действиях не было. Он ему еще и завидовал, ведь для подполковника тот был очень молод. Всего тридцать три года. Он подполковник, а ты лейтенант - от этой мысли делается тошно, твердил он, а различие только в том, что ты оказываешься в нужном месте, в нужное время. Но ты делаешь все правильно, заводишь друзей, которые замолвят за тебя словечко после войны. Джоунс, конечно, не кадровый военный, поэтому после войны он не останется на службе. Но Джоунс - приятель Семсена и Смедли-Тейлора, начальника Грея, и он играет в бридж с комендантом лагеря. Везучий мерзавец. Я могу играть в бридж так же хорошо, как и он, но меня не приглашают, а я работаю больше всех остальных.
Когда Грей дошел до продовольственного склада, ежедневная раздача риса еще продолжалась.
- Доброе утро. Грей, - сказал Джоунс. - Сейчас я займусь с вами. - Он был высоким мужчиной, красивым, хорошо образованным и спокойным. Лицо его было по-мальчишески живым, отчего его прозвали 'полковник-мальчик'.
- Спасибо, сэр.
Грей стоял, наблюдая, как люди с кухни, сержант и рядовой, подходят к весам. Каждая кухня посылала двух человек получать довольствие, чтобы один следил за другим. Проверялась накладная, выданная с кухни, и рис отвешивался. Потом накладная подписывалась.
Когда отпустили рис последней кухне, сержант интендантской службы Блейкли поднял мешок с остатками риса и внес его в хижину. Грей прошел внутрь вслед за подполковником Джоунсом и рассеянно слушал, как Джоунс устало перечислял цифры:
- Девять тысяч четыреста восемьдесят три офицера и солдата. Две тысячи триста семьдесят и три четверти фунта риса роздано сегодня, четыре унции на человека.
- Примерно двенадцать мешков. - Он кивнул на пустые джутовые мешки. Грей проследил, как он пересчитал, зная, что там их будет ровно двенадцать. Потом Джоунс продолжал: - В одном мешке не хватало десяти фунтов (это не было чем-то необычным), и остаток составляет двадцать с четвертью фунтов.
Подполковник взял почти пустой мешок и положил его на весы, которые сержант Блейкли втащил с улицы. Он аккуратно ставил гири одну за другой на весы, пока их общий вес не стал равен двадцати фунтам с четвертью. Мешок поднялся и уравновесил гири.
- Все сходится, - удовлетворенно улыбнулся он, глядя на Грея.
Все остальное - говяжий бок, шестнадцать бочек с сушеной рыбой, четырнадцать фунтов масла, пять дюжин яиц, пятьдесят фунтов соли, мешки с сушеным перцем в горошек, сухим красным перцем - все сходилось абсолютно точно.
Грей подписал складскую ведомость и скривился от боли очередного спазма.
- Дизентерия? - спросил Джоунс озабоченно.
- Просто легкий приступ, сэр. - Грей огляделся в полумраке потом отдал честь. - Благодарю вас, сэр. До следующей недели.
- Спасибо, лейтенант.
По дороге к выходу Грея согнул еще один приступ боли, во время которого он случайно задел весы, от чего они перевернулись, и гири раскатились по грязному полу.
- Извините, - выругался Грей, - чертовски неосторожно с моей стороны. Он поднял весы и нагнулся к полу за гирями, но Джоунс и сержант Блейкли уже стояли на коленях, собирая их.
- Не беспокойтесь. Грей, - сказал Джоунс, а потом рявкнул на Блейкли: Говорил я тебе, чтобы ты ставил весы в угол.
Но Грей уже подобрал двухфунтовую гирю. Он не поверил тому, что увидел, и поднес гирю к двери, чтобы рассмотреть ее на свету и убедиться в том, что глаза его не обманывают. Они не обманывали. С нижней стороны гири было маленькое отверстие, наглухо забитое глиной. Он выковырял глину ногтем, лицо его было белым как мел.
- Что там такое. Грей? - спросил Джоунс.
- Эта гиря подделана. - Слова прозвучали как обвинение.
- Что? Это невозможно! - Джоунс подошел к Грею. - Дайте посмотреть.
Он изучал ее целую вечность, потом улыбнулся.
- Она не подделана. Это поправочное отверстие. Эта гиря, возможно, весила чуть больше, чем нужно. - Он устало рассмеялся.
- Бог мой, а я уже испугался.
Грей быстро подошел к остальным гирям и перебрал их одну за другой. В каждой из них было по отверстию.
- Боже! Да они все поддельные!
- Это глупость, - заявил Джоунс. - Они просто подкорректированы...
- Я достаточно хорошо знаком с весами и гирями, - сказал Грей, - и знаю, что отверстия не допускаются. И поправочные отверстия тоже. Если гиря имеет неправильный вес, ее никогда не пускают в обращение.
Он налетел на Блейкли, который съежился у выхода.
- Что вам об этом известно?
- Ничего, сэр, - ответил тот испуганно.
- Вам лучше рассказать мне!
- Я ничего не знаю, сэр, честное...
- Хорошо, Блейкли. Знаете, что я сейчас собираюсь сделать? Я собираюсь выйти из хижины и рассказать о вас каждому, кого встречу, каждому, - и я покажу эту гирю, и, прежде чем я дойду с рапортом до полковника Смедли-Тейлора, вас разорвут на части.
Грей пошел к двери.
- Подождите, сэр, - выдавил Блейкли. - Я расскажу вам. Это не я, сэр, это подполковник. Он заставил меня сделать это. Он поймал меня на том, что я стащил немного риса и поклялся, что посадит меня, если я не помогу ему...
- Заткнись, ты дурак, - сказал ему Джоунс. Потом более спокойным голосом обратился к Грею. - Этот болван пытается свалить все на меня. Я никогда ни о чем не подозревал...
- Не слушайте его, сэр, - невнятно бормотал Блейкли. - Он всегда взвешивает рис сам. Всегда. И у него есть ключ к сейфу, в котором он хранит гири. Вы сами знаете, как он это делает. А кто имеет дело с гирями, тому случается заглядывать на нижнюю часть. Хотя дырки были хорошо замаскированы, вам удалось заметить их. И это продолжалось год или больше того.
- Заткнись, Блейкли! - завизжал Джоунс. - Заткнись!
Наступило молчание.
Потом Грей сказал:
- Подполковник, сколько времени эти гири были в употреблении?
- Не знаю.
- Год? Два?
- Откуда мне знать, черт возьми? Если вес гирь изменен, ко мне это не имеет никакого отношения.
- Но у вас есть ключ, и вы хранили их запертыми?
- Да, но это не значит...
- Заглядывали ли вы когда-нибудь на нижнюю поверхность гирь?
- Нет, но...
- Не правда ли, в этом есть что-то странное, а? - сказал Грей непреклонно.
- Нет ничего странного в этом, и я не позволю, чтобы меня допрашивали...
- Вам лучше сказать правду ради собственного блага.
- Вы угрожаете мне, лейтенант? Я отдам вас под трибунал...
- Я так не думаю, подполковник. Я нахожусь здесь на законных основаниях, и гири подделаны, разве нет?
- Послушайте, что я вам скажу. Грей...
- Разве нет? - Грей поднял гирю на уровень побледневшего лица Джоунса, которое утратило свое мальчишеское выражение.
- Я... полагаю... что это так, - сказал Джоунс, - но это ничего не означает...
