радоваться, что мне подарен еще один день!
Матвею понадобилось гораздо больше времени, чтобы самостоятельно выбраться из багажника. В темноте мальчуганы не заметили отсутствия веревок у нас на руках. Пистолет теперь держал Черный Жилет, он пытался изображать крутого Джеймса Бонда, но было видно, что его пробирает нервная дрожь… Он неосмотрительно приблизился к Матвею, и в ту же секунду пистолет полетел в одну сторону, а парень – в другую.
Завязалась новая драка – вторая за этот день. И надо сказать, как и в первом эпизоде, Матвей успел получить свою порцию побоев – несмотря на ловкость и мощь, с которой он раскидывал врагов. За секунду до того, как инструктор отправил в глубокий нокаут Чупа-Чупса, тот успел опустить на затылок Матвея подобранный с земли камень.
– О нет, – прошептала я, со страхом наблюдая, как мой доблестный защитник вращает глазами и двигает шеей, не понимая – убили его или не очень. – Матвей, ты цел? А?
– Пока не пойму, – ответил тот глухо. – Как-то мне… это… странно…
Я подумала – только бы он сейчас не рухнул плашмя на землю, отключившись. Он должен оставаться в полном сознании, для того чтобы продолжать и дальше спасать нас. Что я без него? Руководящая роль мне не под силу… Иначе говоря, сейчас я эгоистично волновалась за свою судьбу, а не из-за здоровья Матвея… Хотя нет, конечно, сам инструктор мне тоже стал дорог, он прежде всего был человеком, а не рычагом для преодоления тяжелых ситуаций.
Поле боя было усыпано телами врагов, дымилась земля, изрытая снарядами, чернели воронки, громоздился подбитый танк…
– Юля, посмотри там. – Матвей махнул рукой в сторону. – Куда-то туда ключи улетели…
Он навалился грудью на бок машины, потом тяжело переместился вперед, открыл дверцу и упал в салон «тойоты» – опять на пассажирское сиденье. Очевидно, роль водителя вновь достанется мне… Конечно, ничего не поделаешь! В первой стычке Матвей покалечил ногу, во второй драке получил по черепу. А я оставалась целой и невредимой, только слегка перепачкалась, пока валялась на земле и ехала в багажнике.
Избитые парни постепенно приходили в себя, возились на земле, пытались сесть. Я с опаской обошла одного, другого, всматриваясь вниз, искала в траве брелок с ключами. Зачем, спрашивается, надо было доставать ключи из зажигания?
– Вот они, – радостно сообщила я Матвею. Уселась за руль, нерешительно потрогала рычаг скоростей, посмотрела на приборы. – Что тут, как? Я же не знаю!
Я впервые находилась в японском автомобиле в качестве водителя, а не пассажира. До этого все больше гробила «жигули». У Никиты был «лексус», у Нонны – «крузер», но мои друзья, проявляя дьявольскую скаредность, никогда не доверяли мне руль, не предлагали покататься где-нибудь за городом ради развлечения. Но впрочем, я и сама не просила.
– Давай, Юля, заводи мотор, – едва ворочая языком, промямлил Матвей. Он клевал носом, будто бы засыпая, ему явно было плохо. Я протянула руку и пощупала его затылок в страхе обнаружить дыру размером с Сахалин, однако там ничего не было. Какое счастье! Два продырявленных черепа за одни сутки – это слишком.
– Юля, поехали отсюда… – чуть слышно попросил инструктор.
Да, не мешало бы смотаться по-быстрому: я увидела, что один из юнцов ползает на коленках по земле, вероятно, в поисках пистолета.
– Матвей, пожалуйста, приди в себя, очнись, – взмолилась я. – Скажи, как включить фары? Как придвинуть сиденье – мне далеко так! Боже мой, ты ужасно выглядишь, тебе надо срочно сделать томографию! А куда ехать? Где дорога? Где мы вообще? Ты не знаешь? Матвей, командуй же! Что делать?!
Друг злостно игнорировал мои отчаянные вопли – он завалился вбок, уткнулся лицом в стекло. Он явно намеревался отключиться на часок-другой, свалив на меня все заботы.
Оставалось рассчитывать только на себя. Сейчас преследователи окончательно оклемаются, найдут пистолет и возобновят приставания. Я судорожно щелкала кнопками и дергала за рычажки, пытаясь включить фары. Когда мне это удалось, сноп света выхватил из темноты кусок проселочной дороги и лес, стеной возвышавшийся справа от нас. Я повернула ключ в зажигании, мотор тихо загудел – нежно и ласково, и автомобиль сдвинулся с места.
– Давай, машинка, вывози нас отсюда, милая, – прошептала я.
Глава 20
Ночь в мужском коллективе
Оставив позади лесную опушку, «тойота» осторожно кралась по песчаной дороге, мягко вздрагивая на кочках. Мой излюбленный темп передвижения – десять кэмэ в час – как нельзя лучше подходил для путешествия в темноте и по пересеченной местности. Сначала я ехала медленно, привыкая к новой машине, но вскоре поняла, что надо шевелиться. Требовалось доставить Матвея в больницу. Кажется, он умирал. Бледности его лица позавидовал бы вампир, глаза были закрыты. Время от времени я трясла беднягу за плечо, звала, голосила… Все тщетно, Матвей никак не приходил в себя.
Прямо сейчас Нонна выносит копытами мою дверь, возмущаясь, почему я так долго не открываю… А я – неизвестно где, за рулем чужой иномарки, рядом – покалеченный инструктор, позади оставлены два избитых охламона, и еще один лежит в лесу у кафе, живой или мертвый – не ясно…
У меня нет документов, телефона, денег, плана действий и достаточного самообладания. Я трясусь от страха, крепко сжимаю руль и вижу впереди только пять метров светло-коричневой проселочной дороги, глыбы земли по бокам и метелки жухлой травы, свисающие с обочин, – все остальное погружено в кромешную тьму…
– Надо выехать на трассу и добраться до ближайшего поста ГАИ! – сказала я. – Там мы сдадим чужую машину и сможем позвонить в скорую. Да, Матвей? Ты же дотянешь до ближайшего поста? Правда, я не знаю, где сама трасса и как на нее попасть… Но ты держись! Ты крепкий, здоровый мужик… Подумаешь, получил камешком по затылку! Это же ерунда. Ты справишься…
Я говорила громко и убедительно, как политический деятель. Я надеялась, Матвей все слышит и мои слова станут страховочным карабином, удерживающим его на краю мрачной бездны. Кроме того, мне и самой требовалась поддержка – стоило взглянуть на ситуацию со стороны, и тут же прошибал холодный пот, а к горлу подкатывали истерические всхлипы…
Меня не должно здесь быть. Это не я, а какая-то другая девушка всматривается в темноту, нервно дергает рычаг скоростей и пытается удержать слезы и панику – ей ужасно страшно… А я тем временем нахожусь совсем в ином месте: сижу в моей маленькой милой квартирке, разговариваю с Нонной, пью кофе… Ярко сияет люстра, ограждая светом наш мещанский уют от тьмы, сгустившейся за окном. Над чашками поднимается горячий пар, у Нонны, как обычно, круассаны, и подруга рассказывает, как прошел день…
Внезапно впереди на дороге что-то стремительно промелькнуло и сразу же скрылось в траве. От неожиданности я вскрикнула и впечатала в пол педаль тормоза. «Тойота» резко дернулась, мой раненый пассажир застонал, оставаясь в забытьи.
– Матвей, прости, прости, я так резко затормозила! Держись, пожалуйста, не умирай… Все будет хорошо, ты вылечишься, будешь как новенький! И потом мы снова начнем тренироваться… Ты отличный учитель, а я… Я, конечно, не самая способная ученица… Но зато приятна в общении, правда? Думаю, тебе нравится меня учить. Я вовсе не раздражаю тебя своими глупыми вопросами и патологической неспособностью ехать задним ходом… Да, это трудно… Просто когда я смотрю назад, то правая сторона превращается в левую, а левая – в правую, но я-то отлично знаю, что подобная метаморфоза происходит
