– Стихи, стихи! – громко заскандировала толпа.
– Интересно, а откуда они знают, что я поэт?' – изумился могучий герой.
– Да твои элегии уже битый год портовые матросы во всех питейных заведениях Аттики распевают, – усмехнулся Агамемнон.
– Да? Ну что ж. Слушайте… Толпа мгновенно притихла.
Послало нас к вам провиденье Спасти от Сфинкса-изувера, Его, мерзавца, поведенье Ужасно было, помогла нам вера. Загадку Сфинкса удалось решить, Ну а затем проклятого убить. Выходим мы из храма – что за чудо! Встречает нас толпа фиванцев, блюдо С роскошными цветами девушки несут И нас великими героями зовут…
– Что еще за блюдо? – Агамемнон больно ткнул дочитавшего поэму Аякса кулаком в бок.
– А ты попробуй подбери приличную рифму к слову «чудо», – огрызнулся могучий грек. – Я ведь на ходу сочинял.
Но фиванцы не растерялись. Поэма им очень понравилась, и те же три девушки, что одарили героев лавровыми венками, поднесли спасителям золотые блюда, на которых лежали замечательные цветы.
– Ну и что теперь? – недовольно буркнул Агамемнон.
– Надо попробовать, – пожал плечами Аякс, – нельзя разочаровывать радушный народ…
И с этими словами могучий герой взял несколько цветочков и засунул их себе в рот. Пожевал. Призадумался.
– Знаешь, ничего, – обращаясь к Агамемнону, задумчиво произнес он, – только сахару маловато.
Агамемнон взялся за голову.
– Эй, постой! – Аякс схватил одну из девушек за руку. – Идиллия, тебя ведь так зовут?
– Да. – Опустив глаза, девушка покраснела. Смутно догадываясь, что, возможно, он больше
ее никогда не увидит, Аякс отчаянно спросил:
– Где тебя можно найти, красавица?
– В царском дворце, – прошептала девушка, не поднимая глаз, и ее снова поглотила толпа восторженных фиванцев, протягивавших героям восковые дощечки для автографов.
– Ей, наверное, еще и шестнадцати нет, – покачал головой Агамемнон, – опомнись, друг…
– Любви все возрасты покорны, – гордо заявил Аякс, ставя острой палочкой крест на ближайшей протянутой ему дощечке.
Беднягу Эдипа битые полчаса толпа качала на руках, так что он, без пяти минут царь, уже позеленел.
Действующий владыка Фив Креонт стоял рядом с героями и радостно улыбался. Хотя непонятно отчего, так как трона он благодаря своей глупости, с минуты на минуту должен был лишиться.
– Граждане Фив, – громко воззвал царь, и граждане сразу притихли. – Как и обещал, согласно изданному мной указу я передаю царскую корону нашим спасителям, а именно отгадавшему загадку Сфинкса Эдипу.
– Эдип, Эдип! – взревела толпа, но нового царя нигде не было видно.
– Где же наш герой?!! – удивился царь.
Аякс с Агамемноном огляделись и заметили торчащие из ближайших кустов грязные ноги бродяги в изящных сандалиях покойной Клитемнестры.
Подойдя к кустам, Аякс заглянул в них и, брезгливо поморщившись, вернулся к пока что действующему правителю.
– Героя сильно тошнит, – весело пояснил он, – толпа укачала…
– Ну, это ничего, – беззаботно рассмеялся Креонт, – это бывает, я подожду.
Подождали.
Аякс все пытался высмотреть в толпе фиванцев прекрасную Идиллию, но ему, как назло, все время попадались какие-то поросячьи рожи не то представителей фиванской гильдии мясников, не то бежавших из местной кунсткамеры уродов.
Эдип выбрался из кустов где-то через час.
Его заострившаяся физиономия сменила зеленый цвет на желтый, и теперь без пяти минут правитель напоминал созревший лимон.
– Спаситель ты наш! – вскричал растроганный Креонт, снимая с головы корону.
– Скажите, милейший, – обратился Аякс к ближайшему фиванцу, – а у вашего царя в роду идиоты были?
– Были, – честно подтвердил фиванец, – почти все родственники, кроме одного. Но тот умер от переохлаждения еще в пятилетнем возрасте, когда родители купали его в Стиксе.
– Спасибо, – тихо поблагодарил Аякс.
– А автограф можно? – тут же попросил фиванец, и могучий герой с сомнением посмотрел на его нос. По всему выходило, что это был не фиванец, а иудей.
– Можно, – тяжело вздохнул Аякс, – где поставить?
