то здесь! Валдаев, ты меня удивил! В тебе бездна талантов!
Недостаточная трезвость парней спасала ситуацию от более критической оценки. К утру они придут в себя, и тогда клуб «Джонни», охранники, мотоцикл, жадные дамы и – главное – Анн-Мари получат полновесную меру проклятий, возмущения и резких эпитетов.
– Саня, вам надо одеться, – сказала мадам Деманже.
Валдаев что-то не спешил. Возможно, свыкся с ролью.
– Мне как-то неудобно, – дернул он плечами и пошевелил тазобедренными суставами.
– Хватит выпендриваться, – остановил Илья. – Не вихляйся, не на сцене.
– Да нет, правда… Какой-то дискомфорт… Анн-Мари, отвернитесь, пожалуйста.
Мадам Деманже хмыкнула и повернула голову в сторону. Саша сунул руку в «боксеры» и достал из закромов… нет, не это… две визитные карточки, бумажку достоинством в пятьдесят долларов, три по десять и новенькую тысячерублевую купюру.
– Вот теперь нормально, – облегченно вздохнул он. – Анн-Мари, отдайте брюки.
Здоровякин недоверчиво и потрясенно изучал улов.
– Восемьдесят баксов и тыща в придачу! Ну, Валдаев… Оказывается, ты чего-то стоишь. А тут вот телефончик нацарапан. Будешь звонить?
– Пошел вон, – огрызнулся Валдаев.
– Давай я буду твоим менеджером, а?
– Не приставай!
– Спасибо за чудесный вечер, – сказала Анн-Мари. – Саша, вы были великолепны! Думаю, ваша и без того огромная популярность у женской половины города теперь только возрастет.
– М-м…
